Александра Маринина - Незапертая дверь Страница 48

Нильский смотрел на Настю непонимающе, даже забыл, кажется, о своей апатии.

- Простите, а в рамках проверки какой версии вы об этом спрашиваете? Что-то я не соображу никак, какое отношение это все имеет...

- Я вам потом скажу, - пообещала Настя, - а вы сначала припомните, не случилось ли вам хотя бы мельком пересечься с Ганелиным за эти десять лет.

- Нет.

- Это точно?

- Совершенно точно, - твердо произнес Руслан.

Ну ладно, подумала Настя, слова мужа - далеко не истина в последней инстанции. Посмотрим, что скажет Сережа Зарубин, когда понаблюдает за сладкой парочкой в свободной обстановке. Пойдем дальше, вопросов еще много.

- Хорошо, стало быть, ваша вторая встреча с Андреем Константиновичем состоялась в апреле этого года. При каких обстоятельствах?

- Я приехал в Москву и принес Наталье Александровне рукопись. Она уже была замужем за Ганелиным.

- Где вы остановились? У Вороновой?

- В гостинице. Потом переехал в квартиру Алеши, она все равно стоит пустая, парень не стремится жить один.

- Когда приехала ваша жена, вы еще жили в гостинице?

- Нет, уже на квартире. Послушайте, Анастасия Павловна, я не понимаю...

- Я же вам обещала, что все объясню. Но потом, попозже.

И снова вопросы, мелкие, подробные, штрих за штрихом прорисовывающие картину. Когда впервые привел Яну в дом Вороновой? Как познакомил ее с Ганелиным? Кто при этом присутствовал? Кто что сказал? Как часто Яна приходила в эту квартиру? Что при этом делала? Был ли в это время дома муж Вороновой? Звонила ли Яна сюда? С кем разговаривала? О чем? Подолгу ли? Что говорила Руслану об Андрее Константиновиче, как отзывалась о нем? Не бывало ли так, что Руслан здесь работает с Вороновой, Яна дома, а Андрея Константиновича нет?

- Конечно, так бывало очень часто. Я никогда не брал Яну с собой, когда ехал сюда работать, мне казалось, что это неудобно. Я же не в гости шел, а по делу. Развлекать здесь Янку некому, и она точно так же скучала бы, пока мы с Натальей Александровной работали. А Андрей Константинович частенько приходит довольно поздно, он человек занятой, у него много дел. И потом, у его фирмы завод по производству лекарственных препаратов, где-то в Подмосковье, но довольно далеко. Он регулярно туда ездит и возвращается вообще за полночь.

Замечательно! Пока писатель и режиссер корпят над переделкой романа в сценарий, оставленные без внимания жена писателя и муж режиссера резвятся на травке. Тeм более что телефона в квартире, где временно живут Руслан Яна, нет, и наш писатель, пребывая в доме у Вороновой центре Москвы, возле станции метро "Смоленская", ну просто никак не может проверить, где в это время находится его молодая, хорошенькая и отчаянно скучающая женушка. Версия, построенная вокруг фигуры Ганелина, Насте не нравилась, но и закрывать глаза на факты она не была приучена.

- Скажите, Руслан Андреевич, не случалось ли так, что вы возвращаетесь домой от Вороновой, а вашей жены нет?

- Да, было несколько раз. Ну и что в этом такого? Сейчас лето, в одиннадцать вечера еще светло, что ж ей одной в четырех стенах сидеть? Яна ходила в магазин, у нас там неподалеку есть круглосуточный, покупала продукты, мороженое, что-нибудь вкусненькое. Да просто гуляла, воздухом дышала. Кроме того, она каждый день ездила к метро, чтобы позвонить домой, в Кемерово, узнать, как девочки. Возле метро есть автоматы с междугородним доступом, мы покупали телефонные карты и звонили.

Отлично. Почему бы не провести время в компании с Ганелиным, а по дороге домой купить продукты и изобразить жену, преданно ждущую мужа с горячим ужином? В Кемерово ведь можно и с ганелинского мобильника позвонить, лежа, например, в постели, а потом сказать, что ездила к метро, к автомату. Правда, это выглядело бы по меньшей мере странно: Руслан выходит из метро, садится в автобус и едет домой, а спустя двадцать минут является Яна и рассказывает, что была возле того самого метро. Почему же они там не столкнулись? Поздно вечером народу совсем мало, в толпе не затеряешься.

- А вы обычно от Вороновой на метро возвращались? - спросила Настя.

- Странный вопрос... Это имеет отношение к делу?

- Наверняка нет, - улыбнулась она, - но вы все-таки ответьте.

- На такси. В том районе, где Алешина квартира, по вечерам очень плохо ходят автобусы, можно минут сорок прождать. Такси там тоже не поймаешь, а на попутках я не езжу, знаете,это опасно. Наталья Александровна заказывала для меня машину по телефону.

