Ричард Пратер - Кругом одни лжецы Страница 23

Подумал я и о другом: мы так ни разу и не зашли в особняк Лилит Мэннинг. В трех случаях, когда я бывал там, мы встречались снаружи: первые два раза у бассейна и последний — на веранде. А я-то считал, что копы дали маху, когда пытались пристрелить меня на глазах Лилит Мэннинг. Их вовсе не заботила свидетельница — она была замешана в убийстве не меньше их самих. Одного нельзя отнять у Дороти Крэйг: перед самым покушением она, по крайней мере, попыталась уговорить меня «отвалить» вместе с ней, видимо, ей стало тошно от одной мысли о предстоящем убийстве в ее присутствии. Однако это была всего лишь преходящая слабость, ибо милая страстная Дороти должна была знать в тот момент, когда ее губы обжигали мои, что ее дружки-копы уже мчались с намерением убить меня. Сейчас стало понятно, почему она отказалась уехать в моем «кадиллаке». И я понял кое-что относительно смерти Блэйка: теперь на моей стороне не было ни одного свидетеля.

Когда Турмонд позвонил из участка Барону, последнему пришлось думать очень быстро. Ему, естественно, надо было меня убрать, так как накануне ночью я узнал Циммермана в доме Дэйна, и, все прикинув, он решил, что гораздо удобнее укокошить меня в пустынной усадьбе Мэннингов, чем в полицейском участке или поблизости от него. И еще, ему необходима была полная уверенность, что я отправлюсь повидать Лилит именно тогда, когда он сообщит мне, что она жаждет меня видеть. Он наверняка позвонил Дороти еще до того, как поехал в полицейский участок, и велел ей немедленно отправиться в особняк Мэннингов, встретить меня и задержать там каким угодно способом. Когда же я поехал туда, Барон просто вернулся в участок и сообщил подкупленным копам, куда я направляюсь. И все было бы тип-топ.

В это время Бетти прервала мои размышления:

— Я настолько запуталась, что не знаю, что и думать! Почему вы приняли ее за Лилит?

— Я не сомневался, что это она. Я ведь никогда не видел ни настоящую Лилит, ни Дороти Крэйг. Барон представил мне Дороти как Лилит. Когда в среду вечером я вышел из больницы, то первым делом отправился к Барону. Он знал, что от него я поеду к Лилит, и немедленно позаботился о том, чтобы она была на месте. Он при мне позвонил ей, а потом продержал меня в офисе еще минут пять. Разумеется, я думал, что он звонит в поместье Мэннингов, а он звонил Дороти в ее городскую квартиру. Забавно, если бы я поехал в особняк Мэннингов, не дав Барону возможности предупредить о моем приезде, я бы там никого не застал. Теперь-то я понимаю...

Я замолчал в шоке. Спазмой свело желудок, и тошнота подступила к горлу. В ту ночь Дороти, должно быть, едва успела добраться до поместья Мэннингов до моего появления, сбросила с себя одежду — ее я обнаружил на качелях под балдахином — и бросилась в бассейн. И пока она пыталась заманить меня в койку и запудрить мне мозги мыслями о ней, Барон спокойно отдал приказ своим шавкам убить Дэйна. К тому времени его планам грозил срыв: я досрочно выписался из больницы, чего он не ожидал, и он сразу же узнал, что я не собираюсь покидать город. Я сам сказал ему это. Пока я прохлаждался с Дороти, он успел организовать убийство Дэйна. Если бы я уехал от нее хоть на пять минут раньше, возможно, остановил бы убийц и Дэйн мог бы остаться в живых.

Гнев все сильнее овладевал мной, буквально душил меня, даже донимавшая меня тошнота утихла. Эмоции выплескивались через край, и теперь появился точный адрес ненависти, вернее, конкретный человек — Клайд Барон. Моя уверенность росла. Барон заправлял всем, организовал подкуп, избиения, убийства. Я припомнил свои прежние размышления, увязал с рассказанным Бетти, и убежденность крепла — в каждом случае за каждой мерзостью стоял Барон!

Я постарался отделаться от мыслей об уже случившемся, о том, чего я не мог изменить или поправить, и заставил себя думать только о данном моменте, о том, что еще можно было сделать.

Бетти я спросил:

— Вы имеете хоть какое-то представление о том, как все серьезно? Не только для меня, но и для вас?

— Полагаю, что да.

— Вам непременно следует это знать. Вам здорово повезет, если удастся выбраться из города живой.

— Но я не собираюсь покидать город.

— Послушайте, не спорьте со мной, как в прошлую ночь!

— Об отъезде не может быть и речи. Я приняла решение.

«Ну что за Бетти! — думал я. — Она менее благоразумна и уж гораздо смелее, чем я». И я сказал:

— Ладно, поговорим позже. А сейчас нам нужно исчезнуть с улицы. Все выезды из города будут перекрыты подвижными полицейскими группами. Была только одна свободная дорога, но после моей недавней перестрелки с копами, они, должно быть, уже сообразили, как я попал в город, и блокировали ее. Может, одна вы еще сумеете выбраться, но вместе со мной вам это точно не удастся.

