Владимир Колычев - Порочное место Страница 30

– Да нет, нет, я в такие игры не играю!

– Да? Ну, давай тогда выпьем!

Паша достал из тайника еще одну бутылку водки, а когда она опустела, Ковальского понесло. Не стукач он, и все должны это знать. Не стукач он, поэтому ни у кого ничего спрашивать не станет. Не стукач он, поэтому говорить будет только о себе. Пусть все знают, какой он крутой.

Глава 17

Розыском беглых преступников занимается Федеральная служба исполнения наказаний, но дело это достаточно сложное, поэтому, как правило, приходится подключать и уголовный розыск. Ну а там свои методы работы, и это не всегда методы дедукции, погони, перестрелки. Иногда бывает достаточно заглянуть на огонек к местному авторитету.

– Степан Степаныч!

Сафрон изображал радость, но это выглядело неубедительно. Да и не может он быть искренним в этом своем чувстве, потому что подполковник Круча для него враг. Может, уважаемый и почитаемый, но враг. Классовая у них вражда. Один – мент по жизни, другой – криминальный авторитет.

– Здорово, Сафрон! Цветешь и пахнешь!

– Ага, как чайная роза…

– Не отцвели еще твои хризантемы в саду?

– Не дождешься, начальник!

Этот крупный лысеющий мужчина с крупными чертами сурового лица был в свое время первым рэкетиром на «деревне» Битово. Со временем остепенился, сначала одной ногой влез в легальный бизнес, затем и всей своей кабаньей физиономией – в калашный ряд местных деловых людей. У него в Битове гостиница, казино, частная охранная фирма, через которую он оказывал давление на подконтрольных бизнесменов. Сафрон хоть и в авторитете, но хитрость у него мужицкая, сермяжная. Он старался жить по понятиям, но далеко не всегда у него это получалось, потому что не хотел он бросать вызов официальной власти. Бизнес любит тишину, и он шел на многое, чтобы его предприятия спокойно развивались. И с уголовным розыском приходилось сотрудничать, не без этого.

– А вдруг? – ехидно усмехнулся Круча, опускаясь в мягкое кожаное кресло. Он хорошо знал, что представляет собой Сафрон, поэтому не боялся удара в спину.

Кабинет у Сафрона роскошный, с видом на большой зал ночного клуба. Там, на первом этаже, за витринным стеклом готовились к вечернему выходу стриптизерши. Девочки у Сафрона роскошные, поэтому не грех было понаблюдать за ними. Тем более что танцевали они в одежде. Музыка звучала там, в зале, а здесь, в кабинете, можно было говорить спокойно, не напрягая слух и голосовые связки.

– Ничто не вечно, – с претензией на философскую мудрость произнес Сафрон. – Даже египетские пирамиды под землю уходят.

– Да ну!

– Ага, песком засыпает. Семнадцать новых пирамид под землей нашли, если ты не знаешь.

– Да не похож ты на египетскую пирамиду, Сафрон. Тем более на новую. А вот песок скоро начнет сыпаться.

– Ну, и ты уже не молод… Когда на пенсию?

– А когда твою пирамиду песком засыплет, тогда думать начну.

– Еще сто лет жить собираешься? Ну-ну… Чего пришел, Степаныч?

– Да говорят, Колю Могилевского у тебя видели.

– Кто говорит?

Внешне Сафрон остался спокоен – сказывался богатый жизненный и криминальный опыт и порожденное ими умение владеть собой. Но нервы у него завибрировали, да и зрачки непроизвольно сузились.

– А сарафанное радио.

– Ты еще у армянского радио спроси.

– Спрашивал. Сказали, что ты не можешь спать с открытой форточкой. Сказали, что ты предпочитаешь спать с голыми женщинами. А я знаю место, где тебя лишат такого удовольствия. Голых женщин там не будет, но форточка за решеткой – пожалуйста.

– Смешно.

– А мне как-то не очень. Колю Могилевского найти надо.

– Ищи, мне-то что.

– Отпуск у меня, Сафрон, мне этот процесс затягивать никак нельзя. Жара дикая надвигается, морской бриз мне нужен. Колю Могилевского найду, и все, на море поеду. И волки сыты, и овцы целы – красота, одним словом. А так мне по городу придется бегать, вдруг на улицу Шевченко попаду, случайно в подвал дома номер восемнадцать загляну. Всякое ведь может случиться…

В подвале дома номер восемнадцать по этой самой улице находилось нелегальное казино, которое контролировали люди Сафрона. И эту шарашкину контору Круча мог в любое время накрыть. Но до поры до времени с этим не спешил. Казино для него было одним из тех коротких поводков, на котором подполковник держал Сафрона.

– Слышь, Степаныч, а ты без угроз никак не можешь? – разволновался Сафрон.

