Сергей Донской - Глаз урагана Страница 5

– Но…

Наташа не захотела слушать возражения. Завершила мысль, отставляя кофейную чашку:

– Следовательно, придумать повод тебе будет проще простого. Итак? С какой целью ты приглашаешь меня к себе домой?

Ахмед покачал головой, выказывая то ли неодобрение, то ли восхищение по поводу столь энергичного напора.

– Я живу рядом с Цитаделью, – сымпровизировал он. – Это – главная достопримечательность Каира.

– Я была там, – небрежно обронила Наташа. – Жарко, пыльно и воняет дохлыми крысами. Я выложила за экскурсию пятьдесят баксов, а мне показали какую-то корявую мечеть во дворе и предложили поверить, что она построена из обломков пирамид. Надеюсь, предложенная тобой программа будет поувлекательнее.

– Из моей квартиры открывается вид на Нил, – торжественно провозгласил Ахмед. – Он так прекрасен ночью, когда в древних водах отражаются огни «Хилтона».

– Принимается, – сказала Наташа, вставая. – Фантазия у тебя довольно убогая, но мы, женщины, ценим в мужчинах что угодно, только не богатое воображение. Веди, Сусанин.

– Су…?

– Сусанин. Героический русский крестьянин, вызвавшийся провести вражеское войско через леса.

– Тогда он предатель, а не герой, – вставил Ахмед, задвигая стул.

– Ты не дослушал, – усмехнулась шагающая чуть впереди Наташа. – Он завел врагов в трясину, где они утонули.

– А сам?

– Погиб.

– Карьера Сусанина не для меня, – признался Ахмед, притормаживая, чтобы не натолкнуться на остановившуюся спутницу.

Его тон был абсолютно искренним, хотя он, как обычно, кривил душой. Порученная ему миссия в чем-то напоминала сусанинскую. Обольстить Наташу, вкрасться ей в доверие и заманить в укромный уголок, где ею займутся другие. Чем, как и почему, Ахмеда не волновало. Ему было достаточно обещанного гонорара, гарантий личной безопасности и твердого алиби. Дальнейшая судьба Наташи его не касалась. И умирать Ахмед в обозримом будущем не собирался.

Последняя мысль придала ему уверенности и подняла настроение. В конце концов он не зря считался одним из опытнейших ловеласов Каира. Играючи, покорил русскую красавицу, фактически соблазнил ее, хотя и не имеет возможности воспользоваться плодами своей победы. Что ж, пусть будет так. Нужно смотреть на происходящее философски. Не эта Наташа, так другая. Не сегодня, так завтра.

Задумавшись, Ахмед не сразу сообразил, что видит перед собой не лицо Наташи, а ее удаляющуюся спину. Отчаяние, охватившее его, было не менее острым, чем недавнее возбуждение. Это была не просто тоска кобеля, из-под носа которого ускользала вожделенная сука. Не разочарование игрока, утратившего шансы сорвать кон. Ахмеду сделалось по-настоящему страшно. Ведь он взял у заказчиков задаток и успел промотать почти все деньги, а эти люди не принадлежали к числу тех, с кем хочется шутить или конфликтовать.

– Эй! – крикнул Ахмед, привлекая к себе внимание немногочисленной публики, находящейся в холле.

Наташа обернулась, всем своим видом выражая недоумение по поводу столь бесцеремонного обращения.

– В чем дело? – недовольно осведомилась она.

– Куда ты? – воскликнул Ахмед.

Вместо ответа Наташа кивнула на дверь с табличкой «Lady’s room». Слава Аллаху, она направлялась в туалет! Ахмед достал из кармана платок и тщательно вытер лицо. По правде говоря, ему тоже не мешало бы опорожнить мочевой пузырь, но благоразумие удерживало его на месте. Им руководил инстинкт кота, подкарауливающего мышь, юркнувшую в норку. Мышь, которой все равно деваться некуда.

Прохаживаясь по вестибюлю, Ахмед беспрестанно сжимал и разжимал кулаки. Он не отдавал себе отчета в том, что его пальцы имитируют движение втягиваемых и выпускаемых когтей.

Остановившись перед зеркалом, Наташа придирчиво осмотрела свое отражение. Хороша. Любимое бирюзовое платье обтягивает фигуру несколько сильнее, чем до путешествия, но здешние мужчины предпочитают пышные формы, а дома будет достаточно несколько дней посидеть на диете, чтобы убавить излишнюю выпуклость живота.

Животика, мысленно поправилась Наташа, огладив бока руками. Она еще достаточно молода и достойна уменьшительных суффиксов. Пока женщине не перевалило за сорок, она вообще может позволить себе многое. Бурные, скоротечные романы с темпераментными восточными мужчинами. Обильные ужины. Облегающие платья.

