Ли Чайлд - Джек Ричер, или Это стоит смерти Страница 34

Первыми пришли иранцы. Люди Махмени. Только один из них говорил, что вполне устроило Кассано – ведь именно он, а не Манчини выступал от лица Росси. Никто не стал называть имен. И вновь Кассано остался доволен. Таким был их бизнес. Иранцы не выглядели устрашающе – маленькие и какие-то помятые, слишком молчаливые, хитрые и скрытные. И очень странные. Кассано открыл дверцу мини-бара и предложил им выпить. Все, что пожелают. Однако оба молча покачали головами.

Ливанцы пришли через пять минут. Люди Сафира. Арабы, тут не могло быть сомнений, но крупные и крутые на вид. И вновь говорил только один, и также не называл имен. Кассано показал, что они могут сесть на кровать, но они остались стоять, опершись о стену. Пытаются запугать, решил Кассано. И они почти добились своего. Они также понемногу использовали психологию. Кассано дождался, когда в номере установится полная тишина, и смотрел на них с минуту, переводя взгляд с одного на другого. Четверо мужчин, с которыми он только что встретился и которые очень скоро попытаются его убить.

– Нам предстоит довольно простая работа. Шестьюдесятью милями к северу отсюда расположен самый край округа с сорока фермами. Там появился парень, который устраивает неприятности. На самом деле он не слишком важен, но наш поставщик принял это близко к сердцу. Бизнес заморожен до тех пор, пока с чужаком не разберутся.

– Нам это известно, – сказал человек Махмени. – Что дальше?

– Хорошо, – кивнул Кассано. – Мы поедем туда и вместе решим проблему.

– Когда начинаем?

– Скажем, завтра утром, с рассветом.

– Ты его видел?

– Пока нет.

– Имя у него есть?

– Ричер.

– Что за странное имя?

– Американское. А твое?

– Мое имя не имеет значения. У тебя есть описание внешности?

– Крупный, голубые глаза, белый, двести пятьдесят фунтов, коричневая куртка.

– Пустышка, – сказал человек Махмени. – Это Америка. Страна ферм. Здесь полно фермеров. И они все так выглядят. К примеру, я только что видел такого.

– Он прав, – вмешался человек Сафира. – И мы видели такого же. Нам потребуется описание получше.

– Другого у нас нет, – сказал Кассано. – Но на месте наша задача упростится. Очевидно, там он будет выделяться. К тому же местное население готово нам помогать. Им приказано звонить, как только они его заметят. И там негде спрятаться.

– И где же он? – спросил человек Махмени.

– Мы не знаем. В городке есть мотель, но там его нет. Может быть, спит под открытым небом.

– В такую погоду? Неужели это возможно?

– Там есть сараи и амбары. Я уверен, что мы его найдем.

– И что потом?

– Мы его уберем.

– Рискованно.

– Я знаю. Он крутой. Он уже успел разобраться с четырьмя местными парнями.

– Мне плевать, каким крутым он себя считает, – заявил человек Махмени. – Не говоря уже о том, сколько местных он убрал. Не приходится сомневаться, что здесь все идиоты. А рискованно, потому что это больше не Дикий Запад. У нас есть план безопасного отхода?

– Мне сказали, что он вроде как бродяга, – ответил Кассано. – Поэтому никто не станет его искать. И расследования не будет. Там даже полицейских нет.

– Это упрощает дело.

– Ты правильно сказал, там страна фермеров. Там полно экскаваторов. Мы его похороним. Желательно живым, по просьбе нашего поставщика.

Глава 31

Поиски Маргарет Коэ описывались четырьмя различными способами, в четырех отдельных папках. Первую составил окружной департамент полиции, вторую – полиция штата, третью – национальная гвардия, четвертую – ФБР. Отчет вертолетчиков оказался совершенно бесполезным. Маргарет Коэ была одета в зеленое платье, что не слишком помогало летом в стране кукурузы. Пилот держался на высоте в тысячу футов, чтобы не повредить молодые растения. В стране фермеров свои приоритеты, даже когда пропадает ребенок. С воздуха не удалось заметить ничего существенного. Ни свежевспаханной земли, ни розовых бликов от велосипеда, ни придавленных стеблей в полях. Вообще ничего, если не считать океана кукурузы.

Напрасная трата времени и авиационного топлива.

И окружная полиция, и полиция штата проверили сорок ферм. Сначала они прошли с громкоговорителями в темноте, на следующий день побывали в каждом доме и поговорили со всеми жителями, которые в один голос твердили, что не видели девочки. Затем тщательно обыскали амбары и сараи. Практически все жители охотно сотрудничали с полицией. Только одна пожилая пара призналась, что они не провели обыска, поэтому полицейские сами все осмотрели. Они ничего не нашли. Полицейские посетили мотель, проверили все номера и опустошили мусорные баки в поисках улик. Они ничего не нашли.