— Я не...

— Выслушайте меня! К настоящему моменту шеф полиции или Карвер наверняка уже объявили вас в розыск. Если вы еще не сообразили, как все серьезно, знайте: в ресторане я убил двух парней.

Она сделала судорожное глотательное движение:

— Вы уверены, что они...

— Еще как уверен! — Я посмотрел на состоящий из отдельных бунгало мотель. Такие часто попадаются на побережье. — Перейдите через улицу и снимите бунгало. Если заметите какого-нибудь знакомого, кого-то, кто мог бы узнать вас, немедленно возвращайтесь в город. Если все спокойно, возьмите бунгало на имя Мэри Оуэн — для себя и брата. Нет, это может навести дежурного клерка на непристойные мысли. Запишите его на себя и мужа.

Бетти наградила меня долгим, странно напряженным взглядом. Губы ее приоткрылись, и она провела языком по нижней губе, сглотнула и мягко проговорила:

— Хорошо, Шелл.

— Кстати, я не собираюсь оставаться здесь всю ночь. — Я попытался улыбнуться. — Но нам надо многое обсудить. Скажем, завещание Дэйна. Я приеду чуть позже.

— Разве мы не можем пойти в мотель вдвоем?

— Не хотелось бы, чтобы нас видели вместе. Надо еще отделаться от машины. Если ее найдут здесь, копы будут тут как тут уже через час.

Достав револьвер, я откинул барабан — осталось только два боевых патрона. В кармане я нашел еще один, вставил его на место стреляной гильзы и привычно сунул мой кольт обратно в кобуру. Три патрона — это на сотню меньше, чем мне хотелось бы, но должно хватить и их. Не скоро еще мне удастся залезть в багажник моего «кадиллака».

Бетти продолжала сидеть, глядя на меня.

— Ну, поехали! — сказал я.

— Вам обязательно грубить мне?

— Извините, золотце! Просто я на жутком взводе. И я вспомнил массу неприятных вещей, случившихся за последнее время.

— Понятно. — Она помолчала, потом мягко улыбнулась. — Полагаю, вы всех называете «золотце», а?

— Только не мужчин, — ухмыльнулся я.

— Мне это нравится. Всегда называйте меня так... — Она пристально посмотрела на меня, и лицо ее было по-прежнему странно напряженным. Неожиданно она попросила: — Шелл, пожалуйста, будьте осторожны и обязательно возвращайтесь. Я... — Внезапно ее руки обвили мою шею, и ее губы — мягкие и дрожащие — нашли мои. Она судорожно сжала мою шею и поцеловала меня с почти первобытной страстью. Потом отстранилась, глядя мне прямо в глаза и прерывисто дыша полуоткрытым ртом.

Выскочив из машины и захлопнув за собой дверцу, она перебежала через улицу. Я проследил, как она зашла в мотель и через несколько минут появилась вновь в сопровождении полной женщины. Они прошли вдоль ряда бунгало, остановились у четвертого справа. Бетти зашла туда, а полная женщина вернулась к себе в конторку. Я завел машину и уехал.

Глава 14

Я постучал и услышал тихий голос Бетти:

— Да?

— Это — я, Шелл.

Она открыла дверь, и я проскользнул вовнутрь. С собой я принес пакет из машины и, уронив его на пол, снова запер дверь. Бетти смотрела на меня как-то неуверенно, и я постарался изобразить беззаботность:

— Миссис Мэри Оуэн? Позвольте представиться — ваш муж.

Она улыбнулась, ее мягкие теплые губы округлились, а нижняя чуть выпятилась вперед.

— Я никак не могла понять, куда вы подевались в тот далекий уже день. Вам придется уйти. С тех пор я несколько раз побывала замужем.

— Многомуженка! Я-то воевал и вернулся требовать восстановления своих прав. — Я нахмурился. — Послушай-ка, женушка, я не забыл про полагающиеся ветерану преимущества.

Она тряхнула головой:

— Как вы можете разговаривать так несерьезно, когда... происходит все это?

— У вас у самой неплохо получается. Нельзя же оставаться серьезным всю дорогу. Мы просто не выдержим темпа. Но, пожалуй, вы правы. Присядем?

Она села на краешек кровати, а я подтащил поближе к ней стул и сел на него верхом, опершись на спинку.

— Слушайте внимательно. — Несколько минут я рассказывал ей то, чего она еще не знала, и то, до чего я додумался сам. В заключение я сказал: — За всем этим стоит жажда денег, больших денег, миллионов долларов. И власти, связанной с деньгами. Судя по всему, задумал все Барон. Скупить всю землю и недвижимость на побережье, а по возможности и другие землевладения и разбить их на коммерческие участки. При той власти и влиянии, которыми уже располагают Барон и его дружки, полагаю, им будет нетрудно провернуть это дельце. Однако появилась упомянутая вами зацепка с фондом Лилит Мэннинг. Афера кажется даже более крупной, чем я себе представлял.