Фридрих Незнанский - Король казино Страница 8

Весь цвет демократии. Или дерьмократии? А, Саня? Смотри ты! И Валерий Степанович тут!

Какой Валерий Степанович? — насторожился Ту­рецкий. — Саргачев?

Он самый.

Ты-то откуда его знаешь?

Так он же мне все дело провернул. С агентством. Я уже поплыл было. Амба. Позвонил случайно. И пол­ный ажур.

И что тебе стоило?

Ничего.

Так уж совершенно и ничего?

Попросил взять в охрану двух «афганцев», — по- думав, ответил Грязнов. — Парни толковые.

Бескорыстный человек Валерий Степанович, — думая о чем-то своем, проговорил Турецкий.

Мужик что надо.

С какой стати воспылал он к тебе такой нежно­стью?

Понравился.

А конкретнее можешь?

Грязнов быстренько рассказал про случай в каби­нете на Петровке, вопросительно посмотрел на Ту­рецкого.

Як нему не лез. Сам подошел, сунул визитку и — прощай, Вася!

На этих снимках прием официальный, — всту­пили п разговор Лиля, вытаскивая из своей папки дру­гие фотографии. — А здесь фотографии, так сказать, почти семейные. Сделаны на даче отца Ларисы Ива­новны, покойного генерала КГБ Стрельникова. Мама Ларисы, Людмила Васильевна, родственники, двою­родный брат, его родители, близкие знакомые...

Этот тоже близкий знакомый? — Грязнов указал на высокого мужчину в очках.

Друг детства. Спецкор телевидения.

Фамилия, имя, отчество? — прищурился Грязнов.

Андрей Андреевич Васильев.

Верно. По телевидению я его не видел, а вот в игорных домах он постоянно ошивается. — Грязнов взглянул на Турецкого, на Лилю, помедлил и несколько торжественным тоном произнес: — Король казино. Кличка Роберт Вест.

Сла-ава, — удивленно протянул Турецкий. — Я поражен.

Я тоже.

Ты-то чём?

Очень интересные близкие знакомые у нашего вице-премьера...

Друг детства, — уточнила Лиля.

Во что играет? В рулетку?

В очко.

Блатной, что ли?

Игра эта, Александр свет Борисович, давно уже перешла в круг людей, забывших тюремные нары, и даже привлекла внимание лиц весьма известных и ин­теллигентных .

Просвети, Слава. Честно, ничего не волоку!

А чего просвещать? Играют. Обычно ночами. Как водится, проигрывают. Суммы с пятью ноликами. «Зе­леными». Не проигрывает, если сам не захочет, толь­ко один человек — Роберт Вест.

Шулер?

За шулерство, меченые карты разговор короток — петля. В казино дело поставлено строго. Такие «шка­фы» прогуливаются — ни обойдешь, ни объедешь! Меж­ду прочим, наколочку по Весту дал Демидыч, один из «афганцев».

Демидыч? В возрасте?

Молодой. Фамилия его Демидов. Тоже «шкаф­чик» будь здоров!

Любопытно, — пробормотал Турецкий. — А это­го красавца не знаешь?

Этого не знаю.

Анатолий Павлов. Редактор издательства «Про­гресс», — сказала Лиля.

Редактор? — хмыкнул Турецкий. — Может, тоже какой-нибудь «король»?

Не-е, — возразил Грязнов. — Король один. Ро­берт Вест.

Съезди, Лиля, в издательство, поинтересуйся.

.— Хорошо.

Тебя-то чего понесло в казино? — обратился Ту­рецкий к Славе.

По мелочи, Саня, по мелочи. Курочка по зер­нышку клюет.

Будешь со мной работать? — хлопнул ладонью но документам и фотографиям Турецкий.

Ты же знаешь, Саня, мы, так сказать, на хозрас­чете. Послезавтра пятница, и гаврикам моим, хоть лоп­ни, а денежки...

Короче, Слава.

Глянув на посерьезневшее, жесткое лицо друга, уловив в его глазах знакомый упрямый блеск, Грязнов вздохнул:

Чего спрашиваешь? Сам знаешь.

Через семь минут у Меркулова начнется совеща­ние с сотрудниками ФСБ и МВД. Судя по списку, привлечены кадры высшего пилотажа. Дело, как я и пред­полагал, выходит за рамки убийства Кузьминского. — Турецкий задумался на минуту, потом продолжил: — 11е знаю, по какому наитию я не то чтобы заподозрил в чем-то Саргачева, но, скажем так, обратил особое внима­ние. Дело в том, что Валерий Степанович, вот этот кра­савец — Анатолий Павлов и вице-премьер Лариса Ива­новна Стрельникова присутствовали на похоронах Кузь­минского. Возникает масса вопросов, о которых легко догадаться. И главный из них: какая связь существова­ла между отпетым националистом и ярой демократкой?

Присутствовали? — переспросила Лиля. — И цве­ты возлагали?

Нет, сидели в машине Павлова. Вице-премьер была в затемненных очках во все лицо и широкополой шляпе.

