Аманда Линд - Один коп, одна рука, один сын Страница 19

Плохой парень дал ей первую дозу.

Плохой парень ее изнасиловал, и не один раз, а много.

Плохой парень издевался над ней не только физически, но и морально, так что насилие стало для нее повседневной нормой и она почти перестала реагировать.

Плохой парень столько раз называл ее шлюхой, что в конце концов она решила: хуже не будет, если она станет ею на самом деле.

Плохой парень нашептал одному сутенеру, что она готова совершенно на все. Сутенер ему поверил, рекрутировал Крошку Мари и быстро превратил ее в рабыню, посадив на наркотики, за которые она с лихвой расплачивалась.

Но вот сейчас… Сейчас возникло так давно не посещавшее ее чувство. Она вдруг вспомнила, что когда-то была целомудренной и доверчивой. Маленькой и нежной. Конечно, родители ее били, но сама себя она не разрушала. Насколько могла, она себя блюла, любила, просто обожала. И она широко улыбнулась Эрьяну, почувствовав себя настоящей красоткой.

— Его зовут Закариас Кон, бывший кадровый офицер, — сообщил Юханссон, сидя рядом с Фрэнси за стойкой бара.

Они разговаривали в казино «Queen», где Юханссон уже стал чем-то вроде мебели. Здесь ему было комфортнее, чем дома с женой и детьми. Жена, подозревала Фрэнси, вот-вот выкинет его на улицу. И неудивительно, если учесть, что Юханссон проиграл отцовское наследство и втайне от жены заложил дом. Сейчас он ничего не был должен Фрэнси, но это ненадолго.

— Ему сорок два, родился в Стокгольме. Хотя это и не точно: свидетельство о рождении, возможно, поддельное. О его семье ничего не известно, как и об учебе в школе и прочих обстоятельствах жизни. У меня такое чувство, что кто-то намеренно прятал его от властей. Сведения о нем снова появляются только после того, как ему исполнилось восемнадцать — он с отличием окончил Королевскую гимназию, где учился в обществоведческом классе. Потом изучал экономику и право в Стокгольмском университете, защитил диплом на тему «Нелегальный сектор экономики — миллиардная индустрия». Военную академию он тоже закончил с отличием, работал четыре года в спортивном подразделении, а потом бесследно исчез. Однако есть данные о том, что он поехал в Югославию и с тысяча девятьсот девяносто второго по тысяча девятьсот девяносто пятый год воевал вместе с «Тиграми Аркана».[3] Но никто точно не знает, что он делал. Потом он опять исчез на несколько лет, но всплыл в связи с расследованием убийства полицейских в Лахольме в две тысячи первом году. Тогда трое были застрелены на улице средь бела дня, а двое тяжело ранены. Сам он ни разу не попался, а два его подельника сейчас сидят, но не сказали о нем ни слова.

Юханссон попыхивал сигарой и пил мартини. Одет сегодня в элегантный темный костюм и вопреки обыкновению неплохо причесан. Здесь он ощущал себя другим человеком. Сильным, крутым, контролирующим то, что происходит вокруг него: при свете хрустальных люстр, у игральных столов, в баре и кабинетах, где играть в покер по головокружительным ставкам могли не более четырех человек одновременно. (Фрэнси брала себе десять процентов с окончательного выигрыша.) Здесь он знал в лицо каждого, кто приходил и уходил. Здесь очень скоро его невезение в игре должно было уступить место удаче, которая принест ему немалое состояние. Во всяком случае, он не переставал надеяться.

— Так вы, легавые, тоже его ищете? — спросила Фрэнси.

— А как же! — подтвердил Юханссон. — Это дело особой важности. Все в полиции его ненавидят.

— Наверно, он не промах, раз ему так долго удается скрываться.

— Иногда его называют невидимым или тенью.

Фрэнси стучала пальцами по стойке бара. Невидимый. Тень. Бывший член «Тигров Аркана». Это сильный противник. Но не долгожитель, об этом она позаботится. Ей даже захотелось с ним встретиться, чтобы своими руками свернуть ему шею. Нельзя безнаказанно вторгаться на ее территорию. Район вокруг Стюреплана — это ее вотчина, тамошняя публика берет товар у нее, а не у кого-то другого. Он получит прикладом автомата по морде и гранату в рот. Его башка разлетится на кусочки.

Кстати о башке. Ей вспомнилась голова бедняги Оливера, которую Крошке Мари пришлось бросить в озеро Мэларен, а перед тем извлечь из нее все ювелирные украшения.

Фрэнси будет не хватать этого хорошего и верного друга. Конечно, их дружба держалась прежде всего на бизнес-соглашении (он подслушивал для нее информацию на корпоративных мероприятиях, а она платила ему очень «жирную» зарплату, больше, чем он вообще-то заслуживал), но Фрэнси надеялась, что хотя бы часть этой дружбы основывалась не на деньгах, а на чем-то еще. Один раз они даже поцеловались. Оба были пьяны, но не настолько, чтобы не понимать, что делают. На вкус он оказался совсем не таким, как Пер, и ей это понравилось.

