Ноэл Бен - Кремлевское письмо Страница 24

Роуну казалось, что Соня хотела утешить девушку, но не знала как. Так продолжалось еще некоторое время. Наконец Соня решилась на что-то. Она наклонилась к девушке, стараясь заглянуть ей в лицо, но та отвернулась. Соня расстроилась, не зная, что делать. Она посмотрела на часы, помолчала, снова наклонилась к девушке и что-то ей сказала. Девушка посмотрела на Соню и улыбнулась. Соня улыбнулась в ответ, поднялась и вышла из кафетерия.

Чуть позже девушка расплатилась и тоже направилась к выходу. Проходя мимо их столика, она остановилась и обратилась к Ханису:

— Четверг, в пять часов.

— Думаешь, получится? — спросил Ханис.

Девушка ослепительно улыбнулась.

— Милый, кто не скупится — получает лучшее.

Агенты Поткина разыскали сто восемь Чарльзов Роунов в сорока восьми штатах. Это было не то, но Поткин все же вышел на нужный след. Информацию принес беженец-чех по имени Бука.

Бука занимался доставкой денег от американцев родственникам в страны Восточной Европы. Он не мог бы подобное делать, без помощи чиновников этих стран. Чиновники выдавали фальшивые обязательства, что, если деньги будут заплачены, родственники получат разрешение на выезд в США. Огромные суммы пересекали океан, однако мало кому из родственников удавалось выехать. Бука сошелся с чиновниками как на Востоке, так и на Западе, поскольку дополнительный доход интересовал всех. Он даже смог расширить свое дело.

Поткин в прошлом часто пользовался услугами Буки и всегда оставался доволен. Но до конца он Буке не доверял. Когда чех первый раз обмолвился, что располагает информацией о Чарльзе Роуне, Поткин забеспокоился. Как Бука мог узнать, что их интересует Роун? Потом он вспомнил, что Бука и раньше знал то, что знать ему было не положено. Поткин осторожно прощупал его, требуя доказательства и источник.

За пятьсот долларов Бука согласился продать Поткину копию свидетельства о рождении Роуна. Само по себе свидетельство ценности не представляло, поскольку Поткин не мог быть уверен, что это искомый Роун. Прошло несколько дней. Бука предложил Поткину копию заключения о состоянии здоровья Роуна, выданное в ВМС. Когда Поткин потребовал оригинал, Бука поднял цену до пятнадцати тысяч долларов. Сошлись на двенадцати. Сотрудники Поткина подтвердили подлинность документа. Теперь у Поткина было описание Роуна. По его просьбе, но уже за значительно большую сумму Бука достал результаты экзамена на водительские права (имя экзаменатора было вырезано), результаты тестирования на проверку умственных способностей (имя проводившего тест было вырезано) и заявление Роуна с просьбой о переводе в морскую разведку. Все документы оказались подлинными.

Поткин был убежден: Бука имел доступ к досье Роуна. Наконец Бука сделал главное предложение: за двести пятьдесят тысяч долларов он передаст Поткину все досье. Русские спецслужбы всегда неохотно платили за информацию. Поткин не был исключением. Он торговался. Сошлись на ста семидесяти пяти тысячах долларов. Поткин запросил у Коснова разрешение и получил его, но с одной оговоркой: обязательно выяснить, откуда у Буки досье Роуна. Для этого Буку надо было захватить.

В 16.00 Поткин вошел в телефонную будку на углу 71-ой улицы и Девятой авеню. В 16.10 телефон зазвонил. Поткину было велено подойти к телефону-автомату на углу 35-й и Третьей и ждать дальнейших указаний. Хотя приказ был прийти без сопровождающих, Поткин поддерживал связь со своими агентами по радио.

К 18.00, переходя от одного телефона к другому, Поткин дошел до Бронкса. Последняя инструкция предписывала ему войти на стадион «Янки» через вход номер пять. Бука будет ждать его на поле. Поткин приказал своим людям окружить стадион и ждать, пока он не закончит с Букой, и только потом брать его.

Солнце уже садилось, когда Поткин вошел на стадион. Он вышел на поле и остановился. Бука стоял у вертолета. Поткин хотел повернуть назад, но получил удар по голове.

Когда он пришел в себя, то обнаружил, что крепко привязан к инвалидному креслу в середине большой комнаты. Стены, пол и потолок были выкрашены в белый цвет. Ярко светили лампы дневного света. Перед собой Поткин увидел стол, за которым сидели двое. Их головы закрывали белые капюшоны.

— Товарищ Поткин, — сказал один из них, — у вас есть что-то, что нужно нам, и мы надеемся, что у нас есть что-то, что интересует вас.

Поткин молчал.

— Короче говоря, мы собираемся на следующей неделе в Москву. И мы подумали, может вы сдадите нам вашу, московскую квартиру? Мы, разумеется, будем платить за нее.