Похоже, — задумчиво заметила Лиля. — Знае­те, как называли Ларису за глаза?

И как же?

Мата Хари.

Ларису? — хмыкнул Грязнов. — А эти уж не ты ли нашлепала? — кивнул он на фотографии.

Не нравятся?

Тебе не в следственной группе состоять, а на Ар­бате ошиваться. Возле картонных фигур президентов. Бывшего и настоящего. Ба-алыние деньги бы огребала!

Время, — посмотрев на часы, поднялся Турец­кий. — Иду.

2

Года за полтора до убийства Кузьминского возле во­рот дачи заместителя председателя правления коммер­ческого банка «Диана» остановились вишневые «Жи­гули» четвертой модели. Из машины вышел высокий худощавый мужчина в темном костюме, защитных мод­ных очках и белоснежной водолазке. От ворот до особ­няка, возведенного из красного качественного кирпи­ча, каких огромное количество понастроено теперь во всех поселках и деревнях Подмосковья, вела песчаная дорожка, с обеих сторон усаженная вечнозеленым ку­старником. Обширная площадка возле особняка пус­товала. Мужчина подошел к воротам, увидел кнопку звонка и нажал.

Вас слушают, — раздался голос.

Мне необходимо видеть Альберта Георгиевича.

Альберт Георгиевич принимает лишь в рабочее время. В банке.

Динамик замолчал. Мужчина нажал кнопку вновь, теперь уже более требовательно.

В чем дело? — рявкнуло в динамике.

Передайте господину Попову-Городецкому, что его просит принять спецкор телевидения Роберт Вест.

Минутку, — там сбавили тон.

Ждать пришлось недолго, в металлической калитке щелкнуло.

Проходите, господин Вест.

/

У подъезда особняка мужчину встретили двое ох­ранников, один из которых быстренько прошелся ска­нером по одежде приехавшего.

Я не ношу оружия.

Охранник ничего не ответил, знаком пригласил сле­довать за собой. Миновав несколько комнат, обстав­ленных с хорошим вкусом, что для посетителя яви­лось некоторой неожиданностью, они поднялись в про­сторный кабинет с мебелью из карельской березы ручной работы. Из-за стола, сделанного в виде мор­ской ладьи, поднялся крупный мужчина лет сорока, хозяин, Альберт Георгиевич Попов-Городецкий.

Слушаю, — сказал он, глянул на пришедшего и добавил: — В вашем распоряжении не более десяти минут.

Я уложусь в пять, — протягивая удостоверение, ответил незнакомец.

«Васильев Андрей Андреевич. Специальный кор­респондент телевидения», — прочел Городецкий и воп­росительно посмотрел на мужчину. — А где же Ро­берт Вест?

Он перед вами.

Не понял, уважаемый...

В миру вы ведь тоже Попов-Городецкий, но в кру­гах, вам хорошо известных, называют вас просто Попом.

Вы, кажется, начинаете хамить?..

Я не укладываюсь в пять минут, — перебил Ан­дрей. — Играете в очко?

Закуривавший в этот момент Городецкий поперх­нулся от неожиданного вопроса, закашлялся

Я не ослышался, господин Вест? В очко?

Ставлю любую сумму.

Городецкому подумалось: уж не сумасшедший ли перед ним или, еще хлеще, не из «Детского мира» ли, как называют в определенных кругах комплекс зданий на Лубянке, и не предложить ли этому хвату живенько покинуть апартаменты, но посетитель сде­лал предупредительный ход:

Я не сумасшедший, не дурак и не агент ФСБ. Мне ничего не стоит очистить все казино столицы, к которым вы имеете некоторое отношение, но с вы­игрышем я не дошел бы и до ближайшего туалета. Начнем?

Он вытащил нераспечатанную колоду карт, разор­вал и показал несколько таких пассов, что поневоле вызвал уважение у Городецкого. Альберт Георгиевич был по натуре игрок и, внезапно почувствовав знако­мый азарт, решительно согласился:

Начнем. Что вы имели в виду под словами «лю­бая сумма»?

Именно любую сумму.

Играем на наличные. Ваша ставка?

Последние, — выкладывая на стол две стодолла­ровые бумажки, сказал Андрей Андреевич Васильев, он же — Роберт Вест.

Негусто, — усмехнулся Городецкий, выдвигая ящик и доставая такую же сумму.

Через несколько минут двести долларов, принадле­жавших Городецкому, перешли к Андрею.

Альберт Георгиевич выложил пачку «зеленых», от­делил четыре бумажки, внимательно следя за тонки­ми нервными пальцами Васильева, тасующего карты.

Беру.

Пожалуйста.

Еще.

С удовольствием.

Хватит. Прошу.

Двадцать одно.

Городецкий молча отслюнявил восемь бумажек.

Быть может, вы? — протянул сопернику колоду Андрей Васильев.

Работай!

Андрею не понадобилось и получаса, чтобы вся пач­ка была передвинута на его сторону. Городецкий схва­тил телефон.