Двойное сердце агента - Андрей Болонов Страница 10

– Так точно… – взволнованно сглотнул начальник.

– Беглец там! Точно там! – махнул рукой запыхавшийся рыжий сержант.

Зорин кивнул командиру автоматчиков, и патрули побежали оцеплять платформу.

– В Москву рвется? – покачал головой капитан милиции. – На поезде? Что он, дурак, что ли? Так же легче всего попасться…

Зорин вытащил пачку «Казбека», закурил.

– Нет, он не дурак… – задумчиво произнес Зорин и, сделав затяжку, раздраженно процедил сквозь зубы: – Он из нас дураков сделать хочет!

Окружающие с недоумением посмотрели на майора.

– Специально подбросил на ту сторону платформы, где поезда на Москву останавливаются, – заключил Зорин. – Думает, купимся мы. Бросим все силы на проверку московских поездов. А сам тихонько в противоположную сторону, на восток…

Зорин повернулся к начальнику станции.

– Поезда из Москвы были?

– Пассажирских нет, – промямлил начальник станции. – Товарняк вот полчаса назад прошел. Он, кстати, на той станции притормаживает, там стрелок много.

– Значит, он мог запрыгнуть в тот товарняк? – предположил капитан.

К этому времени поезд подошел к платформе, и солдаты, отталкивая проводников, уже стали заходить в вагоны.

Зорин, резким щелчком выбросив недокуренную папиросу на рельсы, набрал воздуха в легкие и зычно прокричал:

– Слушай мою команду! Отставить проверку поезда!

* * *

Свисток, звякнули стаканы на столике в купе, волной по вагонам пробежал прицепной перестук, и поезд неторопливо стал набирать скорость. Олейников слегка приоткрыл занавеску и с легкой улыбкой на губах проводил взглядом оставшегося на платформе Зорина, отчаянно жестикулировавшего в окружении автоматчиков.

За окном смеркалось, колеса мерно застучали, Олейников откинулся на спинку сиденья и уже было задремал, когда дверь купе распахнулась и на пороге появился проводник.

– Вы где у нас сели? – спросил проводник, подозрительно вглядываясь в оставленную багром на щеке Олейникова глубокую царапину.

– Побрился утром неудачно, – пояснил Олейников, протягивая проводнику билет. – А сел в Салтыковке…

– Побрился? А щетина торчит…

– Отрастает быстро, – улыбнулся Олейников и решил переменить тему. – А где у вас можно раздобыть кипяточек?

Проводник покрутил в руках билет, еще раз придирчиво – с ног до головы – осмотрел Олейникова, заглянул на верхнюю полку, где в обнимку с книжкой посапывал еще один пассажир, по внешнему виду явно командировочный, затем глянул в багажный отсек над дверью.

– Ваш багаж? – спросил он, кивая на завязанную в узел простыню. – А что, чемодана не нашлось?

– Жена не дала, сказала: поцарапаю, новый, мол. Так что с кипяточком-то?

Проводник щелкнул компостером, вернул пробитый билет Олейникову и, выходя из купе, бросил:

– Кипяток у нас в голове вагона.

Когда дверь за проводником захлопнулась, Олейников встал и аккуратно, чтобы не разбудить командировочного, вытащил из его рук книжку. Прочитал название: Иван Ефремов, «Звездные корабли». Олейников удивленно присвистнул, сунул книжку в карман и, взяв со столика пустой стакан с подстаканником, выглянул из купе.

Проводник, оживленно препиравшийся с кем-то в конце коридора, услышав стук открывшейся двери, отвлекся от спора и внимательно посмотрел на вышедшего из купе Олейникова. В ответ тот лучезарно улыбнулся, продемонстрировал пустой стакан и зашагал по коридору в противоположную сторону.

Дойдя до головы вагона, Олейников оглянулся и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, осторожно открыл дверь в купе проводника и проскользнул внутрь. Взяв со столика большую пачку чая, Олейников насыпал полный стакан заварки. Оглядевшись, он заметил висевшую на стене аптечку, достал из нее ножницы и сунул их себе в карман.

По коридору в сторону своего купе быстрым шагом шел проводник. Ему явно не понравился этот странный тип с царапиной на щеке. На прошлой неделе их инструктировали об активизации на транспорте поездных воров, требовали повысить бдительность – и вот нате, этот подозрительный гражданин. Что-то больно долго он за кипяточком ходит… Не застав никого у титана с кипятком, проводник в удивлении покрутил головой по сторонам и вдруг заметил, что дверь в его купе немного приоткрыта, хотя он точно помнил, что, уходя, захлопнул ее. Неслышно ступая по мягкому ковру, проводник подкрался к двери и резко открыл ее. Купе было пусто…

* * *

Перед зеркалом в вагонном туалете стоял Олейников и с трудом размешивал ложечкой в стакане густо заваренный чай. Бросив тоскливый взгляд на свою русую шевелюру и уныло вздохнув, он решительно вылил чифирь себе на голову и энергично стал втирать пальцами темно-коричневую жижу в волосы, пока те постепенно не окрасились в каштановый цвет.

Удовлетворившись результатом, Олейников достал из кармана добытый в бане паспорт и, раскрыв его на странице с фотографией брюнета с усиками – «Веньдиктыча», поставил на полочку под зеркалом. Содрав корешок переплета с книжки Ефремова о звездных кораблях, Олейников размочил водой клей, которым были скреплены страницы, смазал свою верхнюю губу и, поглядывая на фото, стал мастерить из срезанных с головы волос себе усы.

* * *

Московские вокзалы, особенно утром, бурлят, как горные речки весной. Толпы приехавших и отъезжающих вперемешку со встречающими и провожающими, будто буруны на каменистых порогах, сталкиваются между собой, закручиваются в вихри, брызгами выбрасывая зазевавшихся прохожих в сторону, а иных унося против их воли за собой, складываются затем в мощные разнонаправленные потоки и гудят, гудят, словно камни, увлекаемые половодьем.

И вот когда загримированный под брюнета с усиками Олейников протиснулся через напирающую толпу и уж было зашагал в сторону метро, на него со всего ходу налетел какой-то человек в сером плаще и клетчатой кепке. Удар был такой неожиданный и сильный, что Олейников едва удержался на ногах, а незнакомец, даже не обернувшись и не сказав «простите», лишь закашлялся булькающим клекотом и стремительной и жесткой походкой стал удаляться в сторону перрона.

Походка… Кашель… Что-то тревожное кольнуло в памяти Олейникова, на уровне подсознания он почувствовал опасность. Олейников сделал шаг, чтобы последовать за неизвестным, как вдруг ему на плечо опустилась чья-то тяжелая рука. Олейников обернулся. Прямо перед ним стояли два милиционера…

* * *

До 1955 года, пока бывший штурмбаннфюрер СС профессор Вернер фон Браун не стал гражданином США, упоминать о нем в американской печати категорически запрещалось. Все это время он постоянно находился под наблюдением ЦРУ – сначала в «Дабл ЭФ» в Техасе, потом в Рэдстоунском Арсенале в Хантсвилле, Алабама, где под его руководством американские инженеры колдовали над вывезенными из Германии ракетами. Поначалу американцы не очень верили в гений нацистского инженера, ему было разрешено работать лишь над ракетами малой дальности. Основную ставку в развитии космической программы американское правительство делало на конструкторское бюро военно-морского флота США. Но «моряки» подвели, их сателлит не смог взлететь даже через