Ноэл Бен - Кремлевское письмо Страница 28

Мадам Софи дрожала всем телом, считая деньги.

— А что у вас за дело? — наконец с трудом спросила она.

— Такое же как у вас.

— Проститутки?

— Ночные бабочки, — поправил ее Ханис. — Самое благородное занятие. К тому же и самое прибыльное.

— А я и не знала, что в Праге сняли запреты.

— Не сняли. Там еще трудней, чем в Москве.

— А как же вы работаете? Откуда берете девочек? Где находите богатых клиентов?

— Ах, дорогая Грушенька, я могу вас так называть, вы не против?

— Конечно.

— Все дело в исследовании рынка.

— Не понимаю.

— Я иду к клиентам. Посольства, американцы, англичане, японцы.

— Но за ними же следят.

— Ну, всегда можно что-нибудь придумать.

Мадам Софи согласно кивнула.

— А в Москву что вас привело? По-моему, вы сказали, это деловая поездка?

— Совершенно верно. В том числе и ради вас. Ну, и другие дела тоже.

— Может, я могу чем-нибудь помочь?

— А что вас интересует?

— Я всегда не прочь подзаработать.

Ханис колебался.

— Я всегда работал один.

— А Дмитрий? — тут же напомнила мадам Софи.

— Дмитрий, конечно… — Ханис задумался.

— Нет, ничего не выйдет. — Он посмотрел в умоляющие глаза мадам. — А впрочем, почему нет? Вы могли бы найти мне пять красивых девушек?

— Работать на вас?

— Естественно.

— Это трудно. Они все сейчас сами по себе работают. На улицах или в такси. Удобства ушли в прошлое. Теперь они все делают сами.

— Скажите, что работа гарантирована. Мы им таких клиентов найдем, о которых они даже не мечтают. Лучше даже десять девушек. В Праге у нас вначале были такие же сложности. Мы с ними справились. Нашли девушек, которые балуются травкой.

— Это же грех! — ужаснулась мадам.

— Но очень удобно, — грубо оборвал Ханис. — Дешевле, и девочки уже полностью мои. Здесь можно достать наркотики?

— Очень трудно. Я не хочу с этим связываться.

— Скажите, где достать.

— У «Китая» есть, только я с ним ничего общего иметь не хочу. Говорят, у него лучший товар, но я его на пушечный выстрел не подпущу к своей квартире.

— А вы не могли бы свести меня с ним? Конечно, он не будет знать, что мы в деле вместе.

— Это можно.

— А девочек, которые балуются наркотиками, найдете?

— Найду, — вздохнула мадам. — Обычно это самые красивые, бедняжки.

— Когда я их увижу?

— Некоторых уже завтра вечером. — Голос мадам зазвучал твердо, взгляд стал холодным и деловым.

22

Слабое место

— Поляков всегда имел дело с дерьмом, — рассказывал Уорд Роуну по дороге домой, на квартиру Поткина. — Он всегда находил слабое место и через него проникал, куда нужно. Он первый учуял, что Москва начала гнить. Странная это штука — разложение общества. Оно всегда пропорционально процветанию и спокойствию. Во время войны или депрессии общество в порядке. Покончите со страхом и нищетой, начинаются Содом и Гоморра. Может, люди просто не знают как время убить. А может мы способны только мозги друг другу вышибать?

Уорд перестал философствовать и перешел к делу.

— Во всяком случае, когда Поляков заявил, что Москва начинает разлагаться сверху, он был совершенно прав.

— Так вот кого мы ищем, — понял Роун.

— Да, мы идем по его следу. Аппетит все время растет. Потребности и привязанности меняются. Мужчины обычно предают друг друга по доброй воле, а не по принуждению. Мне сдается, что Поляков на своего человека наткнулся, когда ползал в дерьме, а не молился в церкви. Он может быть наркоман или гомик, или у него просто личный интерес. Но он точно сидит в Кремле. Интересно знать, кто он и что он делал в дерьме.

— Значит, нас интересует дерьмо?

— Да. Меня и наняли, чтобы я набрал соответствующую команду. На воскресном пикнике им делать нечего.

— Ты набрал людей?

— Верно. Разбойник разработал операцию, а подбор людей был на мне.

— У Полякова ушло почти девять лет, чтобы выйти на Кремль, — отметил Роун. — Почему ты думаешь, что мы найдем этого человека быстрее, если вообще найдем?

— Он действовал в одиночку, — спокойно ответил Уорд, — а нас пятеро, да ты еще. Перечница был, если так можно выразиться, врачом общего профиля в этом Содоме, а мы привезли целую группу специалистов.

