Николай Калифулов - Марионетка Страница 66

Глава 45

Начальник управления собственной безопасности генерал Орлов вызвал к себе сотрудника и передал ему новые материалы.

— Приобщите их к основным материалам по генералу Шубину. Ваши прогнозы подтверждаются, майор. Шубин уже наделал много ошибок и уверенно продолжает затягивать петлю на своей шее.

— Именно благодаря бдительности генерала Сорокина мы вовремя взяли Шубина в активную разработку. Хотя сигналы были и раньше, но мы их считали происками наших потенциальных противников.

— Никому нельзя верить, майор. Такая у нас с тобой работа. Каждая пусть незначительная информация должна тщательно нами проверяться. При малейшем сомнении в порядочности сотрудника контрразведки вы должны немедленно меня информировать. Докладывайте, что там еще.

— Наша наружная служба зафиксировала ряд контактов, которые Шубин провел за последние дни. Два из них вызывают повышенный интерес. Лица, с которыми он встречался, являются криминальными лидерами. Вот наиболее интересные моменты их бесед.

Майор включил диктофон. Начальник собственной безопасности внимательно слушал запись. Его худощавое лицо вытянулось, когда он услышал откровенно предательские высказывания генерала Шубина, дающие основания сомневаться в его служебной чистоплотности. Налицо были вымогательство генералом денег с криминальной верхушки и предательство интересов службы.

— Какой же он негодяй! Шубин позорит честь мундира. За эту ничтожную зеленую купюру он подставляет себя и портит жизнь своей семье, а главное, это предательство интересов службы. Предательство и мошенничество сейчас в некоторых бизнес-структурах в моде и являются орудием наживы, и некоторые недоумки это берут на вооружение. Но предательство, в принципе, это государственное преступление. Именно предательство мы должны выжигать каленым железом из наших рядов. А вот семью его и детей мне по-человечески жалко. Ведь я их знаю.

— Товарищ генерал, я полагаю, мне необходимо на основании этих материалов подготовить заключение для руководства.

— Думаю, что да. Кроме того, меня интересуют его преступные связи здесь у нас, в конторе. Подключите на полную катушку все имеющиеся у нас возможности.

Они, не сговариваясь, почти одновременно вышли из «конторы». Именно эти два генерала контрразведки, совершенно не похожие между собой, имели достаточно полномочий, которыми государство их наделило. И они каждый по-своему относились к этому. Один использовал власть в своих целях, другой — на благо народу и на пользу государству, отдавался работе честно и преданно, не жалея живота своего.

Шубин первым подошел к Сорокину и упрекнул его:

— Иван Иванович, не могу понять, жду от тебя шага навстречу, а ты все увиливаешь от прямого диалога. Нехорошо так поступать. Пора бы и мне ознакомиться с делом, которое ты ведешь. Где «Особая папка»? Не вижу.

Сорокин усмехнулся. Уловив его усмешку, Шубин нахмурился и отреагировал:

— Да, я думал, мы с тобой здесь горы перевернем, а ты, выходит, мое откровение взял себе на вооружение.

— О чем ты говоришь? Какие горы? Какое вооружение? Лучше занялся бы настоящим делом, ты же профессионал. И вот что я тебе скажу, генерал: «Особой папки» не видать тебе, как своих ушей. Люди собой рискуют, а ты, гнида, на их жизнях карьеру себе хочешь сделать. Не получится.

— Ты что надумал, Иван, со мною в шутки играть?

— Я не шучу, но если ты вовремя не опомнишься, то пеняй на себя.

— Как это понимать? Ты мне угрожаешь?

— Всего лишь товарищеское предупреждение. Запомни, Аркадий, если ты намерен решать свои шкурные проблемы, то решай их без меня. Уверяю тебя, все то, что ты мне говорил в ресторане, останется между нами.

— Так я тебе и поверил. Нашел дурака, — улыбаясь, проговорил Шубин.

— Обещаю!

— Значит, Ваня, не понял ты меня. А жаль!

— Я все прекрасно понял.

— Поживем — увидим. Время покажет, кто из нас был прав.

Генерал Сорокин на конспиративной квартире встречал своего любимца:

— Здравствуй, «Овод»! Давненько я тебя не видел. Ты возмужал и стал настоящим волкодавом контрразведки. Поздравляю тебя с нашим профессиональным праздником, ведь служба у тебя сейчас проходит не как у нас, а как на фронте. Поистине, ты сейчас ведешь невидимую войну с нашими врагами, врагами государства Российского.