Само по себе это казино для него мало что значило, но ведь через него можно было привлечь к ответственности его самого. Если, конечно, пойти на принцип.

– Это не угроза, Сафрон. Это предупреждение. А может, просто рекомендация. Зачем нам людей на это дело поднимать, если ты сам спокойно можешь свернуть эту лавочку? Как будто ее никогда и не было…

– Так и не было ничего, – сглотнул слюну Сафрон.

– Что ж, я тебе поверю. Если Колю Могилевского сдашь.

– Зачем сдавать? Он мне что, брат, сват, чтобы его сдавать? Просто скажу… Только я тебе ничего не говорил.

– Само собой.

– Смотри, если меня подставишь, я тебе больше ничего и никогда…

– Короче, Склифосовский.

– Тут место есть одно, в районе Зеленограда. Домик там не слабый, Коля там сейчас откисает…

– Чья малина?

– Да не малина, просто бордель. Но с элитными девочками. Я там не был, но, говорят, обслуживают по высшему разряду. Поэтому Коля там и завис… А своему сарафанному радио передай, что фуфло у него там под сарафаном. Не было у меня Коли… Ну, чего сидишь, Степаныч? Время не ждет. Может, Коля уже съезжает с этой малины. Вдруг у него деньги заканчиваются, а там за красивые глаза никого не любят…

Сафрон рассказал, как добраться до борделя, и Круча со своими операми отправился на охоту. Действительно, нужно было спешить. По пути он связался с ГУВД, вызвал омоновцев. Коля Могилевский – человек серьезный, ствол у него всегда с собой, а стрелять он любит и умеет.

Дом находился в тихом живописном месте, недалеко от озера. Во дворе за прозрачной кованой оградой шумели березы. Внешне он напоминал старинную помещичью усадьбу с террасой и колоннами. Только вряд ли барышни здесь одеты в кисейные платья, скорее, на них кожаные и латексные наряды.

Круча хотел отправить в бордель под видом клиента кого-нибудь из своих оперов, но потом передумал. Вдруг этим заведением управляет человек умный, проницательный, и если он учует подвох, то выведет из-под удара и Колю Могилевского, и весь свой нелегальный штат. Он пустил в ход спецназ, хотя рисковал при этом если не головой, то как минимум репутацией. Что, если Сафрон обманул его или даже ошибся? Что, если в этом доме живут законопослушные граждане?

Но Сафрон дал точную наводку. Спецназ шустро взял дом в кольцо, а штурмовая группа резво его атаковала. Круча не привык оставаться в стороне и ворвался в дом вслед за спецназовцами. Он слышал, как визжат испуганные девицы, видел, как под крики бойцов падают на пол дюжие охранники. Но в комнату, где прятался Коля Могилевский, он зашел уже после того, как преступника уложили на пол.

– Мусора, суки!

На постели, прикрыв оголенную грудь руками, стояла на коленях белокурая красотка. Глаза были широко распахнуты от страха, рот в недоумении открыт, волосы растрепаны, но все-таки Круча признал знакомое лицо. Где-то он видел эту девушку. Но где?

– Спокойно, милая, спокойно. Нормально все, никто тебя не тронет.

Девушка стала успокаиваться, но Круча так и не смог вспомнить, где он мог ее видеть.

– Тебя как зовут? – Он поднял с полу простыню, накидкой набросил ее на проститутку.

– Стелла.

– А настоящее имя?

– Ира.

– Откуда ты родом, Ира?

– Из Астрахани…

Нет, не мог он вспомнить, где видел эту девушку. Но ведь видел же.

– Ты в Битове работала?

– А где это?

– Ты меня знаешь?

– Нет.

В это время из коридора послышался женский голос, который также показался ему знакомым.

– Оставьте меня в покое! Я здесь ни при чем! Я здесь случайно!

Круча вышел из комнаты и увидел ярко накрашенную девушку в белоснежном парике. Спецназовцы с проститутками не церемонились, вытаскивали их из номеров вместе с клиентами, ставили к стенке. Но путаны были одеты вульгарно, а на этой блондинке деловой костюм с юбкой чуть повыше колен, и туфли отнюдь не на прозрачной подошве, как у стриптизерш и им подобных.

– Наталья Борисовна? – удивленно спросил Круча.

Это действительно была Наташа Муравлева, но под париком и в несвойственной ей раскраске. И если бы не ее голос, он мог бы запросто пройти мимо.

Она удивленно посмотрела на него, и ее лицо болезненно скривилось. Больше всего на свете она хотела сохранить инкогнито, но увы…

– Вы меня с кем-то путаете.

– Да неужели?

– Я вам сейчас объясню! – понизила она голос.

– Вот с этого и надо было начинать!

– Где вы ее нашли? – спросил он у спецназовца, который держал ее за руку.