Сергей Сергеев - Заговор Страница 29

Питер любил, когда ему льстили, – надо же компенсировать постоянную настороженность, присущую его профессии. Неуступчивость Валерии также не представляла для него болезненной проблемы. Во-первых, он понимал ее логику. Во-вторых, она спорила только тогда, когда реально затрагивались ее интересы, а не «разорялась» по мелочам, как многие женщины. Такой склочности за Валерией не водилось. Питер это видел и ценил. Ну и наконец, приятно было видеть Валерию в самых разных проявлениях ее многогранной натуры. Все доставляло удовольствие. Она это чувствовала и никогда не опускалась до оскорблений.

«Конечно, ей хочется увидеть приезд Беназир. Для любого фотожурналиста это как найти клад. Такое можно увидеть раз в жизни, но, к сожалению, этот самый раз может оказаться и последним».

Валерия каким-то образом услышала мысли Питера, который сидел за столом и помешивал ложечкой остывший кофе.

– Ты ведь поедешь туда, милый?

– Нет, я остаюсь здесь и буду смотреть приезд Беназир по телевидению. Обещают прямую трансляцию.

– Власти могут обрубить прямой эфир.

– Покажут мировые телекомпании. Они посылают своих корреспондентов.

– Да, я встретила несколько команд телевизионщиков здесь, в отеле. Но фотографии – это совсем другое дело. Разные жанры.

– У тебя уже целая коллекция уникальных фотографий из Пакистана. Хватит на несколько альбомов – о людях, природе, истории, архитектуре. Ты очень талантлива. Умей вовремя остановиться.

– А зачем мы вообще приехали в Карачи? – резонно заметила Валерия. – Телевизор можно смотреть и в Исламабаде, и в Лондоне, и, кстати, в Берлине. Могли остаться в Германии. Упускаем свой шанс, ты не находишь?

«На этот раз ты меня все же разозлишь. Зачем приехали? Да чтобы встретиться с агентами, которые живут здесь, а не в старательно перечисленных тобою столицах! Здесь живут! Но ведь тебе этого не скажешь», – подумал Питер и залпом допил оставшийся кофе.

– Разговор окончен, милая. Включай телевизор и садись поближе.

– Близко к тебе садиться опасно, – возразила Валерия и демонстративно швырнула стянутую с плеч джинсовую куртку в угол комнаты.

Сегодня она вряд ли понадобится.

Выйдя из самолета, Беназир Бхутто глубоко вдохнула благословенный воздух, содержащий столько удивительных запахов – раскалившегося за день камня, пряностей, вечно цветущих кустарников и деревьев. Этот аромат не могли заглушить даже пары авиационного бензина.

Она так долго ждала этого!

Уже стемнело. Самолет, окруженный цепями солдат, и взлетное поле подсвечивались прожекторами.

– А где встречающие?

– Людей не пускают в аэропорт. Толпы стоят вдоль дорог и на улицах города.

– Мы едем к мавзолею Джинны*.

– Президент и премьер-министр просят воздержаться от этой поездки и направиться сразу же в резиденцию. Опасаются взрывов, – тихо сказал плотный мужчина в сером костюме «сафари».

Беназир его не знала – наверное, офицер полиции.

– Мы едем к мавзолею!

Вместо правительственной машины ее ожидал грузовик с установленным на нем контейнером. На грузовике сторонники «мятежной Беназир» соорудили импровизированную трибуну. В случае необходимости можно спуститься внутрь контейнера, где была оборудована комната отдыха.

Неуклюжая трибуна в сопровождении каравана машин на тихой скорости выехала со взлетного поля и направилась в сторону ее родного города Карачи.

Людей вокруг становилось все больше. Они размахивали флагами, пели, танцевали.

Холодный свет прожекторов еле пробивался сквозь клубы дыма от горящих факелов. Через хрипящие мегафоны разносились национальные мелодии. Остро пахло перцем и специями, как будто ими засыпали всю дорогу.

Караван со скоростью пешехода пробирался сквозь толпы, запрудившие узкие темные улицы. Крики и музыка становились громче.

Беназир неподвижно стояла на трибуне и время от времени поднимала руку в знак приветствия. Каждое ее движение вызывало бурю восторга и новые крики.

– Как красиво! – прошептала Валерия, устроившаяся рядом с Питером у мерцающего телевизора. – Живая восточная богиня! Я тебе никогда не прощу, что ты не пустил меня.

Питер не отвечал. Он мрачно смотрел на экран.