Все понятно. Поэтому вопросов типа "как же мы с тобой рaзминулись у метро" вполне могло и не быть. Странно толькo, почему сама Яна ездила звонить так поздно и не боялась, что придется долго ждать автобуса. Впрочем, ничего странного в этом нет, если предположить, что она туда вообще не ездила, а проводила время с мужем Вороновой. Странно, что Руслану это в голову не пришло.

В гостиной появилась Воронова, короткие, наполовину седые волосы взлохмачены, глаза сверкают, хотя даже за стеклами очков заметны красные прожилки на белках - результат работы за компьютером.

- У вас все в порядке? Может быть, чаю, кофе? Бутерброды?

Настя попросила некрепкого кофе, с любопытством дожидаясь, расскажет Воронова о том, что ей звонил Зарубин, или нет.

- Кстати, Анастасия Павловна, мне тут позвонил ваш коллега, некто Зарубин. Есть у вас такой сотрудник?

- Есть. А что он хотел?

- Спрашивал Андрея Константиновича. Не знаете, зачем муж ему понадобился?

- Понятия не имею, - нахально солгала Настя. - А вы бы у него спросили.

- Мне неловко было. Я подумала, может быть, вы знаете. Все-таки вы вместе работаете...

- Это ничего не значит. У любого из нас в любой момент может возникнуть любой вопрос, и мы ищем возможность cразу же его задать, ничего ни с кем не согласовывая. Вас это не должно удивлять.

- Ну хорошо, - Воронова расставила на столике чашки с кофе, принесла тарелку с бутербродами. - Больше вас не oтвлекаю.

Краем глаза Настя увидела через открытую дверь, как Натaлья Александровна понесла в комнату сына огромную тарелку, над котoрoй поднимался пар, и еще одну тарелку c абрикосами и черешней. Бедный парень, ему, наверное, до смерти хочется свежего мягкого хлеба с колбасой, а приходится питаться фруктами.

И снова вопросы, теперь уже о Вороновой и Ганелине. Как со стороны выглядят их отношения? Как Наталья Александровна относится к своему мужу? А как он к ней? Как ведут себя? О чем разговаривают? Какие проблемы обсуждают? Часто ли в доме бывают гости? Если да, что чьи это знакомые, их общие? Если нет, то чьи? И кто именно? Нильский отвечал неохотно, и по всему было видно, что от этих вопросов ему не по себе.

- Руслан Андреевич, я вас прекрасно понимаю, - вздохнула Настя. - Наталья Александровна находится в соседней комнате, и получается, что я вынуждаю вас обсуждать ее семейную жизнь за ее спиной. Это некрасиво, и вы чувствуете себя неловко. Но я хочу, чтобы вы понимали одну вещь. Эта мысль очень простая, но в нашей работе она является одной из принципиальных. Иногда вещи совсем не таковы, какими кажутся со стороны. А иногда со стороны они выглядят совсем не так, как их видят люди, включенные в ситуацию. Я могла бы спросить у Вороновой, не изменяет ли ей муж. Догадываетесь, что она ответила бы мне?

- Еще бы, - усмехнулся Руслан. - Она скажет вам, что Андрей Константинович ей безусловно верен. То же самое скажу вам и я.

- И при этом огромное количество людей, наблюдающих ситуацию со стороны, могут мне ответить, что это, скорее всего, не так. Потому что они видят и замечают то, чего не замечает и не видит жена.

- Теоретически это верно, но к данной ситуации совершенно неприменимо. Ганелин - идеальный муж, вам это любой скажет. Так что все ваши расспросы пустая трата времени.

- Ну что вы, Руслан Андреевич, - рассмеялась Настя, - я вовсе не имела в виду уличать господина Ганелина в супружеской неверности, я просто привела пример. На самом деле меня интересует, какова реальная степень осведомленности Натальи Александровны о делах ее мужа, и наоборот, какова степень информированности её мужа о ее собственных проблемах. Другими словами, я хочу понять, насколько два этих человека близки и дружны, могут ли они что-то скрывать друг от друга, могут ли недоговаривать или лгать. Я хочу понять, доверяют ли они друг другу.

Руслан слушал ее, слегка покачивая головой, но Настя так и не смогла определить, было ли это знаком согласия или все-таки сомнения.

Что ж, все вопросы заданы, только вот ответы далеко не все получены. Нильский отказывается говорить об угрозах в свой адрес и пользуется для этого весьма сомнительным предлогом. Но дожимать его сейчас бессмысленно, нельзя вынуждать человека слишком быстро сдавать собственные позиции, это подрывает его уважение к самому себе и заставляет тихо ненавидеть того, под чьим нажимом пришлось это сделать. Выкрутить руки Нильскому Настя всегда успеет, сперва нужно подождать и посмотреть, какую информацию нароет Зарубин. Но подготовить плацдарм для атаки следует уже сейчас.