Эндрю Йорк - Ликвидатор Страница 20

— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, продолжай, Гарри.

— Там какой-то мужик. Вон там.

Она поправила юбку.

— Я никого не вижу.

— Он был там. Смотрел на нас.

— Что тебе стоило бы сделать, так это пойти и треснуть ему как следует, — предложила Рода. — Чертов любитель подсматривать.

— С виду он крупнее меня, — сказал Уайлд. — Эх, а я как раз собирался…

— Да! — выдохнула она. — Но Гарри… Мы могли бы вернуться в дом.

— Э-э-э?

— Старый хрыч у нас дьяконом служит. Он будет в часовне до половины восьмого. А Холлиуэл уехал навестить мамочку. — Она толкнула его в ребро массивным локтем. — Сможешь еще раз полюбоваться этими красотками.

— Я бы с удовольствием. Только как быть с моими отчетами?

— С чем?

— Я по воскресеньям должен отсылать отчеты. По почте. До вечера воскресенья, а то придется чертовски много платить.

Рода отодвинулась:

— Ну хорошо, если ты предпочитаешь возиться со своей бухгалтерией и всякое такое, отвези меня домой прямо сейчас. Тогда у тебя будет больше времени.

Он поймал ее руку.

— Это только сегодня, глупышка. Я не уеду отсюда до среды. Как насчет завтра?

— Ты что, тупой? Когда приедут эти янки? Я буду крутиться с утра до ночи как белка в колесе, приносить да подавать.

— Боже милостивый, — уныло протянул Уайлд.

Рода хихикнула:

— На самом-то деле я не против. Хоть какое-то развлечение, когда в доме гости. Он такой большой, что все время мороз по коже продирает, когда никого нет.

— Ох, черт побери, — вздохнул Уайлд. — А ты мне на самом деле так понравилась, Рода. Слушай. Я просто должен сделать эти отчеты, но я постараюсь закончить часам к девяти или около того. Что ты скажешь, если я подъеду?

— Должно быть, ты шутишь. Они оба уже вернутся.

— Они пойдут спать.

— Хорошо.

— Я оставлю машину в каком-нибудь безопасном месте и прокрадусь по подъездной аллее в полночь. А ты откроешь мне входную дверь. И не забудь отключить сигнализацию.

— Черт, нахальства тебе не занимать. А когда ты войдешь, кто тебя выведет обратно?

Уайлд подмигнул:

— Иди, иди. Кому это будет нужно?

Глава 6

В двух милях от въезда на дорогу к замку Корф Уайлд нашел колею. Он проехал по ней четверть мили, развернул «триумф» к дороге и выключил зажигание. Было без двенадцати минут семь.

Погода опять испортилась. Ветер выл в деревьях справа от него, ударяя по маленькому автомобилю; через каждые несколько минут шквал дождя обрушивался на окна и плескал по брезентовой крыше. Уайлд пожалел, что буря так яростна; она изживет себя задолго до наступления завтрашней ночи.

Он достал из внутреннего нагрудного кармана жестяную коробочку, включил электрический фонарик-карандаш и вытряхнул на ладонь пять таблеток. Каждая из них представляла собой лекарство, изготовленное Балвером, и содержала двадцать миллиграммов фосфата кодеина. Из-под панели он вытащил термос и отвернул крышку. Фляжку с пробкой он хранил в кармане пальто. Он растворил пять таблеток в чашке, тщательно размяв каждую в мельчайший порошок, потом поместил чашку в нагрудный карман пиджака; плотно схваченная растянувшейся тканью, она не сможет опрокинуться.

Он откинулся на сиденье, закурил сигарету и закрыл глаза. Он думал о том, как ему не хочется делать Роде больно. То, что началось как неприятная обязанность, превратилось в забавный и интересный эпизод. Он не сомневался, что, выпив или пребывая в дурном настроении, она могла быть злобной и агрессивной, но за прошедшие сорок восемь часов ее энергия и постоянное искрящееся хорошее настроение приводили его в восхищение. Он подумал, что десять или пятнадцать лет назад она, должно быть, была совершенно потрясающей девчонкой. Гудерич был глупцом. Но ему придется причинить ей боль. В самом лучшем случае из-за него она лишится работы. Он подумал, что это нехорошее дело. Но может быть, тогда она решит эмигрировать и воссоединится с мужем. Ему казалось, что в глубине души именно этого она и хочет. Он затушил сигарету и задремал.