Дома Дунканов фигурировали в трех папках. Там побывали все, кроме команды вертолета. Сначала полиция округа, потом полиция штата и, наконец, ФБР, много раз. Поиски велись очень тщательно, потому что ограниченность пространства всем показалась жутковатой. Ричер отчетливо ощущал это настроение между строк даже четверть века спустя. Сельские полицейские. Они были смущены и пришли в замешательство. Складывалось впечатление, что Дунканы ненавидели землю и избавились от нее по максимуму. Осталась только подъездная дорожка с символической площадкой для разворота да еще пять ярдов для фундаментов каждого из трех домов. И всё. Остальное они продали.

В результате обыск не составил никакой проблемы. Отчеты получились чрезвычайно подробными. Были разобраны штабеля тяжелых бревен, предназначенных для ограды, просеян гравий; ряды людей, низко наклонившись, прошли по очищенной земле, собаки десяток раз обнюхали каждый квадратный дюйм.

Ничего найти не удалось.

Затем поиски переместились внутрь домов. Если снаружи полицейские очень старались, то внутри они удвоили усилия и проделали все кропотливо и тщательно. Ричер не раз производил обыски и знал, как это трудно. Но здесь их проводили четыре раза последовательно, никто не срезал углов, никто не экономил время. Вещи разбирали на части, стены простукивали, полы вскрывали. На бумаге ничего не осталось, но Ричер вновь прочитал между строк, что искали не только ребенка, но и части тела.

Ничего найти не удалось.

ФБР внесло свой вклад, предоставив криминалистов самого высокого уровня для 80-х годов XX века. Все было тщательно записано на бумаге с клеймом бюро, скопировано и передано в местную полицию. Эксперты собрали все волосы и волокна, все плоские поверхности проверили на отпечатки, использовали все виды волшебного света и самые разные приборы. Из Денвера привезли собаку, которая специализировалась на поисках трупов, но ее отправили домой, потому что она тоже ничего не нашла. Техники и дюжина других экспертов провели в домах Дунканов двенадцать часов.

Ничего не нашли.

Ричер закрыл папку. И в голове у него возникла мысль, которая посетила всех участников расследования двадцать пять лет назад: дело раскрыть не удалось.

Шестьюдесятью милями севернее Дороти Коэ стояла возле раковины и мыла свою тарелку, вилку и стакан, а также блюдо, на котором готовилась отбивная. Она протерла посуду тонким льняным полотенцем и расставила все по местам – тарелку и стакан в шкаф, серебро в ящик, блюдо в другой шкаф. Она выбросила в мусорное ведро салфетку и вытерла стол тряпкой, потом аккуратно поставила стул на место. Затем Дороти перешла в гостиную. Она собиралась немного посидеть и лечь спать, чтобы утром встать пораньше, съездить в мотель и попытаться помочь мистеру Винсенту починить зеркало за стойкой бара. Может быть, ей даже удастся приклеить ручку к кружке НАСА.

Ричер некоторое время сидел на полу своего номера в отеле «Марриотт» и размышлял. Было десять часов вечера. Он закончил изучать документы на два часа раньше, чем рассчитывал. Джек встал, сложил папки в одиннадцать коробок и аккуратно составил их в центре номера – две стопки по четыре, одна по три. Затем набрал девятку, чтобы выйти на линию, и номер, по которому звонила Дороти Коэ двадцать пять лет назад, когда сообщила о пропаже дочери. Трубку сняли. Ричер попросил позвать Хоуга, не слишком рассчитывая, что тот подойдет, но после короткой паузы услышал его голос.

– Я закончил, – сказал ему Ричер.

– Удалось что-нибудь найти?

– Ваши парни сделали все безупречно. Им не о чем беспокоиться. Поэтому я уезжаю.

– Так скоро? Тебя не интересуют ночные развлечения?

– Я простая душа. Люблю мир и тишину.

– Ладно, тогда оставь коробки в номере. Мы заедем за ними и вернем на место до того, как ребята из архива выйдут на работу. Они ничего не узнают. Миссия завершена.

– Я в долгу перед тобой.

– Забудь, – ответил Хоуг. – Прояви себя полностью[8], и прочее дерьмо.

– Об этом не приходится и мечтать, – сказал Ричер.

Он повесил трубку, подхватил куртку и направился к двери. Ему пришлось дойти до вестибюля, а потом обратно до дальнего угла парковки. Лестница, ведущая на второй этаж, начиналась перед вестибюлем, там, где располагалось бы другое крыло, если бы отель был одноэтажным. Как раз в тот момент, когда Джек проходил мимо лестницы, какой-то мужчина сошел с последней ступеньки и зашагал рядом с ним в том же направлении. Ричер видел его, когда он регистрировался вместе со своим приятелем у стойки портье.