Татьяна Полякова - Бочка но-шпы и ложка яда Страница 31

— Как твой желудок? — спросила она с таким видом, точно ждала, что я скончаюсь с минуты на минуту. Я хотела ответить, что желудок, в отличие от нервов, не беспокоит, но тут сообразила, что это хитрый ход.

— Спасибо, хорошо. Я выпила таблетку.

— Но-шпу?

— Разумеется.

Тут Софья принялась распространяться о достоинствах но-шпы и сложила оду страниц на пять, но ответных признаний не дождалась. Все согласно молчали, потому что, понятное дело, в целебных свойствах но-шпы никто не сомневался. Софья свирепела, ее грандиозный замысел летел к чертям.

— Кстати, — вздохнула я. — Наталья нашла пузырек но-шпы в столовой, сказала, кто-то из гостей уронил. Так что…

Молчание. Похоже, но-шпа взялась из ниоткуда и ушла в никуда. Софья очень скоро охладела к разговорам и под благовидным предлогом покинула веранду. Я тоже удалилась в свою комнату, куда она незамедлила явиться.

— Ну что? — сказала она с порога.

— Ничего, — пожала я плечами. — Но-шпа могла быть у Игоря, а могла и не быть. И он в самом деле потерял запонку.

— Зачем Игорю телефон Татьяны?

— Затем, что она мать Крыси.

— Тогда зачем скрывать, что потерял пузырек, и врать про запонку? Чепуха какая-то.

— Значит, это не Игорь.

— А кто? Слушай, а если это Хоботов?

— Вполне возможно. Но не за это же его убили.

— Вот что, я бы хотела убедиться, что он действительно потерял запонку, — сказала Софья.

— Каким образом?

— Надо обыскать его комнату, — заявила она совершенно серьезно.

— И кто будет обыскивать?

— Ты, конечно. А я позабочусь о том, чтобы он сидел на веранде. В крайнем случае ты всегда можешь сказать, что проверяла, меняет ли Наталья вовремя полотенца.

— Гениальная идея.

— Я тоже так думаю. Приступим?

Софья вернулась на веранду, а я побрела в комнату, которую занимал Игорь. Затея представлялась мне глупой. В то же время хотелось узнать: врал Игорь или нет? Дверь была заперта, но ключ торчал в замке, как это было заведено в доме. Быстро оглядевшись, я отперла замок и шмыгнула в комнату.

Оглядевшись и отдышавшись, я направилась к туалетному столику. Дезодорант, туалетная вода, расческа. Запонок нет. Я выдвинула ящики, они были пусты. Прошлась по комнате, заглянула в прикроватную тумбочку. Мужской журнал и газета с кроссвордами. Я открыла шкаф, на плечиках висел костюм, и я беззастенчиво проверила карманы. В левом нагрудном что-то было, я вытащила носовой платок, развернула его и увидела две запонки с гранатами. Вряд ли он возит с собой две пары. Значит, о том, что потерял запонку, Игорь все-таки соврал.

Но зачем?

Я торопливо завернула запонки в платок и убрала на место. Закрыла шкаф и тогда услышала за своей спиной:

— Нашла что-нибудь интересное?

Павел стоял возле двери и скалил зубы.

— Вам-то что? — не удержалась я.

— А если он об этом узнает?

— Собираетесь настучать?

— Нет, если объяснишь, что ты надеялась найти.

— С какой стати? — спросила я с усмешкой, намереваясь покинуть комнату, но он по-прежнему стоял у двери, и выйти не представлялось возможным. — Пустите, — сказала я, глядя куда-то в район его плеча. Он не шелохнулся. — Хорошо, — кивнула я, и мы вместе вышли из комнаты.

Я направилась в свой кабинет, Павел за мной.

Он запер дверь на ключ и поторопил:

— Ну…

— Что «ну»? — удивилась я.

Он подошел, довольно невежливо толкнул меня в кресло и, нависая надо мной, сердито спросил:

— Что у этого парня есть на вас?

— Прекратите разговаривать со мной в таком тоне. Вам-то что за дело, в конце концов?

— Можешь поверить, это и мое дело, — не очень убедительно произнес он.

— Да? Вы принимаете происходящее здесь близко к сердцу, потому что преклоняетесь перед талантом моего покойного мужа? Или вас кто-то нанял?

— Нет.

— Что «нет»?

— Меня невозможно нанять. Слишком дорого.

— Сплошная самореклама. Выходит, у вас есть свой интерес?

— Есть, — кивнул он. — Твое счастье, если менты ничего не заподозрят.

— Вы слишком взволнованы, — пискнула я. — Опять мне тычете.

— А ты — наглая дура, которая всерьез решила, что удача будет вечной.

Он, кажется, здорово разозлился, его губы нервно кривились, а глаза метали молнии. Он наклонился еще ниже, а я некстати подумала, какие у него необыкновенные глаза. И губы… Я вздохнула, и мой бюст, против воли, взметнулся на совершенно неприличную высоту, точно намереваясь выпорхнуть из платья. Его губы дрогнули в усмешке.

