Альберт Баантье - Маска смерти Страница 9

— Что за книжица?

Пауль ван Флодроп посмотрел Де Коку в глаза.

— Книжка о сотворении чуда, о появлении чуда…

С этими словами Пауль ван Флодроп стремительно вышел из комнаты, и инспектору показалось, что в комнате после его ухода разом погасли все цвета. Прислушиваясь, как в коридоре затихают гулкие шаги, следователи многозначительно переглянулись.

— Итак, убийца — Бертус из Утрехта! — язвительно произнес Фледдер.

Де Кок устало склонил голову.

— По-моему, нет! — выдохнул он. — Это маловероятно. Ты ведь видел его сегодня, вполне приличный господин. — Де Кок пошевелил плечами. — Однако деньги… это порождение дьявола… на них ведь можно купить все!

Фледдер прищурился.

— И даже нанять убийцу!

— Совершенно верно.

— Действительно ли эта пресловутая книжечка о чудесах представляет такой интерес, что ради этой добычи Бертус даже нанимает убийцу?

Де Кок сокрушенно махнул рукой.

— Что мне известно об антиквариате! — воскликнул он. — Я знаю, что иной раз картины старых мастеров продаются на лондонском аукционе за большие деньги. Что ж касается этой книжечки… — Он не договорил и обеспокоенно посмотрел на Фледдера. — Ты делал записи во время допроса?

— Очень краткие, — ответил молодой следователь.

— Давай прочтем их.

Фледдер быстро пробежал глазами листки с записями.

— У Аннетье Схеепстра, — начал он, — есть или, лучше сказать, был дядя по имени Арнольд Фрееденбюрг — старший брат ее умершей матери. Господин Фрееденбюрг являлся директором Христианской школьной общины в Амстердаме и в шестьдесят лет вышел на пенсию, получив скромное обеспечение. Несколько лет назад, после того как он похоронил сестру, господин Фрееденбюрг, видимо, задумался о смерти и составил завещание в пользу своей племянницы Аннетье ван Схеепстра — его единственной наследницы. Две недели назад дядюшка Арнольд скончался. Он никогда не был женат, и после его похорон Аннетье в сопровождении своего друга Пауля ван Флодропа отправилась навести справки, что же оставил после себя любезный ее сердцу дядюшка. Большой радости ей это не принесло. Дядюшка был небогат, арендовал старый грязный заброшенный дом с ветхой мебелью, которую давно пора было отправить на свалку. Оставалась, правда, небольшая сумма на счете в банке, но после уплаты налогов за введение в наследство Аннетье сумела приобрести на эти деньги лишь несколько дешевых летних платьев. Правда, дядюшка оставил ей еще тяжелый старинный сундук с массивным кованым замком, где хранились какие-то старые бумаги и пожелтевшие фотографии, и среди всего этого хлама Аннетье обнаружила ту самую книжку…

Фледдер ненадолго умолк. Потом продолжил чтение.

— Итак, она нашла книгу о явлении чуда в Амстердаме, старинную книгу, иллюстрированную гравюрами на дереве, выполненными Якобом-Корнелисом ван Останеном в 1550 году по заказу капельмейстеров капеллы Святого места, ибо на этом месте, где в 1345 году произошло явление чуда — нетленной просвиры, позднее выстроили Новую капеллу.

Де Кок потер затылок.

— Аннетье Схеепстра подумала, — продолжал Фледдер, — что эта старинная вещь может дорого стоить, но не знала, сколько именно…

Он взмахнул листками и взволнованно продолжал:

— Она знала, что Бертус из Утрехта торгует антиквариатом и, несмотря на протесты Пауля ван Флодропа, отправилась в Амстердам, чтобы показать книжечку старому сутенеру.

Де Кок усмехнулся.

— Бертус явно недооценил эту старинную книгу, он предполагал получить за нее несколько сотен гульденов и пообещал сообщить Аннетье, когда найдет на книжку покупателя.

Фледдер подвел итог:

— Пока все!

Де Кок поднялся из-за стола, потянулся и зевнул.

— Пауль ван Флодроп, — устало сказал он, — уверяет, что эта книжка о чудесах стоит целого состояния, он считает, что, именно желая завладеть этой старинной вещью, Бертус из Утрехта и убил Аннетье.

— А это значит, что мы имеем дело с мотивированным убийством! — воскликнул Фледдер.

— Хотя труп до сих пор не обнаружен, — закончил его мысль Де Кок.

6

Утром следующего дня Де Кок, глубоко засунув руки в карманы брюк, лениво брел по залитому солнцем Дамраку. Отодвинув рукав пиджака, он взглянул на часы. Было почти одиннадцать. Сегодня он позволил себе хорошенько выспаться после вчерашнего сумасшедшего дня. Инспектор почувствовал, что он снова в форме и готов броситься на борьбу с преступностью.