Она любила Пера, но не вожделела его, и это состояние только усиливалось.

Конечно, дело могло быть в гормонах. Она кормила ребенка и в целом ощущала себя не очень сексапильной, учитывая отвисший живот, растяжки после беременности, ноющую грудь и растянутую матку.

— Зачем он оставил на посылке отпечатки пальцев? — спросила Фрэнси.

— Он хочет, чтобы ты знала, кто он, — ответил Юханссон.

— Самоуверенный гад.

— Это точно.

— Ты никогда его не видел?

— Нет. Даже мельком.

— А я видела, во всяком случае, думаю, что видела, если это он напал на меня в «ЭнКо».

— Это мог быть кто-то из его солдат.

— Солдат?

— Так он называет своих людей.

— Война.

— Что?

— Он хочет войны. Он ее получит. Я не боюсь.

Юханссон изучающе посмотрел на Фрэнси, потом кивнул в сторону коляски со спящей Бэлль.

— У тебя же дети, — заметил он.

— Я могу их защитить, — ответила Фрэнси.

— Он попытается причинить вред им, чтобы добраться до тебя.

— Я могу их защитить!

Юханссон кивнул и продолжал курить сигару Взгляд его вдруг стал усталым и грустным. Подумал о жене и дочерях. О том, что его мания — это вирус, поразивший каждую клеточку семейной жизни. И черт возьми, от него нет никакого лекарства!

Хотелось плакать. Он сжал зубы. Впился ими в сигару. Он должен избавиться от этого. Освободиться. Но осталось еще чуть-чуть, сыграть пару раз, чтобы отыграть хотя бы часть.

— Фрэнси, я… — начал он.

— Ты получишь свои деньги, — опередила его она.

— Сколько?

— Двадцать пять. И можешь сегодня играть бесплатно.

Юханссон просиял. Чуть не облизнулся от удовольствия. Пакет с конфетами снова открыт, и жизнь прекрасна, по крайней мере сейчас!

Дверь казино открылась, и вошли три качка — Янне, Петер и Манге, — как обычно, все вместе. Им было лет по двадцать пять, они занимались в основном рэкетом, но не отказывались, когда всяким шишкам, с которыми работала Фрэнси, требовались телохранители или спец-транспорт в «Женский рай» или из борделя домой.

Они поприветствовали Фрэнси как положено — поцеловали ей руку. Юханссону просто кивнули. Знали, что он полицейский. Знали, что он лузер и игроман, которого Фрэнси легко купила. Сами они с удовольствием порубили бы его в капусту. Потому что легавый — всегда легавый, то есть враг. Но Фрэнси всегда играла по-крупному, поэтому только будущее могло показать, умно или глупо она поступила.

— Можешь идти, — сказала она Юханссону.

Он благодарно кивнул и ушел.

— А вот и кронпринцесса! — воскликнул Петер, наклонившись над Бэлль. — Можно?

Фрэнси кивнула. Петер взял Бэлль на руки. Похоже, она была не против, уткнулась головой в его накачанную грудь, намеренно обтянутую очень тесной футболкой.

— Какая хорошенькая, — сказал Янне.

— Это точно, — подтвердил Манге.

— Хотите подержать? — спросил Петер.

Они кивнули, и Бэлль переезжала с одних рук на другие, пока не закричала, устав от избытка внимания. Тогда ее положили обратно в колыбель, где она отчаянно махала ручками, самая себя успокаивая.

— Я тоже хочу такую, — сказал Манге.

— Так трахни свою бабу, — заметил Петер.

— Мы расстались.

— Да? Фигово.

— Да, черт, вообще-то я ее очень любил.

— Есть другие телки.

— Да, но она особенная.

— Чем?

— Она меня бросила. Сказала, что я зациклился на насилии.

— Черт, как запарно.

— Да, фигня какая-то.

— Что значит зациклился? Конечно, ты не похож на ди Леву,[4] но кому такой нужен? Прикинь, с ним трахаться, ха-ха…

— Да, но, может, кстати, это было бы и не так плохо. Знаешь, он спец по тантре. Говорят, по четыре часа в день этим занимается.

— На такое у меня нет времени.

— Да, ты же работник культуры, хе-хе…

Трио отправилось к бару, где Ингела уже приготовила каждому по пиву. Фрэнси пошла в офис покормить Бэлль. Когда она вернулась в зал, там появилось еще несколько знакомых лиц. Бенни, профессиональный вор. Сэм, снайпер. Лиза, юная дама, лишенная всяких чувств, кроме страсти к пластиковой взрывчатке. Три бывшие проститутки, которых рекрутировала Крошка Мари и натаскивала, чтобы превратить их в ее собственных клонов. И еще несколько рядовых, четыре мужика и две бабы, умеющие подчиняться, но в то же время способные проявить инициативу.