Олег Красин - Другая жизнь Страница 19

Лениво скользнув по фигуре девушки взглядом пресыщенного женской плотью мужчины, Главный махнул рукой, отпуская мускулистых спутников Веры. Когда те вышли из кабинета, плотно закрыв за собой двери, начальник всех начальников спросил:

— Ну что доигрались? — голос у него был грубый, но не пугающий, просто низкий мужской голос. — Доигрались ты со своей подругой, попали в серьезные неприятности…

— Мы не хотели, — ответила Вера, стараясь, чтобы голос её не выглядел уж очень жалобным, — так, по дурости заскочили на этот этаж.

— Я знаю… — Главный пожевал губами, отчего его обвислые щеки заколыхались, — что же теперь с вами делать? Увольнение — это самое малое наказание. Ты понимаешь?

— Нет — протянула Вера, которой казалось как раз наоборот, что увольнение — это самое большое для них наказание. Её голос дрогнул. — Мы же ничего не сделали плохого — ущерба фирме нет. Никому ничего мы не передали…

— В том-то и дело, что из-за вас произошел сбой в системе передачи информации. Секретной информации! — Главный со значением поднял большой толстый палец вверх. — Эта информация имеет огромное значение для безопасности страны, её обороноспособности, а вы подрываете…

— Там были какие-то проводки финансовые. Мне Ира сказала. Никаких секретных чертежей, записок…

— Да вы дуры! — Главный с силой ударил кулаком по столу и матерно выругался. — Какого хрена туда полезли? Зачем брали ключ от лифта?

У Веры от этого крика пересохло в горле. Она хотела что-то сказать в своё оправдание. Но что тут скажешь? То, что могла — уже сказала, добавить нечего. А начальник прав, она и сама это понимала. Дуры они! Конечно, две дуры! Но оставался еще шанс покаяться, попросит прощения, искупить свою вину, в конце концов. Чем-нибудь. Чем, пусть Бульдог скажет.

Главный начальник всё кричал и кричал, и неизвестно, сколько бы этот крик еще продолжался, пока горькие размышления Веры и одновременно раздраженный крик Главного, не были внезапно прерваны вторжением в его кабинет неизвестных людей.

Двери эффектно, как в театре распахнулись, и офис Бульдога вдруг заполнился до отказа. В основном это были люди в камуфляже с широкой надписью на спине: «СОБР». Впереди, в форме сотрудника Следственного комитета и звездочками на погонах, которые в армейских условиях приравнивали их обладателя к званию «майор», выступил молодой человек, бледный и худощавый, носивший очки.

Из-за спин силовиков, с застывшими лицами, заглядывали в малодоступный прежде кабинет офисные соратники Самого.

— Гражданин, — следователь назвал фамилию, имя и отчество Главного, — я представитель Следственного комитета Никитин. Мы проводим ваше задержание — вот Постановление. Кроме того, в вашем кабинете также будет осуществлен обыск. Для этих следственных действий нами приглашены понятые. — Он представил двух понятых — студенток, проходящих практику в одном из отделов.

Ни один мускул не дрогнул на большом собачьем лице Главного, и Вера поняла, что тот ожидал чего-то подобного. Наверное, вышестоящие друзья предупредили.

— А в чем дело? — барственно спросил Главный, изогнув левую бровь в деланном возмущении.

— Вы обвиняетесь в превышении должностных полномочий, а также мошенничестве в особо крупных размерах. — Следователь Комитета не выглядел смущенным высоким рангом лица, которому он предъявил обвинения, говорил спокойно и уверенно.

— Ну, это мы еще посмотрим! — гневно бросил Главный, и поднялся из-за стола. — Наручники будет надевать? — Он издевательски сунул сведенные руки под нос первому, стоявшему рядом с ним, силовику.

— Обойдемся! — парировал следователь и махнул рукой.

Оказывается вместе с ним в кабинет вошли еще и другие его коллеги, которых Вера первоначально не заметила. Они тут же принялись деловито рыться в ящиках стола, а один из вошедших припал к ноутбуку Бульдога и буквально впился в экран.

В это время генеральный директор «Россервиса» медленно обошел приставной столик, кресло, и оказался рядом с Верой. Свои маневры он проделал так, чтобы не привлекать ничьего внимания, особенно следователей, словно рой надоедливых мух, копошащихся в его кабинете.

Когда он приблизился к Вере, то выразительно посмотрел в её глаза, точно намекая на что-то. Она ничего не поняла. На что он намекает? Что ей нужно сделать?

Внезапно Главный закашлялся утробным глубинным кашлем и невольно согнулся так, что Вера была вынуждена поддержать его за локоть.

