Чингиз Абдуллаев - Дом одиноких сердец Страница 32

– Что вы хотите? – немного успокоился Арвид. – Кто вы такие?

– Друзья твоей двоюродной бабушки, – усмехнулся Дронго. – И не дергайся! – Он обыскал молодого человека, доставая паспорт и автомобильные права. Вейдеманис раскрыл паспорт.

– Арвид Желтович, – громко прочел он.

Дронго одобрительно кивнул.

– Что вам нужно? – разозлился Арвид. – Скажите, кто вы такие? Рэкетиры или обычные бомбилы?

– Мы обычные детективы, которые пытаются понять, почему Арвид Желтович установил наблюдение за своей родственницей и ее подругой, – пояснил Вейдеманис.

– Я ничего не устанавливал, – попытался вырваться из объятий Дронго Арвид, но это было бесполезно. Тот так сильно сжал его, что, казалось еще немного – и кости просто захрустят.

– Не нужно лгать, – ласково попросил Дронго, – мы все знаем. И про то, как ты нанял Зинаиду Вутко следить за ними и как приезжал к нотариусу Изверову со своим конкретным предложением, чтобы тот навсегда забыл адрес хосписа.

– Вы меня с кем-то путаете, – пробормотал Арвид.

– И еще ты просил нотариуса больше не заниматься делами твоей родственницы. Или это тоже поклеп?

– Отпустите меня, – почти простонал Арвид. Дронго немного ослабил свою хватку и чуть отодвинулся в сторону. Салон был просторным. Это был «Лендровер» последней модели.

– Что вам нужно? – тихо спросил Арвид. – Вы тоже хотите денег?

– Самое поразительное, что мерзавцам нравится думать об остальных, что они такие же мерзавцы, – вздохнул Дронго. – Нет, мы не хотим денег. Мы уже пояснили, что являемся детективами, которые расследуют тяжкие преступления против личности.

– Ну, тогда это не ко мне. Я не совершал никаких тяжких преступлений, – убежденно сказал Арвид.

– Это зависит от точки зрения. Сначала ты нанял санитарку следить за своей родственницей, затем подкупил нотариуса, заставив его не заниматься делами вашей семьи. И, наконец, самое главное – мы можем обвинить тебя в убийстве Генриетты Андреевны Боровковой, которое произошло несколько дней назад.

– Разве ее убили? – испугался Арвид. – Мне говорили, что она умерла сама. Во сне.

– Ее убили, – безжалостно повторил Дронго, – и теперь ты будешь отвечать за это преступление.

– При чем тут я? – встрепенулся Арвид. – Я ничего не знал. Я никого не убивал. Я только хотел, чтобы ценности нашей семьи не попали в чужие руки.

– Какая это ваша семья? – поинтересовался Вейдеманис. – У вас отец не Желтович, и дед не Желтович. Но вы взяли их фамилию, чтобы иметь возможность выхода на Казимиру Станиславовну. Вы пытались убедить ее, что являетесь бедным инженером, и приезжали к ней на старых «Жигулях», тогда как на встречу с нанятой вами санитаркой вы приезжали вот на этом роскошном «Лендровере». Все доказательства будут против вас, господин Арвид Желтович. Я думаю, что вам грозит пожизненное заключение.

– Я не виноват, – закричал молодой человек, – я никого не убивал!

– Зачем вы наняли Вутко для слежки за своей родственницей?

– Казимира Станиславовна сама сказала, что хочет помочь мне. Я просто приезжал к ней. Навещал ее, как родственник. А она сказала, что сможет помочь. И я согласился. Тогда она рассказала мне о том, что до революции ее дедушка положил в ячейку финского банка все их ценности. И теперь эти ценности лежат там же. Но теперь другие времена, и их можно вернуть, предъявив специальный шифр-код. Я был просто ошарашен. Вот тогда я и решил нанять санитарку, чтобы она информировала меня о всех намерениях моей старой родственницы. Вот и вся моя история. Потом я узнал, что Казимира Станиславовна решила все рассказать Генриетте Андреевне, а та собиралась проконсультироваться с нотариусом, чтобы получить доступ к этой ячейке. Но я не знал, что ее убили.

Дронго и Вейдеманис переглянулись. Если он действительно не знал, то след, который они отрабатывали, оказался ложным. Арвид был непорядочным родственником, интриганом и мошенником, но он не был убийцей или подстрекателем к убийству. И в таком случае поиски следовало начинать заново. И, по логике, он не должен был оказаться убийцей, так как в этом случае исчезал человек, за которым он уже установил наблюдение, и его родственница могла обратиться за помощью уже к другому пациенту или к врачу.

– Что находится в ячейке? – поинтересовался Дронго.