Это слово «борьба» вызвало у инспектора невольную ироническую усмешку, и он, очень довольный своей самокритичностью, быстро зашагал через Аудебрюгстейг в сторону сумрачной Вармусстраат.

Едва он ступил в вестибюль полицейского управления, Ян Кустерс поманил его к себе пальцем. Де Кок приблизился к нему.

— Доброе утро! — бодро приветствовал он коллегу. Однако дежурный бригадир, мрачно взглянув на него исподлобья, указал рукой вверх.

— Там вас ждут неприятности, инспектор!

— Неприятности?

Ян Кустерс кивнул.

— Произошел жуткий скандал! Фледдеру даже пришлось обратиться за помощью в контору на Лодовейк ван Досеелстраат, чтобы утихомирить парня, с которым он ездил в больницу.

— Какого парня? — встревожился Де Кок.

Бригадир повернулся и сгреб со стола какие-то листки.

— Некий Рихард… Рихард Недервауд… Он учинил такую драку, что поставил всю больницу Южного Креста вверх ногами. — Ян Кустерс покачал головой. — Да, учинил там форменное безобразие… Персонал был в панике, сестры громко вопили, больные рыдали… Нам с трудом удалось с ним справиться.

Старый следователь был в растерянности.

— Когда же это случилось?

— Сегодня утром.

На лбу у Де Кока обозначилась изломанная складка. «Что понадобилось Фледдеру в больнице в такую рань?»

А Яц Кустерс тем временем продолжал:

— Фледдер привез в больницу этого Рихарда Недервауда. Если я правильно понял, он должен был опознать кого-то из персонала. Фледдер сказал, что это ваше общее решение — провести опознание.

Инспектор закрыл лицо руками, постоял так несколько секунд, а потом вдруг повернулся и бросился вверх по лестнице.

Фледдер молча сидел за столом, упершись руками в подбородок. Под левым глазом у него красовалась ссадина, а на скуле — несколько кровоподтеков. Один из лацканов пиджака был оторван.

Де Кок, по своему обыкновению, бросил шляпу на вешалку и уселся напротив своего помощника.

— Ну что ты там натворил? — с притворным участием спросил он.

Молодой следователь усталым жестом указал на большой желтый конверт на своем столе.

— Сегодня утром я получил список дежурных в больнице Южного Креста. Когда просмотрел его, я заметил, что сегодня дежурят те же самые сотрудники, что и в то утро, когда исчезла Розалинда ван Эвертсоорд. — Он замолчал и широко раскинул руки в стороны, как бы в знак оправдания. — Мне показалось, что это подходящий момент, чтобы провести «сеанс», о котором мы с вами говорили… Ну, ту самую очную ставку…

Де Кок недовольно покачал головой.

— А ты не мог дождаться моего прихода?

Фледдер пожал плечами.

— Зачем? Вы же сказали, что придете позднее, а мне не хотелось терять время.

Де Кок вздохнул.

— И ты решил проявить усердие…

— Вот именно!

— С чего же ты начал?

Фледдер показал на телефон.

— Сначала я спросил у главного врача Ван Беммелена, согласен ли он провести в больнице следственный эксперимент сегодня утром. Он был не против и сказал, что предупредит персонал. Затем я отправился на Керкстраат, забрал Рихарда Недервауда и поехал с ним в больницу.

— Ты хотя бы объяснил ему, в чем дело?

— Конечно!

— Ты, видимо, допустил какую-то ошибку…

Фледдер резко отшатнулся назад.

— Никакой ошибки! Вначале — никакой! Доктор Лестерхейз все отлично организовал. Он…

— Лестерхейз? Невролог?

Фледдер кивнул.

— Он показался мне очень солидным господином. И довольно симпатичным. Главный врач поручил ему, не делая никаких исключений, собрать весь дежуривший в тот день персонал. «Мы сделаем все, чтобы снять с больницы позорное пятно!» — сказал он.

— Кто «он»? Кто это сказал?

— Доктор Лестерхейз. Он так рьяно бросился выполнять указание главное врача, словно был в этом лично заинтересован. Одним словом, мимо нас прошли все сотрудники больницы, все, до единого.

— В чем же ты допустил ошибку? — спросил Де Кок.

Фледдер горестно вздохнул.

— Когда парад закончился и доктор Лестерхейз сказал, что больше не осталось никого, я спросил Рихарда Недервауда: «Вы видели сестру, что увела в то утро Розочку?» Рихард уставился в пустоту, словно не видя меня, и как-то вяло ответил: «Ее не было». А потом добавил: «И того мужчины, что стоял тогда за стойкой регистратуры, — тоже».