Чингиз Абдуллаев - Дом одиноких сердец Страница 33

– Не кричите, – поморщился Дронго. – По-вашему, если вы несколько раз навестили несчастную больную женщину, то имеете право ее ограбить? Вы ведь наверняка заплатили нотариусу деньги, чтобы он навсегда забыл дорогу в хоспис. И вы терпеливо ждали, когда наконец сможете узнать шифр, чтобы самому забрать все ценности. Я не думаю, что вы альтруистически решили поделиться с наследницами Казимиры Желтович.

– Конечно, нет. Они и так миллионерши, – зло заметил Арвид.

– Мы говорим на разных языках, – вздохнул Дронго. – Значит, сделаем так. Сейчас мы выходим из машины, и вы уезжаете. Учтите, что мы знаем номер вашего телефона и ваш адрес. Если с кем-то из тех, с кем вы контактировали, в ближайшие часы и дни произойдет что-то непредвиденное, то я гарантирую вам, что вы будете арестованы. Можете в этом не сомневаться.

– Вы ненормальный, – заявил Арвид, – я повторяю вам, что никогда и никого не убивал. У меня и в мыслях такого не было. Если вы блефуете, то это очень опасный блеф. А если говорите правду, то тогда получается, что есть еще один неизвестный «родственник». Только в отличие от меня денег он нотариусу не дает и Зинаиду для наблюдения за Казимирой Станиславовной не нанимает. Он просто идет и убивает лишнего свидетеля, каковым оказалась Генриетта Андреевна. Значит, вы должны найти этого «нового родственника», а не меня.

Вейдеманис взглянул на Дронго. Было ясно, что он согласен с Арвидом. Дронго пожал плечами и первым открыл дверцу машины. Вторым вышел Эдгар Вейдеманис. Арвид быстро перебрался на свое место, включил зажигание и, осторожно выруливая, начал отъезжать. Когда он отъехал на достаточно большое расстояние, то дал длинный сигнал, словно выругав своих мучителей, резко со скрипом развернул машину и уехал.

– Вот так, – сказал Эдгар, – мы работали целый день и ничего не нашли. Вернее, уже два дня. Если считать со вчерашним днем. Тебе не обидно?

– Нет. Нужно быть готовым и к подобным результатам. Но мы уже многое узнали. Человек, который вошел к Боровковой в палату, был ее знакомым, иначе она подняла бы шум. Он наверняка находится среди сотрудников или пациентов хосписа. Затем идем дальше. Он, возможно, сумел узнать тайну Желтович и тоже захотел ее скрыть. Но скрыть по-своему, чтобы Боровкова не могла обратиться за помощью к другому нотариусу. Это значит, что он боялся подобного ее поступка. А почему боялся? Почему решил ее убить? Хотел сам узнать шифр и воспользоваться этой возможностью.

– Тогда – кто? Мокрушкин, Димина, Зинаида Вутко? Или кто-то из пациентов? Кто мог совершить это убийство? – спросил Эдгар, не обращая внимания на усиливающийся дождь. – Может, это тот самый сторож, на которого мы пока не обращали пристального внимания? Может, стоит с ним переговорить отдельно. Или там был кто-то посторонний?

– Мы это узнаем, – твердо сказал Дронго, – и надеюсь, что уже сегодня. Не забывай, что именно сегодня письмо главного врача попадет в прокуратуру. Возможно, что уже завтра у нас не будет такой спокойной возможности проводить свое расследование.

Эдгар согласно кивнул. Они даже не подозревали, насколько Дронго окажется прав и что уже сегодня вечером они посмотрят в глаза убийце Генриетты Андреевны Боровковой.

Глава 18

Вместе с Дмитрием они вернулись обратно в хоспис. Дождь усиливался, где-то вдалеке гремела гроза. Дронго и его друг сидели в кабинете Евсеева. На часах было около пяти вечера.

– Давай подведем итоги, что у нас есть, – предложил Дронго. – Итак, будем считать всех, кто мог так или иначе подняться к Боровковой. Трое мужчин – Угрюмов, Бажич и Мишенин. У двоих есть алиби. Радомиру было так плохо, что ему сделали сразу два укола. После такой встряски он не смог бы подняться. Мишенин принял снотворное. Он вообще каждую ночь пьет снотворное. А вот Угрюмова видели, он не спал. И он сам рассказал мне, что не спал. Только учти, что Боровкова перед ним извинилась. Вот это момент важный, мы на нем еще остановимся.

Теперь женщины. Витицкой было совсем плохо, она вернулась из города, закатила истерику. Ей тоже сделали укол, и она спала. Остаются пять женщин – Ярушкина, Шаблинская, Забелло, Желтович и Кравчук. Одна из них могла подняться наверх и войти в палату Боровковой. Но вот здесь важный момент. Тамара Рудольфовна сказала мне, что Боровкова спала очень чутко и сразу бы услышала, что к ней кто-то входит.

