Двойное сердце агента - Андрей Болонов Страница 33

На смотровой площадке толпились журналисты и приглашенная публика, чуть в стороне за подготовкой к старту наблюдали будущие астронавты Шепард, Гленн, Гриссом, а также генерал Тоффрой и сам директор ЦРУ Даллес.

– Нам удалось наконец, – давал интервью в телекамеры Вернер фон Браун, – создать мощную ракету, способную вывести на круговую орбиту такой крупный объект, как капсула «Меркури»…

– А как дела у русских? – перебил его тележурналист. – Мы все помним, как три года назад они обогнали нас со своим спутником…

– Уверен, на этот раз этого не случится! – заявил Браун. – В последнее время русских преследуют неудачи. А мы, проведя до конца лета два-три пробных запуска, уже этой осенью прокатим кого-нибудь из американцев на этой птичке.

И Браун сделал красивый жест в сторону «Атласа».

Из-под ракеты заструился легкий дымок, послышался нарастающий рокот. Все затаив дыхание наблюдали, как, задрожав и немного покачавшись на старте, «Атлас» стал уверенно подниматься вверх.

– Тридцать секунд… сорок… – шел отсчет времени полета, – пятьдесят… шестьдесят…

Взрыв!.. Там, где только что переливался на солнце серебристый корпус ракеты, неожиданно возник слепящий огненный шар. Через несколько секунд громовой раскат достиг земли. Все смотрели в небо словно завороженные, наблюдая, как в звенящей тишине падают вниз дымящиеся осколки надежды…

– Ну и черт с ней! – с досадой сказал Шепард. – Одной развалиной меньше!

Заметив, как плотно сжал губы Даллес, Браун подошел к нему и сказал:

– Сэр, не переживайте так, у нас в запасе еще три капсулы. И еще три в производстве. Через пару недель попробуем еще…

Даллес, не сказав ни слова профессору, повернулся и медленно пошел к своей машине. За ним последовал Тоффрой, лишь на секунду остановившись и бросив фон Брауну:

– Гиммлер бы вам такого не простил…

* * *

– А где же шахматишки, Сергей Александрович? – раздался за спиной Зорина веселый голос Олейникова, вновь незаметно подкравшегося к майору, сидевшему на знакомой скамейке в парке культуры и отдыха.

Зорин вздрогнул и, оставив без ответа вопрос Олейникова, протянул ему папку:

– Это по Либерману. Все, что есть.

– Спасибо, – сказал Олейников, забирая папку. – Надеюсь, выписка из роддома имеется?

Зорин нахмурился.

– Там еще материалы на лиц, – пробурчал он, – имеющих доступ к секретной информации и возможные мотивы для предательства. Двенадцать человек.

– Ну, двенадцать – это уже не сорок семь, – улыбнулся Олейников, – все-таки попроще. Молодец, Сергей Александрович, хорошо поработали. Спасибо. Но, как говорится, работе – время, а часок все-таки потехе надо бы уделить.

– Какой потехе? – смутился Зорин.

– Ну, конечно, не на ресторан и барышень легкого поведения, как вы подумали, – рассмеялся Олейников. – Вы облав давно не устраивали?

– Каких облав? – не понял Зорин.

– Ну, со свистками, с криками «всем стоять!» и тому подобное. Размяться не хотите?..

* * *

Белобрысый барыга только закончил пересчитывать вырученные деньги, как вдруг со всех сторон базарной площади зазвучали трели милицейских свистков, и из толпы раздались крики:

– Облава! Менты! Шухер!

На площадь выскочил «газик» с открытым верхом, в котором сидели несколько милиционеров во главе с лейтенантом. Лейтенант извлек из-под сиденья мятый жестяной рупор и заорал на всю площадь:

– Граждане! Все остаются на своих местах! Приготовили документы! Паспорта, накладные на товар!

Мгновенно рынок был охвачен паникой. Торговцы спешно похватали свои лотки и стали разбегаться в разные стороны – но площадь уже почти со всех сторон была оцеплена милицией. Толпу потихоньку стали оттеснять к центру.

