Гелий Рябов - Пришедший из тьмы Страница 3

— А что особенного в твоем прошлом? Воевал, боролся с преступниками. Разве не так?

— Так… — Сильвестр снова схватился за сердце. — Ты родителей помнишь?

— Отца — плохо. Смутно. Дед, к чему этот разговор?

— Понимаешь… Твой отец закончил нашу школу по ликвидации националистического подполья… Он был заброшен в одно место — недалеко от Львова…

Старший группы увеличил изображение Сильвестра, сказал, взглянув на часы: — Минут пять остается…

— И что же? — Таня закрыла конспект и положила тетрадь на стол.

— Он играл роль оуновского связного. Принес в «схрон» — это постройка такая, подземная, ее днем с огнем нельзя найти… Ну, вот… Провизию он принес, за которой бандиты посылали в город. Они сели есть и пить и с первого глотка попередохли все.

— А… почему? Неужели…

— Да, именно так, Таня. Собакам — собачья, значит, и смерть. Ну, а твоя мать — моя дочь, то есть… Она не пережила всего этого и умерла, такое дело…

— Разве мама умерла не от… рака?

— Когда ей сообщили о смерти Ивана — мама попросила рассказать подробно. Начальник отдела был новый, из партийных органов, он хотел как лучше, чтобы мама гордилась подвигом мужа, Ивана, значит… Твоего отца, то есть… А она… Пришла домой и приняла циан.

— Господи… — Таня прижала руки к груди. — Ты никогда не говорил…

— А чего тут говорить? — Сильвестр схватился за сердце. — Вызывай, пора…

— Поехали. — Старший щелкнул тумблером: — «Скорая»? Я — Первый. Выезжайте. — И, повернувшись к своим, добавил: — Пора.

Таня на дисплее выглядела покойницей. Едва ворочая языком, она спросила: — Дед… Но тогда… Что же случилось с отцом? На самом деле?

— Вызывай… Плохо совсем.

Таня рванула трубку, нервно набрала номер:

— Занято, дед… Вглухую.

— Уходим, — приказал старший. — Тут без нас завершат. — И с улыбкой, будто в бреду, добавил: — Не дозвонится она до неотложки…

— А то… — согласно кивнул оператор. — Государство есть государство. КГБ есть КГБ. Как скажем — так и будет.

— Я побегу к соседям. — Таня пощупала пульс у деда, на ее лице возник ужас, оттолкнув стул — он с грохотом свалился, — Таня выбежала из квартиры и росилась вниз по лестнице.

Подъехала «скорая». Она встала на то самое место, где только что работала оперативная машина технической службы разведки. Два санитара с чемоданчиками и доктор — интеллигентного вида, в золотых очках под «старину» (вероятно, и на самом деле доктор) вошли в подъезд и стали подниматься на лифте. Все трое были из отдела специальных операций разведки. Они открыли двери квартиры Сильвестра без малейших усилий — ключ подошел идеально. Все вошли, только «доктор» высунул голову напоследок и проверился: все ли в порядке?

Все было в порядке. Таня в истерике стучала по рычагу телефонного аппарата, пытаясь добиться от этого предмета цивилизации послушания и помощи, аппарат же хрипел, кашлял и не желал работать. Единственный раз Таня услышала на другом конце провода: «Неотложная слушает». И все смолкло. Но поскольку надежда появилась — Таня набирала и набирала заветный номер, с трепетом и каким-то неуловимо дурным предчувствием: вот, сейчас…

На то и било рассчитано. «Литер» работал таким образом, что иногда как бы провоцировал связь и тут же снова выключал линию. Так было — на всякий случай — во всех кварталах. Но если бы Таня пошла в соседний подъезд, то и это предусматривалось: оперативная группа в этом случае «успевала» несомненно — оказать Сильвестру «помощь» и забрать монеты.

— Вызывали? — спросил «доктор» с радушной улыбкой и, повернувшись к «санитарам», добавил начальственно: — Готовьте шприц и нитроглицерин.

— Ну, слава Богу, — с облегчением произнес Сильвестр. — Татьяна дозвонилась…

— У вас славная внучка. — «Доктор» все время улыбался. — Красивая девушка. Студентка?

— Да, филфака. Рукав закатать?

— Несомненно. Ее зовут Таня? Славно. Мы попросили ее принести кефир. После нашего укола вам следует три дня питаться только кефиром.

— Спасибо. Я не знал, что это так важно.

— Приготовили рукав? Отлично. Шприц! — И, профессионально выгоняя воздух из шприца, начал объяснять: — О, кефир — это методика доктора Лифшица из Филипповской больницы. Евреи — они такие врачи, особенно гинекологи из них отменные получаются. Способнейшая нация!