— А если мы не нащупаем слабое место и не сможем выйти на контакт?

— Тогда поищем в другом месте.

— На это уйдет не меньше года.

— А у тебя, что, свои планы?

Солнце уже садилось, когда они возвращались по улице Горького, этой московской Пятой авеню или Пикадилли. Машин на этой широкой улице было мало. В основном «Победы» и «ЗИМы». Было людно. В магазинах толпились покупатели. Роун обратил внимание, что особенно много народа было в кафе-мороженых и книжных магазинах.

— Тебя наш план, похоже, не радует, Георгий, — заметил Уорд.

— Если получится — отлично.

— Ты слишком выделил «если».

— При любом раскладе слишком много слабых мест. Не мне судить. Или ты забыл, я — Новичок.

— Новичок, но учишься быстро. Представь, что ты в своей разведшколе, где учился всем премудростям. Вас знакомят с этим планом. Что скажет инструктор? — Уорд весело похлопал Роуна по спине и подмигнул.

Роун подхватил его веселый тон.

— Когда мы в коротких штанишках сидели за партами и нас наказывали, мы по пятьсот раз писали: «Живи дольше и делай как можно меньше предположений». У нас сейчас, кажется, два предположения — первое: искомая величина находится в определенном месте; и второе: наши фланги прикрыты. Начнем с первою. Мы складываем все яйца в одну корзинку. Мы начинаем снизу, хотя уверены, наш человек наверху.

— Так ты думаешь, начать надо сверху?

— Не только. План в целом нормальный. Нужно только расширить рамки. Я бы хотел спросить вот что: если контакт Перечницы в Кремле, значит, он из избранных? А если пересчитать всю советскую верхушку вместе с семьями и сотрудниками, всех, у кого доступ к нужной информации, сколько человек наберется? Полторы, две тысячи?

— Меньше, сотни четыре, может шесть.

— Тогда почему не поискать одновременно и там, вдруг что-нибудь найдем?

— На это нужно еще человек десять, — заметил Уорд.

— Если проверять каждого — да. Но ведь этого не требуется. Нам надо проследить действия Полякова. Пусть мы не знаем точно, как он работал, зато мы точно знаем, где. Мы знаем, в какие недели и месяцы он был в Москве, когда он уезжал на десять дней в Киев, когда он провел десять дней в Ленинграде. Мы знаем, что между одиннадцатым и двадцать первым марта он был в Ялте.

— Откуда ты все это знаешь? — удивился Уорд.

— Из досье Полякова. Разве ты не читал?

Уорд не помнил, читал ли он досье, но на всякий случай утвердительно кивнул.

— Начать можно с Москвы. Проверим, кто из этих шестисот был в отъезде, когда Поляков находился в Москве. Всего он был здесь больше года, поэтому исключить удастся человек сорок-пятьдесят, а может и меньше. Это пример на вычитание. Для примера на сложение проверим, кто из оставшихся был в Киеве одновременно с Поляковым. Затем посмотрим чьи визиты совпали по времени с поездками Полякова в Ялту и Ленинград. Когда мы закончим, думаю от шестисот останется не более сорока-пятидесяти.

— Хватит с меня этой арифметики, — оборвал Уорд. — Если все так просто, почему раньше не додумались?

— Потому что мы первые этим занимаемся.

Какое-то время Уорд шел молча.

— Может, ты и прав, — наконец выдавил он. — Только у нас все равно не хватит людей.

— И не надо. Наверняка найдем в любом некоммунистическом посольстве.

— Почему ты так уверен?

— Да они занимаются этим с середины пятидесятых годов.

Роун понял, что для Уорда это было новостью. Группа Разбойника бездействовала более десяти лет. Уорд тоже явно отставал от жизни.

— С посольством так просто не свяжешься, они все под наблюдением, — упрямо заявил Уорд. — Стоит нам только близко подойти, и вся московская контрразведка начнет выкручивать нам руки.

— А я разве говорил, что нам самим придется лезть в посольство? Надо просто послать кого-нибудь за границу.

— Я же сказал тебе, у нас нет ни одного лишнего человека.

— Ну через связника. Связник-то у нас есть?

— Нет, мы в полной изоляции.

— А тот агент в Праге?

— А ты можешь гарантировать, что мы найдем, кого ищем, — разозлился Уорд. — Можно проверить эти пятьдесят и ничего не найти. Откуда такая уверенность?

— Какая там уверенность! Все равно, что в борделе искать.

— Я знал, что не надо было тебя сюда привозить, — зло сказал Уорд.

— Винить некого, — Роун почувствовал, что начинает получать удовольствие. — Хочешь послушать, что еще сказал бы инструктор?