— Служу России! А по-человечески — спасибо. Я прошу не преувеличивать мои заслуги. По существу, я еще ничего не сделал. Шла только подготовительная работа. Все только еще начинается. А поэтому давайте переходить к делу.

— Хорошо, «Овод»!

— На прямой контакт со мной вышел генерал Шубин.

— Как вышел?

— Очень просто! Он приехал ко мне в офис и сразу предложил сотрудничать с ним, в случае отказа обещал сослать меня в лагерь. По его высказываниям я понял, что он осведомлен, что я имею определенный вес в криминальных кругах. Я ему, естественно, отказал в сотрудничестве. Его это не смутило, и он дал мне время подумать и сделать правильные выводы. Определил срок — неделю. В случае окончательного отказа арест неминуем.

— Не волнуйся, «Овод», он больше к тебе не придет.

— Я в этом не уверен.

— Что именно тебя смущает?

— Его прямолинейность, которая не терпит возражений.

— Я знаю, таков его характер.

— Я думаю, дело не в его характере, а в его целеустремленности и наступательности. Я тип таких людей знаю. Они не отстанут, пока своей цели не добьются. Мне кажется, за всем этим что-то кроется, а что — к сожалению, не знаю. Я полагаю, пришло время его подсадить на финансовую иглу. Как я понимаю, именно это ему сейчас требуется.

— Ты предполагаешь работать с ним напрямую?

— А другого предложения он и не приемлет.

— Попробуй подставить ему посредника.

— Я думаю, он на это не пойдет.

— В таком случае действуй по обстановке. У него сейчас выхода нет. Когда он плотно сядет на финансовую иглу, служба собственной безопасности возьмет его с поличным. Этот факт они афишировать в прессе не будут. Его просто лишат всех регалий и выкинут из контрразведки.

— В этом я глубоко сомневаюсь, — задумчиво ответил «Овод».

Их встреча вновь состоялась — криминального лидера и генерала спецслужб. Первый в обличье воровского авторитета, активно боровшегося с преступностью, а второй, облеченный огромной властью и стоявший на защите государственных интересов, сейчас предавал эти государственные интересы и преследовал корыстные цели.

Они сидели напротив и смотрели друг на друга. Генерал Шубин говорил:

— Я не буду, «Калифорниец», рассказывать тебе о тех нравах и морали, которые существуют у нас в службе. Одно я знаю: что случилось с Советским Союзом, то случилось и с умами простых обывателей, тот разлом в голове, который и поставил перед ними дилемму: выбирай честность и порядочность — будешь голодный, становись нравственным уродом — будешь хлеб с икрой кушать. Это, как и везде, нашло свое отражение в умах и наших сотрудников. Нас учили в свое время: не хлебом единым сыт человек. Нет, это далеко не так. Сначала именно хлебом, а потом всем остальным. Нравы нынче, увы, не те.

— Я понял тебя, генерал. Всему в жизни есть оправдание, есть оно и в твоей логике. Каждый сам себе определяет свою мораль и нравственность. Этим и живет человек. Так что не нужно мне тут изливать свою душу в оправдание своих поступков. Я далек от этого. Сегодня я мыслю категориями целесообразности и денег. А посему мне проблемы не нужны. А тебе нужны деньги. Вот поэтому, генерал, мы с тобой и разойдемся, как в море корабли. Ты уйдешь отсюда с деньгами, а я останусь без проблем.

Генерал Шубин ухмыльнулся и вышел из офиса с дипломатом в руке. Он сел в свою служебную автомашину и произнес:

— В Администрацию президента.

Автомобиль тронулся с места и скрылся в потоке автомашин.

Начальник собственной безопасности вернулся от руководства в свой кабинет. Он попросил дежурного офицера пригласить к нему майора Кирюхина. Спустя минуту Кирюхин вошел в кабинет. Генерал протянул ему папку с документами.

— Возвращаю тебе документы по генералу Шубину.

— Поясните, товарищ генерал-лейтенант, какое решение принято руководством.

— Руководство приняло решение генерала Шубина не трогать.

— Как же так, товарищ генерал? Он полностью себя дискредитировал.

— Им там, наверху, видней. Значит, не пришло время. Мы многого не знаем, что они там ведают.

— Выходит, закрываем мы это дело?

— Я тебе закрою! — пригрозил он пальцем.

— Понял вас! Продолжать документировать?

— Вот именно, майор. Продолжайте исполнять свои обязанности. — А сейчас доложите, какие есть наработки за последние дни, — потребовал генерал-лейтенант.