— А почему вы не проверили давление? — вдруг спросил Сильвестр. — Это же совершенно обязательно перед уколом?

— Конечно, мой друг. Но сегодня страна бедна. Все разворовано. Вы как бывший сотрудник МВД должны это знать лучше нас. Последний прибор украли еще третьего дня. Вы готовы?

Сильвестр подставил руку, и шприц мягко вошел в вену. Они были мастера, эти люди: не понадобился даже жгут…

«Доктор» тронул запястье Сильвестра.

— Пульса нет. Быстро!

Они мгновенно выдвинули нужные планшеты и аккуратно переложили монеты в кейс. Из второго кейса один из «санитаров» достал пластмассовую коробочку и выгрузил из нее точно такие монеты с грубоватыми античными профилями. Отличить было трудно. Монеты уложили на планшеты, планшеты вернули в шкафчик, и, удовлетворенно оглядев кабинет, вся троица удалилась.

В тот момент, когда машина «скорой» отъехала от тротуара, Таня дозвонилась до неотложки, и ее вызов был принят без всяких проволочек. Врач приехал очень быстро и подошел к дверям квартиры Сильвестра в тот момент, когда Таня, ломая пальцы и срывая ногти, пыталась открыть двери — вероятно, недавние визитеры все же повредили замок.

Вбежала в кабинет. Дед сидел в кресле, лицо его было умиротворенным и спокойным, казалось — он дремлет, но когда доктор провел ладонью перед глазами больного и пощупал пульс — увы… Все закончилось несколько мгновений назад.

— Мертв… — сухо сказал «неотложник». — Вызывайте покойницкую и милицию.

— А милицию зачем? — Таня говорила сдавленным голосом, ей хотелось разрыдаться, но — не получалось. Бил колотун.

— Порядок… — сочувственно посмотрев на девушку, врач ушел. Сколько он перевидел таких сцен — не счесть…

Начальник разведки снял очки и, подавляя тремор в пальцах, похрустел ими. Министр финансов могущественной страны, члена НАТО, это же фантастика! Агентами влияния и внедренными и премьер-министры, и президенты, кто угодно бывал, но финансы… Это невозможно! Это дикий успех!

Надев перчатку, он начал ощупывать благоприобретенное достояние Союза ССР нервными, тонко чувствующими окончаниями пальцев — они у него были, как у «щипача», трамвайного карманника. Античные монеты… Успех!

— Благодарю… — тихо произнес он, и блудливый генерал щелкнул каблуками ботинок.

— Рад стараться, — с усмешкой прохрипел он. Знал: шефу иногда нравятся такие вот старорежимные обороты…

— Тест подлинности — и запускайте в работу, — снял перчатки и вяло повел рукой. Это означало, что аудиенция окончена.

Но блудливый не ушел. Он уже достаточно поднаторел в своей службе и знал, что подлинность практически любого предмета или документа устанавливается до трех девяток через запятую, но бывают случаи, когда…

— Товарищ генерал… — начал он вкрадчиво. — Дело в том, что качество серебра мы проверили заранее, еще до изъятия объекта. Металл соответствует, сомнений нет.

— Тогда в чем же дело?

— Мы априорно исходим из посылки, что мо… Предметы — подлинные. Тонкий момент… товарищ генерал. Мы проверили через Алексея Петровича, проштудировали пятую линию — у нас нет доверенных лиц в научных системах, которые были бы компетентны осветить проблему до конца.

— Как это «нет»? — холодно спросил начальник разведки. — Когда-то наш предшественник, товарищ Игнатьев, приказал пронизать страну агентурой. Разве это не выполнено?

— В известном смысле… Если же мы обратимся к экспертизе вне системы — последствия могут быть непредсказуемыми.

Это начальник разведки понимал хорошо. Он тоже, как и блудливый генерал, происходил из партответработников, но служил много дольше и обладал способностями.

— Придумайте что-нибудь, — с товарищеской улыбкой посоветовал он.

Похороны свалились на Таню, как пожар или чума. Кто не знает, что такое похороны, особенно когда все надобно «доставать» — от цветов до водки, от гроба до места на кладбище.

Выручила принадлежность Сильвестра к МВД. Он был «Заслуженный работник МВД» и имел право на похоронное внимание руководства и некоторые льготы.

Он и получил их. Место ему определили на послехолерном городском кладбище, на площадке милиции — там хоронили всех умерших на посту и павших от бандитской пули. Похороны и поминки министерство взяло на себя.