Белобрысый нервно затолкал остатки своего товара в огромную сумку и, подхватив ее под мышку, рванул туда, где еще не мелькали милицейские фуражки.

– Эй ты! – гаркнул ему вслед рупор. – С сумкой! Немедленно остановись!

Лейтенант дал знак рукой, и в погоню за барыгой устремились два милиционера. Расстояние сокращалось, барыга резко свернул за угол и чуть не налетел на прислоненный к стене рядом со входом в мастерскую металлоремонта мотоцикл. Барыга в панике завертел головой, решая, куда же ему бежать, как вдруг дверь мастерской приоткрылась, и чья-то рука втянула его внутрь.

* * *

Олейников протащил барыгу через всю мастерскую и подтолкнул в сторону подсобки:

– Туда, быстро! Прячься там!

– Ты кто? – поинтересовался белобрысый.

– Я тебе анкету потом по почте пришлю… Прячься давай!

Едва за барыгой захлопнулась дверь подсобки, и Олейников запер ее на ключ, на пороге мастерской появились два милиционера.

– Ты кто такой? – строго спросил первый, подходя к Олейникову.

– Работаю туточки… – под простачка ответил Петр.

– Работаешь? – переспросил милиционер, подходя к двери подсобки. – А здесь что?

– Да так… хлам всякий… – пожал плечами Олейников.

– Открой, – сказал милиционер.

– Да ключ у заведующего, я же сам так… примусы починяю, – стал оправдываться Олейников, – лицо материально безответственное…

– Тебе сказано: открывай! – прозвучал грозный приказ от дверей мастерской.

Петр обернулся – на пороге с пистолетами в руках стояли Грошев и Юров.

– А вы, товарищи, кто? – спросил второй милиционер, с опаской поглядывая на штатских с пистолетами.

– Комитет государственной безопасности, – сунул Грошев удостоверение в нос милиционеру. – Из Москвы. А вот это, – показал Грошев на Олейникова, – особо опасный преступник, находящийся во всесоюзном розыске.

Юров подошел к Олейникову и приставил пистолет к его груди.

– Подсобку открой! – приказал он. – Только без фокусов!

– Да пожалуйста… – улыбнулся Петр, отпирая дверь в кладовую.

Из подсобки, прижимая к себе сумку со шмотками, появился дрожащий барыга.

– Ага, сообщник, – заключил Юров, передергивая затвор пистолета.

– Вы свободны, товарищи! – скомандовал Грошев милиционерам. – Дальше мы разберемся сами, – и, увидев, что милиционеры мнутся и не уходят, рявкнул: – Сказано: свободны! Кругом марш!

Милиционеры попятились.

В этот момент Олейников, взяв барыгу под руку, сделал с ним пару шагов вперед и остановился на неприметной крышке люка в полу.

– Отправляясь в полет, – с торжественной иронией заявил Олейников, – хотелось бы пожелать провожающим крепкого здоровья и больших творческих успехов в их нелегкой деятельности!

– Чего? – недоуменно переспросил Грошев.

– Успехов, говорю, желаю… – сказал Олейников и выбил ногой щеколду, удерживающую крышку люка.

Крышка с треском распахнулась вниз, и Олейников вместе с белобрысым барыгой, взметнув клубы пыли, провалились в подпол!

Придя в себя, Грошев, Юров и милиционеры бросились к люку.

– За ним! Быстро! – скомандовал Грошев.

Юров уже опустил ногу в люк…

В этот момент в темноте подземелья Олейников нащупал среди разного хлама какую-то доску и со всей силы дважды ударил ей по сиденью валявшегося в подполе табурета. Раздались звуки, напоминающие пистолетные выстрелы.

– Он вооружен! – вскрикнул Юров, отдергивая ногу.

Чекисты и милиционеры залегли.

– Немедленно сдайте оружие и прекратите сопротивление! – крикнул в