— Очень впечатляет, — сказал он весело и поднял руку, пальцы скользнули от моего плеча к груди, а я ответила, едва сдерживаясь:

— Катись отсюда.

— Ты в самом деле этого хочешь? Может, просто боишься, что разучилась соблазнять?

— Да кто ты такой? — рявкнула я.

— Придет время, и узнаешь, — сказал он выпрямляясь.

— Катись отсюда, — повторила я, обхватывая себя руками за плечи. Меня била нервная дрожь, а еще очень хотелось огреть его чем-то тяжелым. Но это бы не решило наших проблем.

— Обязательно, — кивнул он, сделал шаг в сторону двери, но внезапно повернулся, притянул меня к себе и поцеловал. Одной рукой я вцепилась в его плечо, а другой попыталась отпихнуть, похоже, я не знала, чего хочу больше. Он отпустил меня, и мы уставились друг на друга отнюдь не с нежностью. Я бы сказала, в моем взгляде была свирепость, а в его.., я вдруг почувствовала себя так, точно стою голой на виду у толпы, а вслед за этим пришло странное возбуждение, даже если бы на нас в то мгновение действительно смотрели сотни глаз, мне было бы на это наплевать, хотелось только одного: чтобы он сделал шаг, чтобы…

— Уходи, — сказала я, не узнавая своего голоса и внезапно поняв, что пересекаю опасную черту, за которой нет ни здравого смысла, ни чувства самосохранения, есть только желание, бешеное, уничтожающее. Он засмеялся, но в его глазах не было веселья, скорее злость.

— Я сделаю с тобой все, что захочу. А пока можешь делать вид, что от тебя что-то зависит. — Ключ в замке повернулся, а через мгновение он исчез за дверью.

— Сукин сын, — в сердцах сказала я, но он эта вряд ли услышал. Тут зазвонил мой мобильный.

— Дорогая, — сладким голосом начала Софья, но я ее перебила:

— Жду тебя в своей комнате.

Через три минуты она уже распахнула дверь в мою спальную. Этого времени мне как раз хватило, чтобы передумать посвящать ее в наши затейливые взаимоотношения с Павлом. Я еще надеялась справиться сама.

— Ну что? — спросила Софья. — Нашла запонки?

— Нашла. Причем обе.

— И что это нам дает?

— Ясно, что он врал. И но-шпа, скорее всего, принадлежит ему. Но парню зачем-то понадобилось это скрывать. Логично предположить, из-за номера телефона, что был записан на баночке. Но если учесть, что это номер Татьяны, а она его потенциальная теща…

— А ты не могла ошибиться с номером? — неуверенно предположила Софья. Я даже не сочла нужным отвечать. — Но если он соврал, значит, в этом должен быть смысл, — вздохнула Софья. — Постой, вдруг у него какое-нибудь хроническое заболевание, а он не хотел, чтобы об этом узнали?

— Может быть, — вяло кивнула я, все еще пребывая под впечатлением от недавнего разговора с Павлом.

— Тебя как будто все это не очень интересует, — разозлилась Софья.

— Скажи лучше, когда наши гости собираются покинуть нас? — спросила я.

— Вот тебе раз. С чего вдруг такая немилость?

Серова надеется покопаться в архиве, ты ей сама разрешила. Кстати, в настоящий момент она как раз в кабинете Артемьева. Скворцова ждет, когда ты подпишешь договор. Ты собираешься это делать?

У твоей подружки отпуск, и ты сама пригласила ее погостить недельку. У Крыськи с Игорем что-то вроде медового месяца, о работе он ни разу не заикнулся, к тому же у него однокомнатная квартира, которая Крысе очень не нравится. Думаю, до свадьбы они будут жить здесь. Потом Крыся получит наследство и купит дом покруче твоего, по крайней мере, эта затея в ее планах. Так как Алексей вроде бы с ними, возможно, и он задержится до свадьбы.

Выгнать, что ли, всех к чертовой матери? — неожиданно предложила она.

— Не надо, — поторопилась ответить я.

— Что с тобой происходит? — нахмурилась Софья. — Что ты ерзаешь?

— Надо подписывать договор, хоть от Скворцовой избавлюсь, — вздохнула я.

— Разумно. Не хотелось бы тебя расстраивать, но у меня есть новость.

— Скверная?

— Всегда есть надежда, что могло быть хуже. Звонили из больницы, просят срочно забрать Сусанну. — Я даже не нашлась, что сказать на это, сидела и таращила глаза, Софье пришлось продолжить:

— Чувствует она себя неплохо, но по-прежнему молчит, как партизан. Представляешь, какое это страшное испытание для тетушки? Она запустила судном в доктора, а все три сиделки уже сбежали. Медсестры боятся заходить в палату. Я бы на их месте тоже поостереглась. Врач убедительно просит сделать с ней что-нибудь, иначе они вынуждены будут ее связывать.