«Неужели обойдется? Тогда она победила, не сделав ни одного выстрела. А если нет?»

Беназир еще раз взмахнула рукой и исчезла. Голос комментатора тут же сообщил, что она спустилась внутрь контейнера, чтобы перевести дух в комнате отдыха.

Караван машин приближался к мавзолею Джинны, где будет устроен митинг. Силы ей еще понадобятся.

Почувствовав напряжение Питера, Валерия не стала задавать вопросов и сосредоточенно замолчала.

Репортерская камера неожиданно вздрогнула и, кажется, даже упала. Каменистая мостовая, подсвеченная вспышками пламени, глухие гулкие удары, тишина и страшные крики – от неожиданности, боли, отчаяния.

Потом пронзительные сирены полицейских машин, испуганные лица бегущих людей, большие темные лужи крови и контейнер-трибуна, внутрь которого только что спустилась Беназир Бхутто.

Он дымился.

Поздно вечером 18 октября во время встречи Беназир Бхутто в Карачи совершен теракт. По данным из полицейских кругов, Беназир Бхутто не пострадала.

Мощное взрывное устройство было заложено в автомашине на маршруте движения кортежа Беназир Бхутто от аэропорта к мавзолею Джинны, где должно было состояться ее выступление и политический митинг.

Предполагается, что взрыв осуществлен террористом-смертником.

Погибли 125 человек и 500 ранены. Многие в очень тяжелом состоянии.

Ни одна из экстремистских организаций пока не взяла на себя ответственность за взрыв. В спецслужбах Пакистана уверены, что теракт осуществлен боевиками «Аль-Кайеды», которая приговорила Беназир Бхутто к смертной казни за поддержку штурма Красной мечети.

Вместе с тем полученная информация указывает, что террористы и не стремились к убийству Беназир Бхутто. Главная цель теракта состояла в том, чтобы спровоцировать массовые выступления против режима Мушаррафа и дестабилизировать обстановку в стране.

Реальных попыток физического уничтожения Беназир Бхутто следует ожидать позднее, когда ситуация выйдет из-под контроля и экстремисты попытаются захватить власть.

В ближайшее время у президента Мушаррафа не останется другого выбора, кроме введения чрезвычайного положения. Не исключается также арест и даже высылка Беназир Бхутто из Пакистана.

Этому попытаются воспрепятствовать Соединенные Штаты, которые под угрозой прекращения финансовой и военной помощи могут вынудить президента Мушаррафа к новым уступкам.

Выпрямив уставшую спину, Питер Штайнер невольно улыбнулся: «Рано ставить точку. Продолжим нашу печальную повесть».

Кедрову

Аналогичная информация направлена в БНД. Ожидаю, что она вызовет повышенный интерес. По полученным данным, Германия пытается вытеснить США из сферы поставок вооружений Пакистану.

Однако в связи с обострением обстановки и под угрозой прямого конфликта с американцами германская сторона, по всей видимости, прервет переговоры с пакистанскими военными.

О реакции БНД на это сообщение информирую дополнительно.

К утру убрали дымящиеся обломки. Лужи крови были смыты водой или засыпаны песком.

Глава 12

Затишье перед бурей

Ноябрь 2007 года,

Пакистан,

Исламабад – Лахор – Исламабад

Посол США говорил в жестком тоне, как это предписывали инструкции, полученные из Вашингтона:

– Господин президент, администрация Соединенных Штатов напоминает о глубокой озабоченности введением чрезвычайного положения. Мне поручено довести до вашего сведения, что мы настаиваем на немедленной отмене этого решения и проведении свободных парламентских выборов в запланированные сроки.

Мушарраф сосредоточенно разглядывал сложный геометрический рисунок на галстуке посла.

«Вывесил на груди схему какого-то лабиринта. Видимо, это торговая марка Государственного департамента».

При этой мысли Мушарраф улыбнулся, чем вызвал возмущенный взгляд посла.

«Еще подумает, что я смеюсь над посланием Вашингтона».

– Извините, господин посол. Задумался о своем, – спохватился Мушарраф. – К теме нашего разговора это отношения не имеет. Однако признаюсь, мне не совсем понятны причины «глубокой озабоченности». Кажется, именно так вы выразились. Почему вы протестуете против чрезвычайного положения, введенного моим указом совсем недавно – всего лишь 3 ноября? Эта мера временная и в данный момент необходимая. Я же пояснил, что необходимо остановить волну насилия и анархии.

– Видимо, ваши пояснения не убедили администрацию США.