Обратив внимание на то, что бретельки чересчур сильно врезались в плечи, Наташа гусеницей извернулась в шелковистом коконе платья, подтягивая его вверх. Под тонкой тканью резче обозначились выпуклости на боках. Нет, все же необходимо поменьше есть. Египетская кухня коварна. Большинство блюд состоит из овощей, щедро сдобренных специями, однако перед ними и между ними подаются так называемые маленькие закуски: бобы, орешки, жареный миндаль, пирожки, миниатюрные шашлычки, печень с подливой. Только-только разделаешься с закуской, как на стол выставляется что-нибудь обстоятельное. Плюс к этому сладости на десерт. Кажется, Наташа слишком увлеклась, отдавая должное арабским яствам. Пора умерить аппетиты и позаботиться о фигуре. Как говорят зрелые женщины: скушал кекс – не забудь про секс!

Поведя носом, Наташа не уловила ни намека на неприятные запахи, но ноздри ее непроизвольно сузились. Цокая набойками каблуков по мрамору, она вошла в тесную, как холодильник, кабинку, заперлась и зашуршала платьем. Мысль о том, что снаружи дожидается нетерпеливый кавалер, приятно волновала. Его безудержная похвальба и витиеватые комплименты вызывали снисходительную усмешку. Зачем пыжиться и распускать хвост, если Наташа и без того готова отдаться, не требуя взамен ни подарков, ни клятв в вечной любви. Смешно.

Грустно и смешно, уточнила она, избавляясь от надушенных трусиков, чтобы спрятать их в сумке.

Эпизод из какого-то иностранного фильма. Наташу давно подмывало проделать этот фокус. Низ живота обдало холодком от возбуждения. Что-то напоминающее детские переживания при спуске с горки или купании голышом. «Какая жалость, – подумала Наташа, – что приходится искать острые ощущения на стороне, а не в супружеской постели». Но Виталий рано утратил потенцию. Ему нет и пятидесяти, а то, на что он способен при близости, не доставляет удовольствия ни Наташе, ни ему самому.

Наука, наука, наука! Виталий посвятил ей всю жизнь, а она отплатила ему немощью и половым бессилием. Только и остается ему теперь, что смотреть сквозь пальцы на мимолетные романы жены да скрепя сердце отпускать ее отдыхать одну. Хотя на две путевки в Египет у Верещагиных не хватает денег. Вот вам и научные изыскания. Пока муж занимается климатом, его жена неумолимо приближается к климаксу.

Перед мысленным взором Наташи возник черно-белый портрет какого-то седого маразматика, вывешенный над письменным столом Виталия. Неприятная личность. Лохмы стоят дыбом, глаза выпучены, язык высунут. Шутник. Они все заправские шутники, эти ученые. Их жены маются от скуки, а им и горя нет.

Черно-белая фотография сменилась цветной, затем они замелькали одна за другой, как на страницах перелистываемого альбома. Повсюду был изображен сын Верещагиных: совсем еще крохотный, годовалый, трехлетний, в костюмчике первоклашки, на велосипеде, на даче, за компьютером, с мамой и папой, с дедушками и бабушками…

А вот Степушка отмечает свой восьмой день рождения, приготовившись задувать свечи на торте…

А вот он на фоне новогодней елки, уже одиннадцатилетний, с бокалом шампанского, которое, впрочем, ему разрешили лишь пригубить…

И этой весной, при мобильнике – насупленный подросток четырнадцати лет, сперва обрадовавшийся подарку, а потом представивший себе, как он будет выглядеть с этой дешевкой рядом с одноклассниками из состоятельных семей, помрачневший…

Конечно, большое вам спасибо, дорогие родители, но труба голимая, с ней стыдно на людях показываться…

Стоп! Наташа ущипнула себя за локоть, обрывая поток разыгравшегося воображения. Она ни в чем не виновата перед сыном. Взрослые имеют право на личную жизнь. Пусть даже эта взрослая жизнь порой получается не такой, о которой можно рассказывать детям. Но Степушка ничего не узнает. Его непутевая мама перебесится и вернется домой прежней: веселой, милой, ласковой. А сегодня – ее день. Ее ночь. Ее короткое женское счастье.

Извини, сынок, но тебя это абсолютно не касается, так что не смей портить мне праздник!

Образ Степушки потускнел и расплылся. Наташа раздраженно захлопнула дверь кабинки и, ополаскивая руки под краном, машинально зачерпнула пригоршню воды.

Она оказалась солоноватая. Извечная проблема египтян. Фирменная минералка в бутылках стоит дорого и часто оказывается на поверку поддельной. В Каире бойко торгуют обычной водопроводной водой, торгуют кое-как опресненной водой морской, наполняют цистерны из Нила, вручную катают по улицам баки. Тонна пресной воды для бытовых нужд стоит около трех долларов, как килограмм телятины. Немалые деньги для среднестатистического жителя Египта, получающего двадцать баксов в месяц.