– Откуда я знаю, – огрызнулся Арвид. – Может, там золотые червонцы Николая Второго, а может, старые семейные фотографии. Я не могу точно знать это. Она сказала, что сумеет мне помочь, но не дала никакой разгадки к этой информации. Она хотела купить мне квартиру в городе, и я подумал, что в ячейке должно быть настоящее сокровище. Вы знаете, сколько стоит хорошая квартира в городе? Внучки сплавили ее сюда и даже не навещают. Только водитель младшей иногда приезжает сюда, книги или журналы привозит. Вот она одна тихо и умирает. Когда я появился, она так мне обрадовалась, просто ожила! Откуда мне знать, что ее внучка не звонит каждый день своей бабушке, а разговаривает с ней в лучшем случае раз в месяц?

– Вы могли на правах родственника указать ей на это.

– Какого родственника? Седьмая вода на киселе. Мы вообще никогда не виделись. Я только слышал о знаменитой фамилии, когда в шестнадцать лет мать предложила мне взять эту фамилию. Вот тогда-то она мне рассказала о том, кем были мой прадед и прапрадед. Выдающиеся люди. Только не всем так везло, как этой ветви Желтовичей. У них только одна неприятность – сын Казимиры Станиславовны разбился на испытаниях, уже когда генералом был и внучки еще маленькими были. А у нас все неприятности прямо подряд выпадали. И тогда, когда нашего прадеда расстреляли. И когда его девочек, мою бабушку в том числе, в Казахстан отправили на долгие двадцать лет. И когда моя мама не могла вернуться с этого поселения и замуж за прибалта вышла. И когда я остался в России делать свой бизнес, а моя мама и отец уехали в Ригу, где им тоже не очень легко.

До дефолта девяносто восьмого года я немного держался. Потом потерял все. Мне тогда только двадцать три года было. Потом я опять начал зарабатывать, постепенно поднимался. В прошлом году уже казалось, что все наладилось. И опять кризис, на этот раз мировой. Снова все цены упали, снова я потерял все свои деньги. Но еще хуже моим родителям пришлось. Сейчас в Риге вообще неизвестно что творится. И со дня на день они могут объявить государственный дефолт.

– И вы решили таким образом заработать? Разжалобив старую родственницу? – понял Дронго. – Похоже, это вам удалось. Она лежит одна, внучки почти не появляются – и неожиданно к ней приезжает вот такой парень, как вы. Она безумно рада и решает помочь вам, тем более что ей наверняка рассказывают, на какой задрипанной машине вы приезжаете к ней.

– Это мое дело, на каких машинах мне ездить, – дернулся Арвид.

– Конечно, ваше. Только не совсем понятно, почему в хоспис вы приезжали на помятых «Жигулях», тогда как на свидание с Зинаидой вы спешили на таком роскошном внедорожнике. Или это тоже случайность, а не продуманная акция?

– Это наше семейное дело, – окончательно рассердился Арвид, – и никого не касается.

– Кому еще вы рассказывали о ценностях в финском банке? – спросил Дронго.

– Никому. Я же не идиот. Наоборот, я следил за тем, чтобы никто не оказался рядом с ней в последний момент, чтобы она дала этот код только мне.

– Прямо как в «Пиковой даме», – вспомнил Дронго, – хотя вы наверняка даже не знаете о таком персонаже в мировой литературе.

– Не считайте меня полным кретином. Только старуха тогда подвела Германна, и третья карта оказалась не тузом, а дамой пик.

– Ага, значит, хорошо помните. Напрасно вы пытались обмануть старую женщину. Она убеждена, что вы просто ангел, которого ей послало небо. Боюсь, что мне придется ее разочаровать.

– Зачем? – снова дернулся Арвид. – Только для того, чтобы я не получил причитающееся мне наследство? Наша семья и так натерпелась, настрадалась, пока эти Желтовичи жили в центре красивого города и по очереди становились генералами. И муж ее был генералом, и сын тоже. А внучки тоже хорошо устроились. Одна поехала в Америку и там нашла себе миллионера американского…

– Модельера, – поправил его Дронго.

– Модельера и миллионера, – повторил Арвид. – Даже не подумала о своей бабушке, когда отсюда уезжала. А вторая нашла домашнего миллионера. И еще какого! Самого вице-губернатора. Что им еще нужно? У них и так все есть. А у этой старой женщины только я и остался, только я о ней заботился и продукты привозил. И вот теперь вы садитесь в мою машину и говорите, что я виноват в убийстве Генриетты Андреевны. Как я мог ее убить? Каждое мое посещение фиксировалось в журнале, с момента прибытия до момента ухода! По минутам! И я бы не смог найти ее палату и потом убить ее. Это было бы невозможно.

– Не кричите, – поморщился Дронго. – По-вашему, если вы несколько раз навестили несчастную больную женщину, то имеете право ее ограбить? Вы ведь наверняка заплатили нотариусу деньги, чтобы он навсегда забыл дорогу в хоспис. И вы терпеливо ждали, когда наконец сможете узнать шифр, чтобы самому забрать все ценности. Я не думаю, что вы альтруистически решили поделиться с наследницами Казимиры Желтович.