Было без десяти девять. Уайлд выпрямился, достал из бокового кармана пиджака револьвер и прокрутил барабан. Он откладывал это решение. С оружием всегда можно убить, даже с расстояния. Но в нем была и определенная слабость. Оно искушало воспользоваться им. Застрелить Сталица было бы признанием поражения, оно подписало бы его собственный смертный приговор. Застрелить одного из телохранителей Сталица, пытаясь ускользнуть, было бы преступлением. Уайлд положил револьвер в сумку с инструментами и спрятал ее под сиденье.

Он снова расслабился, на этот раз его мысли были о Марите. Собственное оружие напомнило ему, как он глядел в дуло пистолета в последний раз, и о том, кто стоял за ним на коленях. Теперь с его памятью все было в полном порядке. Он изумился, почувствовав приятное возбуждение оттого, что через тридцать шесть часов снова окажется на Гернси. В течение уже нескольких лет ни одна женщина не вызывала у него чувства приятного предвкушения. Даже с Джоселин путь в постель был скорее привычкой, поддержанием симпатии и техники, к которым эта девочка относилась как к неотъемлемой части своего вооружения. Потом появилось чувство принадлежности. Марита вернула его на много лет назад, к воспоминаниям об очень многих опытах. Он предполагал, что это происходит в основном из-за их соперничества, из-за того, что она лучше информирована. Он решил, что узнать о Марите больше во всех смыслах будет увлекательным занятием.

Было половина двенадцатого. На короткое время дождь прекратился. Уайлд закрыл дверцу машины, но не запер ее; когда он вернется, ему будет некогда возиться с ключами. Он поднял воротник пальто, защищаясь от октябрьского ветра, прошел по полю и углубился в лес. Земля была мокрой, вода забрызгивала ботинки и носки. Она лилась ему на голову и плечи с раскачивавшихся ветвей. Ветер наполнил лес звуками, и все же хлюпанье собственных ног казалось неестественно громким. Ухнула сова и, захлопав крыльями, полетела в ночь. Луны не было видно, и под деревьями было совершенно темно. Светящийся циферблат наручного компаса сиял впереди, словно указующий знак. Понадобилось двадцать минут, чтобы пересечь лес, и Уайлд прикинул, что расстояние составляет примерно милю и три четверти. При необходимости он покроет его за десять минут.

Уайлд стоял под последним деревом и смотрел на мрачный сад перед домом. Светились только чердачные окна. Парсонс, Холлиуэл и Рода готовились ко сну. Ему было интересно, какой она будет в постели, если это окажется необходимо. Он вспомнил ее жадные губы.

Он потопал, чтобы согреться, и стал думать о завтрашней ночи. Кэннинг всегда особенно тщательно заботился о том, чтобы держать его подальше от Центрального разведывательного управления. Но он видел достаточно доказательств мастерства и эффективности американцев. Как все их соотечественники, они все делали по-крупному, не полагаясь на тонкость расчета, но встречая противника мощной силой, на которую нечем ответить. Он подумал, что за Сталицем присматривали по меньшей мере восемь человек. И двое из них находились снаружи с собакой. Возможно, с двумя собаками.

Полночь, и у двери появился лучик света. Уайлд низко наклонился и перебежал через аллею к ступенькам. Рода была в бледно-голубом халате с нейлоновой оборкой у шеи и на рукавах и в тапочках с громадными помпонами. Ее кожа на ветру покрылась пупырышками.

— Скорее давай, — задохнувшись, прошептала она.

Он обнял ее и поцеловал. Нейлон зашуршал. На ней не было ночной рубашки. Входная дверь вырвалась из их рук, и они вместе схватили ее, а потом закрыли с бесконечной осторожностью, и Рода закрыла задвижку.

— Должно быть, я рехнулась, — выдохнула она.

Гарри Хоуп все еще обнимал ее. Он был нетерпелив, и ему нужно было немедленно уложить пышнотелую красотку в постель.

— Пошли наверх, — прошептал он.

— Ну ты наглец. Всем вам, коммивояжерам, только одно и нужно. Я это с самого начала знала.

Рода шлепнула Уайлда по руке и повела к маленькой лестнице сбоку от двери в зимнюю гостиную.

— Полсекунды, — прошептала она. — Мне нужно опять включить охрану.

— А где она расположена?

— Вот здесь. Здесь раньше была маслобойня.

Он наблюдал за ней. Система на самом деле была старая.

— Знаешь, тебе не обязательно это делать. Ты все равно всю ночь глаз не сомкнешь.

— Ах, ты! — Рода стояла около него, но на этот раз он не стал распускать руки. — Я думала, ты захочешь выпить?

— Я принес с собой. — Он похлопал по карману. — Что-то особенное. — Он обнял ее за талию и легко поставил на ступеньку.

— Ш-ш-ш, — прошипела она, когда они поднялись на первый этаж.

Уайлд открыл дверь справа от себя, зазвенел колокольчик.