Грегори Макдональд - Флинн при исполнении Страница 12

Оленду было глубоко за семьдесят, но из всех присутствующих он держался наиболее раскованно и беспечно. Костлявый старик с изрядно поредевшими волосами, усталыми глазками и круглым дряблым животиком, он, казалось, чувствовал себя абсолютно естественно и свободно, сидя за столом в чем мать родила.

— А вы помните, когда Эшли и Арлингтон вышли из гостиной? — спросил его Флинн.

Оленд на секунду задумался.

— Я вообще не помню, чтоб они там были. Сомневаюсь, чтоб были.

Тогда Флинн спросил Эшли и Арлингтона:

— Вы же говорили, что сидели там и играли в карты, так или нет?

Мужчины закивали:

— Да.

— А вот лично я сомневаюсь, — продолжал твердить свое Оленд.

— Таким образом, остаемся лишь мы с Уэлером, — сказал Рутледж. — Мы сидели у меня в номере примерно до без четверти одиннадцать. Потом он ушел. А я принял душ, улегся в постель, прочел несколько страниц и вдруг слышу выстрел. Посмотрел на часы. Было-начало двенадцатого.

Все дружно обернулись к Уэлеру.

— Я спустился в гостиную, налил себе виски с содовой и вышел с бокалом на веранду.

— В такой холод и без пальто?

— На мне был костюм. Пиджак, под ним жилет. И потом спускаться с веранды я не собирался. Просто хотелось глотнуть свежего воздуха.

— Ну а сенатор Робертс? — спросил Флинн, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Не знаю… — Рутледж оглядел присутствующих. — Кто-нибудь знает, где был сенатор?

Похоже, никто не знал, где был сенатор.

— Как он был одет, когда появился в кладовой?

— В халате и тапочках, — ответил Лодердейл.

— Да, — подтвердил Клиффорд. — Кажется, именно так. И еще в руках у него была книга.

— А где находились вы? — спросил Флинн комиссара Д'Эзопо.

— Когда услышал выстрел? — произнес комиссар с каким-то отсутствующим видом.

— Надеюсь, вы слышали, о чем тут у нас идет речь? — мягко заметил Флинн.

На губах Д'Эзопо возникла глуповатая улыбка. Затем он расхохотался.

— Пытался совершить кражу со взломом! Сломать замок… Я был на кухне, хотел раздобыть чего-нибудь поесть. Но холодильник оказался запертым на замок. И все шкафы и буфеты — тоже.

Все дружно рассмеялись.

— Ну, конечно, заперты! — сказал Арлингтон. — Что ж в этом такого необычного?

Оленд раздраженно добавил:

— В это время суток обычно все заперто.

Д'Эзопо глядел смущенным.

— Но я не знал…

— Этому учат еще в школе, — сказал Бакингем.

— И это очень разумно и вполне обоснованно, — добавил Оленд. — Иначе люди только и будут знать, что сновать по ночам на кухню и хватать там куски. А за все в ответе бедные слуги. — Клиффорд одарил Д'Эзопо дружелюбной улыбкой. Но тот чувствовал себя слишком несчастным, чтобы заметить это.

У Клиффорда рядом с тарелкой выстроилась целая пирамидка хлебных шариков.

— Ну а что губернатор Уилер и Уолтер Марш? — осведомился у Рутледжа Флинн.

— Знаю, что они сидели в кабинете и беседовали о чем-то с глазу на глаз. Когда я пришел в кладовую, оба были уже там. Наверное, прибежали из кабинета.

— Ну а еще кто-нибудь был здесь вчера ночью? — тихо произнес Флинн. — Перелез, допустим, через изгородь на рассвете или влетел в каминную трубу?

— Нет, — ответил Рутледж. — Члены клуба «Удочка и ружье» обладают полной свободой и могут входить и выходить, когда им заблагорассудится. Таким образом получается, что уехали лишь Марш и Уилер. По делу, связанному с их бизнесом. Кстати, я уже успел переговорить с ними по телефону. Предупредил о том, что вы проводите расследование и могут возникнуть вопросы. И мы договорились, что оба эти джентльмена ответят на любой ваш вопрос, в любое время, когда вы только захотите им позвонить. Но если вы считаете, что необходима личная встреча, транспорт будет тут же предоставлен.

— Очень любезно с вашей стороны, — заметил Флинн. — Ну а у вас, джентльмены, имеются какие-либо планы заняться бизнесом, требующие срочного отъезда?

— Эшли останется, — ответил Лодердейл. — До тех пор, пока все проблемы не будут разрешены.

— Посмотрим, что из этого выйдет, — вставил Оленд. — А заодно узнаем, кто изгадил мой новый дождевик.

Ни один из присутствующих за столом не выразил намерения уехать. Равно как и особого желания остаться.