— Опять аллергия! — пробурчал Бульдог в свое оправдание перед девушкой, которой, в общем-то, было всё равно.

Но… Она вдруг почувствовала в левой руке какой-то предмет, который передал ей во время кашля начальник. Он постарался сделать это максимально незаметно и ему это удалось. Следователи не сильно отвлеклись на кашель, досадливо оглянулись, и, не найдя ничего подозрительного, занялись своим делом дальше.

На ощупь это казалось флэшкой, но Вера боялась смотреть открыто. К тому же на неё обратил внимание старший следователь, тот самый майор-очкарик, предъявлявший серьезные обвинения от лица государства. Поглядев на неё, он спросил недоуменно:

— А что тут делают посторонние? Вы кто, второй секретарь?

— Нет, — удивленно ответила Вера, которая никогда не представляла себя в роли секретаря Бульдога.

— Тогда покиньте помещение!

Вера вышла, протиснувшись сквозь плотную стену спецназовцев, окаменело застывших в дверях.

В её руках и впрямь оказалась флэшка. На ней могли быть ответы на самые острые, животрепещущие вопросы, от которых зависела судьба важных людей. Может Вера, подобно Ивану-царевичу держала в руках иглу жизни бессмертного Кощея? Сломаешь — всё обрушится? А может, на ней и не было ничего важного. Хитрый Бульдог дал ей эту флэшку, чтобы отвлечь внимание следователей, а сам передал настоящие файлы доверенным людям? Он мог так поступить, если знал, что за ним обязательно придут. Каждый вел свою игру, просчитывал ходы наперед.

О том, что наверху неспокойно, что грядут непростые изменения, слухи докатились даже до простых смертных, вроде неё с подругой. Об этом еще недавно Ирка болтала в лифте. Поэтому нет ничего удивительного, что Бульдог готовился.

И вот, свершилось! Так скоро и так внезапно…

Самое важное из всего этого, то, что Вера непостижимым образом оказалась втянута в финансовые разборки властных кланов, яростно дербанящих куски госсобственности. Сначала они с Ирой взяли чужие бумаги, теперь вот флэшка…

Девушка тихо шла в свой офис, соображая на ходу. Её никто не преследовал, не шел за нею по пятам, не досаждал глупыми приставаниями.

Как ни странно, соседка Маша тоже не обратила на неё никакого внимания. Маша как будто было увлечена своим постоянным занятием. Она энергично мазала кремом для рук свои круглые щеки и читала интересную ей информацию в интернете.

Веру всегда удивляла её особенность мазаться всем, что попадает в руки. Так маленькие дети, у которых режутся зубы, тянут всё, что ни попадя в рот. В свою очередь Маша оправдывалась тем, что большинство кремов универсально. Просто об этом не догадываются их пользователи. Раскрыли же, к примеру, секрет гепариновой мази, которая легко заменяет всякие дорогие кремы для удаления синяков под глазами.

На столе у Веры внезапно зазвонил телефон, заставив её вздрогнуть от неожиданности. Она подняла трубку. Раздался совершенно незнакомый ей голос, который холодно осведомился:

— Это Вера?

— Да.

— С вами говорят из министерства Обороны. Вам сейчас передали флэшку. На ней важные сведения, содержащие государственную тайну. Вы должны обеспечить её сохранность и передать нам.

Держать у себя опасный носитель информации не было никакого смысла. Наоборот, следовало от него скорее избавиться, и девушка спросила торопливо:

— Кому мне отдать её?

— Знаете Триумфальную площадь, возле Концертного Зала…

— Я поняла!

— Так вот, ждем через час. — Голос в трубке стал суровее. — О нашей встрече никому не говорите, это конфиденциальная информация.

— А как я узнаю, кому отдать?

— Мы сами к вам подойдем.

Трубку положили. Без сомнения на флэшке было что-то важное, если из самого министерства ей звонили. Но этот звонок вызвал у неё несколько вопросов.

Почему Главный отдал флэшку ей, а не следователю, если на носителе были лишь госсекреты? Следователь Комитета — государственный служащий, получающий надбавку за соблюдение режима секретности. Он, по роду своей работы, должен блюсти секреты. Но Бульдог не отдал флэшку для приобщения к следственным материалам, а спрятал её и тайком подкинул ей, Вере.

Еще один вопрос возник в связи с тем, как в Министерстве Обороны так быстро узнали, что флэшка у неё. Если только за спинами спецназовцев эту «передачу» не увидел кто-то из близких Бульдогу людей, доверенных лиц, и по своим каналам не передал эту важную информацию.