Агата Кристи - Детективные романы и повести Страница 36

— Ничего больше не нужно? — невнятно пробормотала кухарка.

— Нет, спасибо.

Белла пошла к двери. Она ни на кого не посмотрела, но, уже выходя, бросила на меня быстрый взгляд. Что-то в нем было, что насторожило меня, хотя что — трудно объяснить. Что-то злобное и проницательное, словно она видела тебя насквозь.

Тирза заметила мою реакцию.

— Белла может испугать, правда? — спросила она тихо. — Я заметила, как она на вас поглядела.

Сибил Стэмфордис забренчала бусами.

— А признайтесь, признайтесь, мистер, мистер…

— Истербрук.

— Мистер Истербрук. Вы ведь слышали, что мы творим колдовские обряды. Признайтесь. О нас ведь здесь идет такая слава.

— И может быть, заслуженная, — вставила Тирза. Ее это забавляло. — У Сибил особый дар.

Сибил удовлетворенно вздохнула.

— Меня всегда привлекала мистика, — прошептала она. — Еще ребенком я осознала, что наделена сверхъестественным даром. Я всегда была очень чувствительна. Однажды я потеряла сознание за чаем у подруги. Я почувствовала: когда-то в этой комнате случилось нечто ужасное… Много позже я узнала правду. Там двадцать пять лет назад было совершено убийство. В той самой комнате.

Она закивала и победоносно поглядела на нас.

— Удивительно! — согласился Деспард с холодной вежливостью.

— Какое на вас красивое сари, — сказала Роуда.

Сибил просияла:

— Да, я его привезла из Индии. Я там училась у йогов. И я одна из немногих женщин, что побывали на Гаити. Там действительно можно найти истоки оккультных наук. Самые корни. Великий мэтр — барон Самди, а Легба — это божество, которое он вызывает, божество, которое «опрокидывает барьеры». Высвобождается смерть, и она порождает смерть. Страшная мысль, правда? А вот мой амулет. Высушенная тыква, а на ней сетка из бус и, видите, — позвонки змеи.

Мы вежливо, хотя и без особого удовольствия, разглядывали амулет.

Сибил продолжала свою лекцию о колдовстве, но я больше не слушал — я заметил, что Тирза смотрит на меня.

— Вы не верите тому, о чем она говорит? — спросила Тирза тихо. — Но вы неправы. Не все можно объяснить как суеверия, страх, религиозный фанатизм. Существуют первозданные истины и первозданные силы. Были и будут.

— А я не спорю, — ответил я.

— Ну и правильно. Пойдемте, я покажу вам свою библиотеку.

Я последовал за ней через стеклянную дверь в сад, где находилась библиотека, перестроенная из конюшни и служб. Это была большая комната, одна длинная стена в ней сплошь уставлена книгами.

— У вас здесь очень редкие книги, мисс Грей. Неужели это первое издание «malleus maleficarum»[5]? Да вы владелица настоящего сокровища!

— Как видите.

— И Гримуар — такая редкость.

Я поставил обратно на полку «sadducimus triumpha-tus»[6], а Тирза сказала:

— Приятно встретить человека, который знает толк в старых книгах. Обычно наши гости только зевают или ахают.

— Но ведь колдовство, магия и все такое — вздор, — заметил я. — Чем они вас привлекают?

— Трудно сказать… Я уже давно этим интересуюсь. Очень любопытно. Во что только люди не верят, каких глупостей они только не делают. Но вы не должны судить обо мне по бедняжке Сибил. Я заметила, вы на нее поглядывали с усмешкой. Конечно, во многом она просто глупа, мистика, черная магия, оккультные науки — все она валит в одну кучу. И все-таки она наделена особой силой.

— Силой?

— Ну, называйте это как хотите. Ведь есть люди, которые связывают этот мир с другим, таинственным и зловещим миром. Она превосходный медиум. И у нее необычный дар. Когда мы с ней и с Беллой…

— С Беллой?

— Ну да. И у Беллы свой дар. Мы все им наделены в какой-то мере. Мы действуем сообща и…

Она остановилась.

— Фирма «Колдуньи Лимитед»? — спросил я с улыбкой.

— Пожалуй.

Я смотрел на переплет книги, которую взял с полки.

Нострадамус [7]. Я спросил тихонько:

— И неужели вы верите!

— Не только верю. Я знаю.

— Что вы знаете? Откуда?

Она, улыбнувшись, показала на полки:

— Это все ерунда. Выдумки, пышные фразы. Сейчас наука расширила наши горизонты.

— Какие горизонты?

— Горизонты мысли. Дала нам веру в силу мысли, в ее возможности. Знахари использовали это еще много веков назад. Они насылали смерть. И вовсе не нужно убивать жертву. Нужно лишь внушить ей, что гибель неизбежна.