– Может, ей сделали укол и она не обращала внимания на посетителей? – предположил Эдгар.

– Не может. Ты видел, какие тапочки были на ногах у Зинаиды. Так вот, Генриетта Андреевна просыпалась, даже когда к ней входила Зина в таких тапочах. Значит, действительно очень чутко спала. Тогда получается, что Забелло права. Боровкова ни при каких обстоятельствах не подпустила бы к себе чужих. И Угрюмова бы не подпустила наверняка. Хотя она перед ним и извинилась. Но насторожилась бы, увидев, что он входит в ее палату.

– Согласен, – кивнул Вейдеманис. – Тогда получается, что убийцей была женщина.

– Или кто-то из персонала, – добавил Дронго. – Давай дальше. Саму Тамару Рудольфовну можно исключить наверняка. Они не ладили, и об этом все знали. Тогда кто остается? Кравчук все время в крайне неуравновешенном состоянии; говорят, что она все время плачет по ночам. Если бы она вошла в палату к Боровковой, та просто испугалась бы. Представь, какие изменения происходят с Кравчук при ее болезни. Значит, она тоже отпадает. Ярушкина и Шаблинская никогда особенно не дружили и не любили Боровкову. Они тоже вызвали бы ее подозрение своим появлением среди ночи. Тогда остается только один человек: Казимира Станиславовна Желтович, которой Боровкова безусловно доверяла и не могла ее ни в чем заподозрить.

– Убийца в таком возрасте? Зачем? Для чего?

– Возможно, она пожалела, что проговорилась насчет финского банка. Возможно, хотела сама все устроить и избавиться от опасной подруги. Она поднялась по лестнице, вошла в палату. Генриетта Андреевна спокойно встретила ее, ведь они знали друг друга много лет. Она подошла к кровати и взяла подушку. Дальше все было просто.

– Она может ходить?

– Иногда даже ходит в столовую. Она мне сама об этом рассказала. Вот тебе первый кандидат, который не вызвал бы никакого подозрения у погибшей. Второй кандидат – Зинаида Вутко. Все-таки именно она обнаружила тело погибшей. И у нее было время убить женщину. Если с Арвидом мы ошиблись, то тогда все нормально. А если не ошиблись? Если он заплатил Зинаиде гораздо больше денег, чтобы она решила все его проблемы с этой опасной свидетельницей? И Зинаида вошла в палату, взяла подушку и решила все его проблемы. Такое возможно?

– Ты же видел эту молодую женщину. Она и без того напугана. Если бы она совершила убийство, то не стала бы сдавать нам Арвида.

– А если она сделала это намеренно, чтобы еще раз, шантажируя богатого клиента, вытащить из него деньги?

– В таком случае у нее должно быть изощренное сознание, которого я у нее не наблюдал.

– Я тоже, – согласился Дронго. – Тогда остаются трое: Мокрушкин, Димина и сторож Асхат. Сторожа можно сразу убрать. Его появление в палате вызвало бы панику не только у погибшей. Она бы сразу нажала кнопку тревожного вызова. Остаются двое. Мокрушкин и Димина. Мокрушкин отчаянно нуждается в деньгах, у него семья. Димина более спокойная, целеустремленная, собранная. Если бы я выбирал себе помощника, то остановил бы свой выбор именно на ней, а не на нем. Она более решительный и сильный человек.

– Мокрушкин не стал бы убивать в свою смену, – возразил Эдгар, – он ведь врач и понимал, что любое убийство могут рано или поздно раскрыть, особенно в закрытом лечебном учреждении, где ночью он единственный врач.

– Есть еще один момент в его пользу. Правда, косвенный, но очень важный. Именно он рассказал Клинкевич о том, куда и зачем перевозят тело Боровковой. Если бы он был убийцей, то любым способом постарался бы замять этот скандал и ни при каких обстоятельствах не стал бы рассказывать о нем Светлане Тимофеевне.

– Тогда у нас нет подозреваемых, кроме Казимиры Желтович, – подвел неутешительный итог Вейдеманис, – а ей меньше всего хотелось бы убить единственного человека, которому она доверяла.

– Человека, которому она доверяла, – задумчиво повторила Дронго. – Давай сделаем так. Я поднимусь наверх и постараюсь немного поработать в Интернете. Мне нужно получить некоторые дополнительные сведения. А ты позови водителя и завхоза. Расскажи им, что сегодня вечером должен приехать нотариус из города, который будет оформлять документы Казимиры Желтович. Пусть они подготовятся. Сразу после ужина он здесь появится. И самое главное: пусть уберут Желтович из ее одноместной палаты и переведут куда-нибудь в другое место. Но так, чтобы об этом никто не знал. Ни один человек. Я даже думаю, что будет лучше, если ты сам перевезешь ее вместе с Федором Николаевичем. Вот, послушай мой план…