— Итак, — подвел наконец итоги Флинн и улыбнулся через стол Коки, — каждый из вас, джентльмены, утверждает, что прошлой ночью, в самом начале двенадцатого, был один, верно?

— Не вижу в том ничего необычного, — заметил Рутледж. — Час поздний, в это время люди собираются лечь спать.

— К тому же все вы приехали сюда без жен, подружек… короче говоря, без тех, с кем можно разделить постель, правильно я понимаю?

Рутледж пожал плечами:

— Таковы традиции.

— И самое очаровательное, — добавил Флинн, — что ни один из вас вроде бы не собирается обеспечить алиби кому-либо другому.

Клиффорд собрал хлебные шарики в левую руку.

— Остается лишь надеяться, что расследование не слишком затянется, — сказал Рутледж. — А мы будем оказывать вам посильную помощь.

Набрав целую пригоршню хлебных шариков, Клиффорд запустил ими прямо в лицо Оленду.

Вторая пригоршня предназначалась Д'Эзопо.

Комиссар отпрянул, он был растерян и потрясен до глубины души.

Оленд запустил хлебным шариком в Рутледжа.

Сидевший рядом с Флинном Уэлер пригнулся.

Хлебные шарики так и летели над столом в разных направлениях.

Лодердейл привстал и размахнулся, зажав в левой руке целый арсенал.

— С места не вставать! — взвизгнул Эшли.

Лодердейл плюхнулся обратно на сиденье.

Флинн увидел, как сидевший напротив Коки отодвинул стул, стараясь избежать перестрелки.

Один из шариков едва не угодил Флинну в правый глаз, другой задел левое ухо.

— Хлебный бой, — заметил Уэлер. Он пригнулся, над краем стола торчала лишь его голова. — Тоже традиция.

— За каждым ленчем? — спросил Флинн.

— О нет, — ответил Уэлер. — Только когда подают рагу. Те, кто помоложе, стреляют первыми.

И, по-прежнему пригнувшись, Уэлер начал отползать от стола.

— Идемте, Флинн. Думаю, теперь самое время прогуляться.

Глава 9

— Все это, должно быть, кажется вам ужасно странным, — заметил Уэлер. Они с Флинном вышли на веранду, затем, спустившись по ступенькам, направились к озеру. — Мне тоже так казалось, в самом начале…

— Как-то мне довелось провести несколько месяцев в Уинчестере,[8] — сказал Флинн.

— Не понял…

— Зато я вас понял.

Флинн медленно вел Уэлера по тропинке вокруг главного здания клуба.

До этого он договорился с Коки, чтоб тот захватил их пальто и ждал возле его, Флинна, машины.

— Клуб «Удочка и ружье» был основан более ста лет тому назад, — сказал Уэлер. — А основали его пятеро друзей, все выпускники Гарварда. Купили все эти акры земли, чтобы охотиться и рыбачить. Чтобы иметь место, где можно укрыться от всего остального мира, от семьи, работы. Спокойно общаться друг с другом и, как я догадываюсь, поддерживать присущий студентам дух бодрости и веселья.

— А это, должно быть, гонг?

Флинн поднялся по ступенькам заднего крыльца.

— Да. Огромный, не правда ли? — сказал Уэлер.

Гонг представлял собой толстый медный цилиндр метров трех в диаметре, подвешенный внутри дубовой рамы. Рядом стоял обтянутый кожей молоток высотой в человеческий рост.

— Его здесь отовсюду слышно, — заметил Уэлер.

— А кто в него бьет?

— Полагаю, что Тейлор.

— Просто удивительно, как это он еще не оглох.

Через запотевшее окошко Флинн заглянул на кухню.

И насчитал там шесть слуг. Все до одного мужчины и все, по-видимому, вьетнамцы.

— И вот, — продолжил свой рассказ Уэлер, когда оба они двинулись дальше, вокруг здания, — время шло и пятеро друзей начали приглашать сюда своих друзей. Потом привозить сыновей, когда те подрастали и выходили из так называемого критического подросткового возраста. Клуб разрастался, расходы на его содержание тоже росли. Полагаю, он приобрел официальный статус клуба в начале столетия.

— И получить членство становилось все сложней?

— Думаю, да.

— И кому же оно доставалось?

— Ну точно не скажу. Тем пятерым основателям, их друзьям, сыновьям.

— Что было тайной для всех остальных, верно?

Уэлер глубоко втянул в грудь холодный воздух, затем выдохнул, с паром.

— Здесь было их убежище. Место, где можно уйти от реальности. От жен и маленьких детишек. От офисов и контор. От обязанностей. От взоров посторонних. Здесь можно было отрастить волосы, пить, кто что хочет и сколько хочет, резаться в карты хоть всю ночь напролет, играть в разные другие дурацкие мальчишеские игры, охотиться, рыбачить. Условно говоря, даже пукать при всех без всякого стеснения.