Сергей Коротков - Охота на Черных Вдов Страница 6

Беседовали тихо, спокойно, особой внешностью не выделялись, шоркали ногами по эмиратскому ковру да елозили на местах, постоянно меняя позы.

Добрые приятные лица, негромкая тактично выслушиваемая речь очередного оратора, иногда ровные непринуждённые монологи. Без криков, эмоций, ругани. Без заметной возни или стресса.

Всё бы ничего, да только компания имела две особенности: все присутствующие были женщинами! И все вынашивали вслух и про себя страшные опасные и вредные планы!

Здесь собралось ядро, элита секты «Чёрные Вдовы»! И намерения их виделись в чёрном цвете, и более чем нечеловеческими.

– Он должен быть ликвидирован, – говорила самая главная, лидер секты, пожилая, но миловидная женщина в белой кофте и юбке из мокрого шёлка. – Если мы не можем его убрать из Игры калекой, инвалидом, или заставить покинуть поле и отойти от всех дел, то нужно стереть его с лица земли вообще. И сделать мы ЭТО должны любой ценой и очень скоро. Чем быстрее, тем лучше. У меня всё, дамы.

Все члены Высшей Касты «Чёрных Вдов» переглянулись и почти одновременно посмотрели на первую.

Эта же, в свою очередь, взглянула на каждую из них. Знакомые родные чистые лица со взорами преданности и верности. Разный возраст, разные привилегии, совершенно различные работы и семьи. Но у всех одно ДЕЛО, одна вера, одна задача! И все профессионалки.

«И они всё сделают лучше мужчин!» – подумала Первая Чёрная Вдова, бывшая супруга одного из самых высокопоставленных чинов правительства бывшего СССР, имеющая связи среди ближайших друзей Президента РФ.

Она поднялась с кресла и сделала жест рукой, означающий конец сходки, собрания, планёрки. И начало осуществления террористической аферы, страшной Игры в смерть, затрагивающей многие и многие лица высшей иерархии управления страны.

Утром в субботу, в полдесятого, Топорков Никита выстоял очередь в телефон-автомат, достал бумажку с цифрами, которые ему дал в Краснодаре Ильич, и набрал номер.

– Слушаю Вас! – отчётливо услышал парень в трубке, представляя, как где-то автоматически включаются записывающие устройства, в машину прыгают отлично подготовленные ребята из спецслужб, а кто-то, наверное, левый, прослушивает разговор. И, кстати сказать, он почти не ошибался. Поэтому говорил чётко, кратко, уже обдумывая план дальнейших действий (ПДД) и подстраховки.

– Леонид Борисович?

– Он самый! А кто…

– … Гость с Майдана! – выразительно представился Никита и сильней прижал трубку к уху ладонью-лодочкой. – Не называйте моё имя на всякий случай. Я в Москве. По просьбе Ильича. Готов вас выслушать и помочь. Работа, я понял, оплачиваемая!

– Конечно, дорогой! Но сейчас не об этом разговор. Приезжай сейчас…

– … Встречаемся на Пушкина, возле магазина, напротив театральных афиш, – отрезал Никита и взглянул на часы, – будем закругляться, Леонид Борисович. И никаких фокусов! На стрелке я подойду только к вам! До встречи через двадцать минут.

Вероятно, Сафонов хотел сказать ещё что-то, но Топорков повесил трубку и быстро зашагал вдоль дома, смешиваясь с толпой.

Назначенное парнем время истекло, и ровно за минуту до приезда полковника появилась «восьмёрка» синего цвета, сбросившая скорость на перекрёстке и медленно двигающаяся вдоль противоположного тротуара к месту встречи.

Истребитель был парень не промах! Подстраховался серьёзно.

Десять минут назад он подошёл к первому встречному молодому мужичку, предложил сотню долларов. За что? Нужно постоять возле коммерческого ларька, пока сам он, плательщик, сбегает в магазин. Если подъедет автомобиль и его окликнут, пусть скажет, что хозяин, сам парень, сейчас подойдёт.

– Понял, земляк?

– Лады, братишка!

Никита дал задаток пятьдесят «баксов» и сиганул в продуктовый, где заранее присмотрел проход через служебное помещение во дворы домов, кое-кому дал на лапу.

Ничего не подозревающий и ни о чём плохом не помышляющий мужик в тренерке «Монтана» и синих джинсах исправно отрабатывал лёгкие деньги, мысленно тратя их на дешёвую куртку из грузинской кожи. Скоро ведь холода настанут!

Никита обошёл здание и выглянул из арки. В руке у него находился букет гвоздик. Для отвода глаз.

Непринуждённый равнодушный взор, поза ожидающего возлюбленную молодого человека. Внимательные острые глаза под маской невинности и простодушия. Крепкая рука.

«Восьмёрка», не останавливаясь, опустила боковое тонированное стекло. Кто там сидел, трудно различить. Двое или трое мужчин.