— Внушение? Но ведь оно не действует, если жертва не верит.

— А мы далеко ушли от шаманов. Психологи ука-зали нам путь. Желание умереть. Оно таится во всех. И его нужно уметь использовать.

— Интересно. Вы заставляете жертву совершить самоубийство?

— Как вы отстали! Вам приходилось слышать о са-мовнушенных болезнях?

— Конечно.

— Люди вдруг заболевают — человек начинает думать, что болен, и у него, у совершенно здорового человека, возникают симптомы болезни, даже боли.

— Ага, вот что вы имеете в виду, — медленно произнес я.

— Чтобы уничтожить объект, нужно повлиять на его подсознательное стремление к гибели.

Она взглянула на меня с торжеством.

— И вы можете это сделать?

— Не заставляйте меня, мистер Истербрук, выдавать свои секреты, — сказала Тирза Грей.

Глава VII

Рассказывает Марк Истербрук

— Вот вы где?

Роуда вошла в открытую дверь и огляделась.

— Здесь вы творите свои обряды?

— Вы хорошо осведомлены.

— Как интересно! — воскликнула Джинджер.

Тирза быстро взглянула на нее, затем обернулась к миссис Оливер.

— Вы должны написать об убийствах с помощью черной магии. Я вам дам много материала.

Миссис Оливер смутилась.

— Я пишу об убийствах попроще, — сказала она, словно говорила: «Я умею готовить только простые блюда».

Деспард взглянул на часы.

— Роуда, по-моему…

— Правда, нам пора.

Мы распрощались.

— Не нравится мне эта женщина, — сказала миссис Оливер, когда наша машина отъехала от дома. — Не нравится, и все.

— Ну, не стоит принимать Тирзу всерьез, — снисходительно заметил Деспард.

— А мне бы хотелось побывать на одном из их сеансов, — мечтательно проговорила Роуда. — Должно быть, забавно.

— Не разрешаю, — твердо сказал ее муж. — Еще не хватало сделаться колдуньей.

Они затеяли шутливый спор, а миссис Оливер спросила у меня, каким поездом ей лучше завтра уехать.

— Мне нужно завтра на похороны. Приятного мало. Но Мэри Делафонтейн была моя старая подруга.

— Ага! — воскликнул я. — Ага! Делафонтейн.

Все посмотрели на меня с удивлением.

— Извините, — сказал я. — Просто я все вспоминал, где я слышал фамилию Делафонтейн. Вы ведь мне как будто говорили, что вроде вам нужно навестить ее в больнице? — Я вопросительно взглянул на миссис Оливер.

— Очень может быть, — ответила миссис Оливер.

— Отчего она умерла?

— Токсический полиневрит — кажется так.

Джинджер с любопытством глядела на меня. Взгляд у нее был весьма проницательный.

Когда мы выходили из машины, я сказал:

— Я хочу пойти прогуляться. Мы сегодня столько ели. У мистера Винаблза, да еще этот чай.

И я поскорее ушел, чтобы никто не набился составить мне компанию. Мне хотелось побыть одному и привести в порядок свои мысли.

В чем же тут дело? Началось все со слов Пэм, что, если надо от кого-то отделаться, для этого существует «Белый Конь».

Потом встретил Джима Корригана, и он мне показал список, найденный у отца Гормана. В списке были фамилии Хескет-Дюбуа и Такертон, и я вспомнил вечер в баре в Челси. Фамилия Делафонтейн тоже показалась мне знакомой. Ее, как теперь было ясно, упомянула миссис Оливер, рассказывая о своей больной подруге (теперь больная подруга уже умерла).

После этого я, сам не зная толком почему, пошел допрашивать Пэм в эту ее цветочную лавку. И Пэм начисто отрицала, будто слышала про «Белого Коня». Более того, Пэм смертельно перепугалась.

Сегодня — сегодня была Тирза Грей. Но неужели «Белый Конь» и его обитательницы имеют хоть какое-то отношение к списку отца Гормана? Почему я их связываю?

Почему мне пришло в голову, что между ними есть какая-то связь?

Миссис Делафонтейн, вероятно, жила в Лондоне. Томазина Такертон — где-то в Сэррее. Они, наверно, и представления не имели о деревне Мач Дипинг. А вдруг…

Я подходил к деревенской гостинице «Королевское Ружье» и решил заглянуть туда. Бар еще не открылся, и не было ни одного посетителя. Я решил подождать, сел у входной двери, взял со стола книгу, где записывали останавливающихся в гостинице, и от нечего делать стал ее листать.

Посидев немного, я захлопнул книгу и положил на место. Никто так и не вышел ко мне, и я решил продолжить свою прогулку.