Андрей Ильин - Тайные люди (Записки невидимки) [= Обет молчания] Страница 17

Вот так странно все увязалось — уклад монастырский, а обмундирование, что в восточном гареме.

Тихий зуммер, пожалуй, единственный в этом заведении звук, радующий ухо. Прибыл обед! Но еще наверное с минуту я лежу не в силах заставить себя подняться. Двадцать часов сидячего «отдыха» изрядно измотали меня. Но и есть хочется. Те же двадцать часов без крошки во рту. Голод борется во мне с усталостью. Побеждают оба. Не вставая, в конце концов я дома, что хочу, то и делаю, я задираю жесткую шторку пищевого лифта, снимаю поднос, густо уставленный тарелками. Сегодня двойная пайка. Вообще-то в еде нас не ограничивают. Любые пожелания при составлении меню учитываются. Действительно, стоит ли нервировать курсанта еще и жареным луком, если он его терпеть не может? Нервы это тоже собственность Конторы и она лучше знает, как их рационально растратить. Отсюда и трогательная забота о подопечных. И еда по вкусу и обстановочка — мебель-коврики-полочки с учетом пожеланий и коммунальные удобства под боком, далеко бегать не надо (а то еще столкнутся возле писсуара однокашники, что тогда делать?) и книги по первому требованию и фильмы по ящику. Все что ни пожелаешь! Прямо элитный дом отдыха! Только потом, по набитому заказанным обедом животику, кулаком инструктора-мордоворота хрясь и башкой о татами. И все удовольствия! И так месяцами! То по шерстке, то против, да так против, что чуть не с кожей!

Раз в две недели, но не когда захочешь, а когда по графику выпало — увольнительная. Посадят в машину без окон, словно вора рецидивиста в воронок, час-два покатают по ухабам и высадят где-нибудь возле турбазовской танцплощадки — отдыхай. Откуда привезли, куда увезут — представить невозможно. Стыдно сказать, но я до сих пор не представляю, где Учебка находится!

Поплясал на дискотеке, потрепался с подружками, пострелял глазками и домой, в родной монастырь и чтобы секунда в секунду в условленном месте. Не то… Это называется личная жизнь.

А еще есть каникулы. Последние я провел в увлекательном турпоходе по заполярной тундре. А куда в самом деле направить стопы? Домой? Так нет его. Похоронили меня родители! Вот и отправляйся теперь отдыхать на выбор — на взморье Ледовитого побережья или роскошный песчаный пляж пустыни Каракумов. Познавай географию родной страны. Каникулы они тоже не без пользы…

А как вы хотели — служба она не сахар!

Все! Отбой! Сегодня не желаю ни читать, ни смотреть, ни слушать. Сегодня я полон впечатлений по… самую скулу.

— Спокойной ночи! — вслух желаю я себе и камере-невидимке и засыпаю едва коснувшись подушки. Снов я не вижу. У меня бодрствование, что у другого ночной кошмар!

Утром меня ожидает сюрприз. Внутренняя трансляция бархатно-нежным голосом дежурной дикторши объявило очередную гнусность. Они что, специально горькое содержание подслащивают сахарными голосами?

— Доброе утро. Курсанту 24 СЖ к 9.44 явиться в корпус Б, класс 7.

Что? Опять «сидячка»? Опять?! С ума они спятили? У меня еще после вчерашнего мышцы словно песком забиты. Нет, это невозможно! Я не желаю! Я не буду! Я отказываюсь. Категорически!

В 9.44 я стою у назначенного класса. В 9.45 выслушиваю учебное задание. На это раз, кажется, повезло. Дуэль! Конечно, и тут не без замираний, но не таких тупых, как накануне. Здесь у меня будет противник, не какой-нибудь безликий экран, а живой, из плоти и крови и, значит, потенциально одолимый. Условия — проще не придумать. Комната, полная темнота, два, три, а возможно и больше людей. Задача — обнаружить, подсчитать, обезвредить. Каждому выдается контрольный пистолет, где вместо пуль узко направленный световой импульс. И право на один выстрел.

Я вхожу в комнату, с минуту выбираю место где лучше «залечь», где сложнее вычислить мое присутствие. Углы? Слишком лобовое решение. Центр? А если нагло, у самой лицевой стены?

Поза? Конечно, можно улечься на пол, в таком положении можно «высиживать» противника неделями, но подняться, не произведя шума, сложно. Сидя, сгруппировавшись? Нет уж, увольте. Хватило! Я сажусь на колени, подпираю подбородок ладонью левой руки. В правой у меня зажат пистолет.

— Готовы?

— Готов!

Гаснет свет. С легким шуршанием уползает вверх стена, разделяющая комнаты. Кто затаился там, в темноте? Инструктор? Или такой же курсант как я? Сколько их? Один? Двое? Может насадили по углам десяток? С Конторы станется!