Поткин молчал. Он ничего не видел. Он не нервничал, страха тоже не было. Опытный игрок, он просто выжидал.

— Так вот, мы могли бы заплатить наличными, скажем, сто семьдесят пять тысяч.

Содержимое чемодана, который Поткин нес для Буки, вывалилось на пол. Пачки десяти-, двадцати- и пятидесяти долларовых купюр валялись перед ним. На Поткина это не произвело впечатления. Он отрицательно покачал головой.

— Вам нелегко угодить, товарищ Поткин. Вы нужны нам, но, похоже, мы не нужны вам. Может быть, мы сумеем вас еще чем-нибудь заинтересовать?

Они посовещались, затем, тот, кто говорил с Поткиным, поднялся.

— У нас есть более убедительные аргументы. Взгляните на экраны.

Свет приглушили, и на двух экранах Поткин увидел лицо жены.

— Не волнуйся, дорогой, пожалуйста, не волнуйся. Они ничего мне не сделали. Они говорят, что ты видишь меня сейчас. Надеюсь. Обращаются со мной хорошо. Делай то, что должен. Я не знаю, где девочки. Но мне обещали, что с ними ничего не случится. Они поймут тебя.

Поткин на мгновение прикрыл глаза. Потом опять уставился в пустоту. Он тяжело вздохнул, но самообладание сразу же вернулось к нему. Экраны погасли и тут же зажглись опять. Теперь Поткин увидел младшую дочь.

— Папа, папочка, ты слышишь меня? Мне страшно.

Экраны погасли, опять включился свет.

— Товарищ Поткин, нам нужна ваша квартира, очень нужна. Чтобы получить ее, мы пойдем на все, вашей семье не поздоровится. Что скажете?

Поткин ничего не сказал.

Свет погас и на всех шести экранах Поткин увидел Соню. Она была в чьей-то квартире. В другом конце комнаты стояла девушка-негритянка. Она пересекла комнату и села рядом с Соней.

— Пожалуйста, не надо больше. Я хочу домой, — сказала Соня.

— В чем дело, душечка, ты больше не любишь меня? — спросила негритянка.

— Ты мне нравишься, но мне надо домой. Может, ты знаешь о моем отце?

— Хотя бы поцелуй меня на прощание.

Девушка нежно коснулась щеки Сони. Соня закрыла глаза. Девушка прижалась к ней и осыпала ее легкими поцелуями. Губами и языком она ласкала лицо Сони. Соня начала отвечать. Она обняла негритянку и страстно поцеловала ее. Девушки опустились на пол, обнялись, прижались друг к другу. Негритянка расстегнула Сонину блузку. Соня выскользнула из юбки, подняла комбинацию и начала стаскивать трусики.

— Это подделка! — закричал Поткин. Я знаю, как это делается. — Можно сделать что угодно! Это даже не моя дочь…

Поткина в кресле втолкнули в большой затемненный зал. Телеоператоры в капюшонах окружали съемочную площадку, на которой и была комната с Соней и негритянкой.

От съемочной площадки Поткина отделяла прозрачная для него перегородка. Но со стороны площадки Поткина видно не было. Комната, где находилась Соня, была хорошо освещена. Соня осталась в одной комбинации, которую задрала вверх. Она сорвала одежду с негритянки, начала кусать ее губы, наматывать ее волосы себе на руку. Потом, медленно опускаясь, начала целовать темную плоть.

— Соня! Соня! Перестань! — не выдержал Поткин. — Ты не знаешь, что они делают с тобой!

— Она ничего не слышит, — сказал Уорд. — Кричите хоть весь день, она ничего не услышит. Но спасти ее в ваших силах, надо только согласиться. Не согласитесь, она станет самым извращенным созданием, какое только можно представить. А потом мы займемся вашей младшей дочерью и женой.

Поткин обмяк.

— Даже если я соглашусь, это будет бесполезно. Коснов узнает.

— Что узнает?

— Слишком много всего. Ничего не получится.

— Прекрасно получится, — возразил Уорд. — Вы получите досье Роуна. Мы хотим, чтобы оно попало к Коснову.

— А моя семья?

— Они останутся здесь с нашими людьми, пока мы не вернемся или нас не схватят. С ними ничего не случится.

— Я сделаю все, — сдался Поткин.

Его вывезли из зала.

Уорд нажал кнопку. Перегородка раздвинулась, он подошел к девушкам и, грубо растащив их, сказал:

— Пока хватит.

Ручка двери повернулась, и Роун проснулся. В комнату вошла Би Эй и тихонько закрыла за собой дверь. Она стояла в темноте не двигаясь. Наконец подошла к кровати. Она чувствовала, что Роун смотрит на нее.

— Он говорил мне об этом, но я не верила, — она явно волновалась.