Мужичок в джинсах и тренерке заметил пристальный взгляд из машины. Вздёрнул брови и неопределённо протянул руку.

Незнакомцы в синем авто шелохнулись и оценили жест приглашения. Затем «восьмёрка» взревела и помчалась по проспекту.

А мужчина, нанятый Топорковым, согнулся пополам и завалился на тротуар. Дёрнул ногой и затих.

В следующие секунды к нему кинулись прохожие.

Никита хмыкнул, на всякий случай запомнил номер автомашины и зашагал через дорогу к парку, к афишам театра.

Сафонова он увидел первым. Расселся с цветами, подарив их полковнику в машине под улыбку шофёра и смех человека в штатском на переднем сиденье, разрядил обстановку шуточкой, снял с боевого взвода «Стерлинг Мк-7» в рукаве и посоветовал водителю побыстрее сматываться.

Чёрная тонированная «волга» без шума поплыла по проспекту, аккуратно соблюдая правила дорожного движения, и скоро скрылась за парком.

Комната, в которой спустя сорок минут разговаривали друг с другом полковник ФСБ Сафонов и Топорков, находилась на пятом этаже белой «девятины», торчащей свечой в районе Лужников.

Маленькая, в восемь квадратов, завешанная и заставленная картинами, иконами и скульптурами, тихая, полузатемнённая – она казалась клеткой какого-то таинственного и добродушного зверька.

Несмотря на обилие в комнате предметов и вашей, загадочную атмосферу, царящую здесь, кругом было чисто и свежо. Видимо, кто-то следил и ухаживал за квартирой, но не жил. Так, навещали регулярно и наводили порядок. Ни пыли, ни мусора, ни застоявшихся запахов.

И еле-еле пробивающийся сквозь окно и тюль матовый, слабенький луч субботнего осеннего солнышка.

Здесь и очутились Истребитель и Сафонов, носящий в узких кругах спецслужб прозвище «Беркут».

Ещё в машине Топорков рассказал полковнику о трагедии на улице Пушкина. Всё в подробностях.

Сафонов внимательно разглядывал загримированного парня и так же внимательно слушал его.

Сейчас же, не пропуская ничего мимо ушей и аккуратно раскладывая по полочкам мозга информацию, Никита долго внимал речи особиста.

Желтолицый то ли от курения, то ли от какой-то болезни, маленький, но коренастый, с небольшой лысиной спереди, Сафонов производил впечатление хитрого и опасного шпиона, этакого карлика-агента 008. В его поведении, жестах и мимике лица сквозили мудрость, остроумие, а также сила.

Он говорил внятно, гладко, медленно, будто пытался хорошо внедрить в мозжечок парня всё, что знал сам, не только главное. И при этом ни на миг не отрывал рентгеновского взгляда от Топоркова.

Полковник вкратце ознакомил Никиту со своей биографией, хотя парень не понимал, зачем ему это надо. Рассказал о работе в спецслужбах России, некоторые секреты деятельности ФСБ, последние неудачи и будущие назревающие проблемы.

– Я, в принципе, наслышан об этом, Леонид Борисович! – известил полковника Топорков, заёрзав в кресле и поправляя сбившуюся со спинки накидку.

– Тебя Ильич обо ВСЁМ проинформировал? – спросил Сафонов, присаживаясь на скрипучий стул.

– О многом!

– Та-а-к. Ладно, – вздохнул полковник, подтянул галстук и достал зажигалку и сигареты, – куришь?

– А вы не знаете? – ехидно бросил парень.

– Гм, острый ты парень! Наслышан, наслышан! Ты мне доверяешь? – вдруг спросил эфэсбэшник, сунув руку во внутренний карман пиджака.

– Почему-то да! Хотя я ещё вас мало знаю. Вообще не знаю!

– Почему-то?!

– А спецслужбам сейчас, да и раньше, никогда не доверяли! Многие. А я отношусь ко «многим». Но вам верю, Леонид Борисович! Если б не Ильич, я бы сюда не приехал.

– Что, так бы инкогнито и метался по стране? – пробурчал полковник сквозь сигарету во рту, не переставая копошиться в нагрудном кармане.

– Может быть! Мне не привыкать.

Сафонов понял наконец, что внимание Топоркова рассеялось, мгновенно выдернул руку из-за отворота пиджака и… метнул в парня одноразовую стеклянную зажигалку. С такой скоростью, что на размышления и действия оставалась ровно секунда.

Он догадывался о том, что парень – фокусник тот ещё. Знал и заочно любил Никиту, за его способности. Профессионалов полковник уважал. Он предполагал, что Истребитель ловок, стремителен, хитёр и остроумен.

Но не до такой же степени!

То, что увидел Сафонов, он раньше никогда не встречал и запомнил на всю жизнь. Такие трюки не забываются.