Сижу недвижимо, словно степной идол. Дышу медленно, плавно, бесшумно. Это тоже надо уметь, этому надо учиться. Даже сердце мое, кажется, стало биться тише. А еще надо удержать кашель, как всегда, если нельзя, то сразу хочется, усмирить слюноотделение и возможные бурчания в животе. Говорят одного курсанта противник вычислил на третьей минуте по случайному «бульку» в кишках.

Тишина. Абсолютная тишина. А может быть там, в соседней комнате и нет никого? Наши преподаватели не без юмора, могут не отказать себе в удовольствии поглазеть на идиота, вступившего в единоборство с пустотой. Наблюдают сейчас меня в приборы ночного видения, похохатывают. Это для меня здесь темнота, глаз выколи, а для них залитая светом прожекторов арена цирка и я — натуральный рыжий. Смотрите, веселитесь, зрелище бесплатное!

Через шесть часов мне сидеть надоедает. Мой противник, если он есть, ничем не выдает себя. Я плавно повожу головой, словно башней локатора и уши у меня — антенны. Влево, насколько позволяют позвонки шеи, вправо. Влево. Вправо. Как назло рот переполняет слюна, но я ее не глотаю — выпускаю изо рта тонкой струйкой. Что, не эстетично — свесилась прозрачная струнка чуть не до пола, сползает на одежду? Зато практично! Мне результат важен, а не красота. Пусть дурак, которому жить надоело, сглатывает. В тиши для спеца такой звук что барабанная дробь. Раз сглотнул — и пуля в лоб. Тоже, знаете, эстетики мало, когда череп вдребезги. Вот и выбирай: противный, но зато живой, или ну очень симпатичный, но покойник. Я предпочитаю первое.

Так, все, пусть я проиграю, но сидеть больше не могу! Перехожу к активному поиску. Безусловно риск здесь больше, но и цена выше. Не люблю я набирать победу по баллам, мне бы кавалерийским наскоком — раз и в дамки!

Плавно разгибаю спину, позвоночник он тоже может хрустнуть! Приподнимаюсь на коленях. Замираю больше чем на минуту. Перегрузок допускать нельзя. Ни дыхание, ни пульс не должны усилиться ни на йоту! Опираюсь рукой о пол, поднимаю, ставлю на пол правую ногу. Снова замираю. Медленно, медленно встаю, выпрямляюсь. Вот я и на ногах. Теперь у меня появился ряд преимуществ — более высокий слуховой обзор, свобода маневра, плюс дополнительные очки за активность.

Начинаю движение. Ползу стопой над полом, касаюсь большим пальцем, постепенно сползаю подошвой, переношу вес тела. Шаг — минута. Чтобы не скрипнуть суставом, не зашуршать одеждой, не сдвинуть воздух — по легкому дуновению ветерка можно просчитать противника. Еще шажок. Манеры и скорость слизняка, ползущего по листу лопуха. Тоже, знаете, не удовольствие такая походка. Не верите — можете попробовать.

Остановка. Получасовое прослушивание. Новый шаг.

Стоп! Где-то близко, совсем близко улавливаю движение. Даже не звук, какое-то непередаваемое напряжение пространства. Затихаю и слушаю. Слушаю до боли в ушах. Пытаюсь поймать мельчайшие звуки, колебания, вибрации. Суммирую ощущения.

Теперь уверен — мой противник здесь. 150–200 градусов, если вести отсчет от двери и пять-шесть шагов от меня. Как бы определить поточнее. Вообще-то слуховая пеленгация может давать точность до одного градуса!

Вытягиваю руку с пистолетом, указывая наблюдателям направление обнаружения. Я уже почти выиграл. Остался последний аккорд-выстрел. Но я не спешу, хочу бить наверняка. Иду на сближение.

Делаю шажок и вдруг понимаю, что в комнате нас не двое! Рядом, буквально в шаге от меня затаился еще один друг-соперник. Я улавливаю легкий сквознячок выдыхаемого им воздуха. Ба! Да он еще похоже «чайник»! За собственным сопением врага в упор не различает!

Указываю наблюдателем направление объекта и два пальца. Второй! Полная победа! Можно сворачивать игру, но очень хочется пострелять. Только вот кого избрать в качестве мишени? Этого, «вентилятора», или тихоню? Ах как жалко, что на двух противников отпущен только один заряд!

А что если? Меня захлестывает азарт молодого хулигана. А почему бы и нет!

Делаю шаг назад, отступаю, захожу «вентилятору» с тыла. Я буквально обнюхиваю его со всех сторон, а он ничего не чует! Он что, спит что ли? Встаю за спиной. Замираю. Чувствую, как мой подопечный вертит головой. Дурашка, здесь я, в десяти сантиметрах от твоего затылка. Интересный ждет тебя сюрпризец.

Меня распирает озорство. Сегодня я на коне, сегодня я блистаю!

Минуты две, чтобы не сгореть в последний момент, я поднимаю пистолет. Пора!

И тут я допускаю «промашку» — еле слышно хлюпаю носом. Но это для обычного человека еле, а для профессионала, каким, похоже, является мой второй соперник, это шмыганье равно грохоту орудийного выстрела.