Р. Гордон - Пуля для звезды. [Пуля для звезды. Киноманьяк. Я должен был ее убить. Хотите стать вдовой?] Страница 28

— Смешно, мне нужен был развод и только. Почему я должна была убивать его именно в тот день, когда он согласился на развод?

— Шери, утром в день смерти Джека вы наводили с и ранки в Западной страховой компании о его страховке.

Я сам узнал от служащих. Полиция не выяснила этого только потому, что была убеждена — убийца должен был находиться в студии. А вас там не было. Да, Джек был застрахован в вашу пользу, а полиция все еще вас не подозревает. На следующей неделе вы могли бы получить двести тысяч долларов.

— Вы просто хотите запугать меня.

Джимми покачал головой.

— Ну зачем же! Вы думаете, эта история доставляет мне удовольствие? Вы прочитали о Мирне Левингтон и подумали, что, может быть, Джек действительно согласится на развод. Умелый адвокат может ведь представить дело как угодно. Джек до сих пор не платил вам ни цента, теперь же, напоследок, он не должен так дешево отделаться. Теперь имеется шанс поймать разом двух зайцев. Сначала свалить на него подозрение в убийстве Энн, и, прежде чем он сможет оправдаться, убить его. Вы получили бы все, что после него осталось, плюс эту страховку. Не знаю, был ли у вас днем окончательный план, но вы пришли в гримерную к Джеку. То, что требовалось — подготовка первоклассного алиби. Джек сделал еще больше, он рассказал историю о разводе даже Гэсу Андерсу, и тот смог подтвердить ее в полиции. Для вас не просматривалось никаких мотивов, в то время как у многих их хватало.

— Одни фантазии, и ничего больше. Меня не было в студии.

— Правильно. Идея почти гениальная, Шери. После того как вы покинули гримерную, вам к тому же еще крупно повезло: вы услышали, в какой студии будут проходить съемки. Вы знали это здание, которое раньше принадлежало «Уорнер Бразерс» — студии использовались тогда как репетиционные. Видите, я знаю все. Что мы все потом просмотрели, вы уже знаете. Этажом выше, прямо над этой студией находится полутораметровый выход вентиляционной шахты, которая снабжает свежим воздухом студии одиннадцатую, девятую и седьмую. В узкой шахте есть лестница на случай ремонта или осмотра. Вы забрались в нее и спустились этажом ниже. Оттуда вы могли через широкие воздушные жалюзи видеть сцену.

Шери оттянула ворот своей блузки. При этом верхняя пуговица расстегнулась, но она даже не заметила этого.

— Вы все это просто выдумали.

Джимми стало ее почти жаль. Да, если бы речь шла только о Джеке Рикарди… Но Таба Ломана ждала газовая камера.

— Это было преднамеренное убийство, Шери, иначе у вас в сумочке не было бы пистолета. Я думаю, вы даже смогли опереть ствол о створку жалюзи, чтобы рука была тверже. После того как вы застрелили Джека, началась ужасная суматоха. Почти все кинулись на тот этаж, где это произошло, и вы смогли снова выбраться наверх из воздушной шахты, в туалете привести себя в порядок и пойти в столовую.

— Что вы собираетесь делать?

— Пока продолжать рассказ. Я один из тех, кто очень любит слушать самого себя. Примите мой комплимент, Шери, у вас крепкие нервы. Когда вы пришли к лейтенанту Брайту, «люгер» еще был в сумочке?

— Нет, он был… — Шери прикусила губы. — Ладно, Джимми, вы выиграли. Джекки отодвинул меня в сторону, когда начинал свою карьеру. Женщина такого не прощает. Да, я его ненавидела, и моя ненависть росла год от года. Я следила за его карьерой и за всеми его грязными историями. Я уже давно думала о страховке. Что бы вам там ни рассказывали, а я каждые полгода справлялась о ней.

— А потом вы узнали о Мирне Ливингтон, верно?

— Да, я увидела фотографию, навела кое-какие справки — вся эта история была так характерна для него. Он определенно думал только о ее деньгах. В душе он всегда боялся оказаться в старости без гроша. По той же причине он играл.

— Да, но без успеха. Когда вы его застрелили, он задолжал Ларри Пику триста тысяч долларов. Не такая уж маленькая сумма.

Джимми наблюдал за ней. Казалось, она испытывает какое-то облегчение, рассказывая обо всем. Ее глаза сверкали, наиболее важные фразы она подчеркивала жестами. Несомненно, она была исключительно красивой женщиной, правда, и очень опасной.

— Пожалуй, за все предстояло расплатиться Мирне Ливингтон. Я поняла, что момент настал. Давно уже у меня появились мысли убить Джекки. Теперь я была холодна как лед. Ясно было одно: чтобы иметь возможность жениться на Мирне Ливингтон, ему необходимо сначала развестись. Я пошла ему навстречу и позвонила, потому что знала, что теперь он не откажется от разговора. Он утверждал, что у него уже назначена встреча на вилле, а мне предложил позвонить еще раз на следующий день. Теперь мой план созрел. Я решила поехать на озеро Малая Пума, чтобы убить и девушку, и его самого, и представить это так, будто он сначала убил девушку, а затем себя.

— Хм, неглупо. Но его там не оказалось — это была всего лишь отговорка. Хотя у него и была встреча, но в городе.

— Да, я этого не знала.

— Откуда у вас пистолет, Шери?

— «Люгер» принадлежал Джекки. Он купил его пять лет назад, когда еще пел в хоре и всегда возвращался домой поздно. С тех пор я хранила его.

— Все сходится. Итак, вы приехали на озеро Малая Пума.

— Там оказалась лишь одна молодая девушка. Я подождала, но Джек не приехал. Тогда я вошла в дом. Девушка там что-то искала и ориентировалась очень хорошо. Я спросила ее, ждет ли она Джека, но она ответила отрицательно. Она была очень молодой и очень дерзкой.

— Она хотела только забрать письма, которые в свое время писала Джеку.

— В конце концов дело дошло до ссоры. Она кинулась на меня — я сама очень нервничала — и тут это произошло…

— А почему в спальне?

— Она была в спальне, когда я пришла. Потом она вышла в гостиную. Мы ссорились, она взяла подсвечник и опять пошла в спальню, я за ней. Она поставила подсвечник и — ну да, я ее ударила…

— Примерно так я это себе и представлял.

— Я не хотела ее убивать, Джимми, совершенно точно нет. Когда она упала на ковер, я испугалась, выбежала из дома и уехала назад, в город. Потом, на обратном пути, я раздумывала, нельзя ли свалить это на Джека… А затем все произошло почти так, как вы сказали.

— Сначала это было не более, чем интуиция. Но вчера вечером я услышал по телевизору рекламу Западной страховой компании и задумался, кто же может получить страховку за Джека. Наконец, я попробовал еще раз проверить, не мог ли все-таки стрелять кто-нибудь, находившийся снаружи… и в конце концов нашел шахту, о которой никто не подумал. Брайт будет теперь долго на меня дуться.

Шери, бессознательно или нет, расстегнула следующую пуговицу блузки. Теперь она смотрела на Джимми.

— Я не знаю, сколько вам платил Дон Фергюссон — я заплачу вам больше, намного больше. Послушайте, Джимми, мне нужна ваша помощь. Фергюссон и Энн умерли, ничто не может опять вернуть их к жизни. Вы сами сказали, что для полиции дело Джека закрыто. Я дам вам сто тысяч долларов, если вы все забудете.

Джимми потер рукой подбородок. Он ощутил свою отросшую щетину, а взгляд на ручные часы подсказал ему, что уже поздно.

— Не выйдет, Шери, так просто это не делается.

Она приблизилась, и шаги ее невольно напомнили о пантере, о прекрасной, но опасной пантере. Она остановилась вплотную к нему, от нее пахло чуть сладковатыми духами, белокурые волосы касались его лица.

— Джимми, я получу двести тысяч долларов, это куча денег. Брось все, и мы уедем отсюда вместе. Я все еще красива, и я умею быть благодарной, очень благодарной…

Джимми убрал белокурый локон от своего лица.

— Я…

— Ты не будешь в этом раскаиваться, — тихо шепнула она, — все эти деньги принадлежат нам обоим.

Внезапно ее губы приникли к его губам. Одним ловким движением он высвободился, и она отступила назад, пока не наткнулась на комод.

— Ты опять совершаешь ошибку, Шери, — сказал он. — Ты не можешь себе позволить взять меня в соучастники. Ты будешь постоянно думать о том, что я могу приходить снова и снова и требовать все больше и больше. Да, а если мы останемся вместе, то однажды основательно надоедим друг другу. Потому что убийство — не повод для любви. И когда-нибудь ты используешь любую возможность, чтобы от меня отделаться. Так вот. Этот путь никуда не ведет, Шери. Начинается с одного убийства, за ним следует второе, а потом уже невозможно остановиться. Все действия диктуются страхом перед разоблачением — до тех пор, пока не разоблачат, потому что разоблачают почти всегда. Это путь, Шери, с которого нет возврата.

— Я клянусь тебе, что больше не прикоснусь к пистолету. Подумай же, двести тысяч долларов — и я впридачу.

— Добавь сюда еще Фергюссона, Энн и Джека — это будет соответствовать истине. Никого из них уже не воскресить. Но ты забыла еще одного, который в этом случае тоже будет на твоей совести. Таб Ломан, который неосторожно вошел в дом после тебя. Его отпечатки пальцев оказались на свече — и все лишь потому, что он был раньше судим и ужасно боялся быть замешанным в этом убийстве. Но именно так и случилось — и ему пришлось бы за тебя отправиться в газовую камеру.