Ли Чайлд - Джек Ричер, или Это стоит смерти Страница 35

Он повесил трубку, подхватил куртку и направился к двери. Ему пришлось дойти до вестибюля, а потом обратно до дальнего угла парковки. Лестница, ведущая на второй этаж, начиналась перед вестибюлем, там, где располагалось бы другое крыло, если бы отель был одноэтажным. Как раз в тот момент, когда Джек проходил мимо лестницы, какой-то мужчина сошел с последней ступеньки и зашагал рядом с ним в том же направлении. Ричер видел его, когда он регистрировался вместе со своим приятелем у стойки портье.

Маленький и помятый. Небритый. Вероятно, иранец. Он покосился в сторону Ричера, который вежливо кивнул. Иранец кивнул в ответ. Дальше они пошли рядом. Спутник Джека крутил на пальце ключи с красной биркой. «Эйвис»[9]. Он снова краем глаза посмотрел на Ричера, тот бросил на него встречный взгляд и распахнул дверь. Иранец вышел. Джек последовал за ним. Мужчина вновь повернул голову в его сторону, и в его глазах появилось задумчивое выражение. И еще напряженное любопытство.

Ричер свернул налево, чтобы обойти букву Н. Иранец последовал за ним. Джек посмотрел вперед и увидел две машины, припаркованные впереди. «Кадиллак» Сета Дункана и темно-синий «Шевроле». Именно такие обычно берут в аренду. У «Эйвиса» их тысячи.

«Темно-синий «Шевроле».

Ричер остановился.

Иранец остановился рядом с ним.

Глава 32

Никто не знает, сколько нужно времени, чтобы сформировалась мысль. Кто-то говорит об электрических импульсах, летящих по нервам со скоростью, близкой к скорости света, но это лишь передача. Как доставка почты. А письмо написано в мозгу; оно оживает в результате какого-то химического процесса, две смеси проходят по синапсам, и начинается реакция, подобная взаимодействию свинца и кислоты в автомобильном аккумуляторе, но вместо дурацких двенадцати вольт, чтобы включить сигнал, жидкости мозга наполняют тело самыми разными тонкими изменениями, потому что мысли приходят необязательно по одной. Их появление подобно взрыву сверхновой и водопаду, и они мчатся по параллельным путям, сталкиваются, соперничают и сражаются за доминирующее положение.

Ричер заметил темно-синий «Шевроле», и мгновенно в его памяти всплыли слова Винсента о двух типах, которых он видел из амбара Дороти; одновременно он подверг это предположение сомнению – ведь «Шевроле», как и темно-синий цвет, встречаются очень часто. Параллельно Джек вспомнил о встрече в отеле с двумя похожими иранцами и двумя похожими арабами – и задал себе вопрос, могло ли появление столь необычных пар зимой в отеле Небраски быть простой случайностью, и если нет, то следует ли из этого, что в «Марриотте» находится третья пара, то есть те самые крутые парни с фермы Дороти.

Продолжая размышлять о необъяснимом появлении шестерых мужчин и их возможной связи, Ричер продолжал наблюдать за иранцем, который уронил ключи от машины и его рука скользнула в карман куртки. Одновременно Ричер вспомнил, что парни с фермы Дороти остановились не в мотеле – из чего следовало, что их база находится здесь, в «Марриотте», и «Шевроле» принадлежит им – значит, иранец каким-то образом с ними связан. Выходит, перед ним враг. И хотя Ричер не знал причин его поведения и понимал, что с точки зрения гражданской юриспруденции это не имеет никакого значения, но годы опыта, приобретенного в исключительно тяжелых ситуациях, подсказали ему, что иранец полез в карман на темной парковке только по одной из четырех причин: достать сотовый телефон и вызвать помощь, вытащить бумажник или паспорт, чтобы доказать свою невиновность, вынуть нож или пистолет.

Ричер это понимал, как и то, что резкая атака в первых двух случаях будет непростительной, а в двух последних – единственным способом спасти собственную жизнь.

Вспышки сверхновой, водопады и потоки мыслей сошлись воедино, борясь за доминирование.

Лучше поберечься, чем потом жалеть.

И Ричер отреагировал.

Он резко повернулся от пояса и начал проводить боковой удар в центр груди иранца. Химическая реакция в мозгу, мгновенная передача импульса мышечной системе от левой ноги к правому кулаку за время, не превышающее доли секунды, общее расстояние до цели менее ярда, еще малая доля секунды, чтобы до нее добраться, что оказалось абсолютно правильным решением, потому что рука иранца успела глубоко погрузиться в карман, пытаясь вытащить то, что он хотел, будь то нож, пистолет, телефон, водительские права, паспорт или полицейский значок или вполне невинное письмо из Тегеранского университета, доказывающее, что он эксперт мирового уровня по генетике растений и почетный гость Небраски, приглашенный сюда, чтобы увеличить доходы региона в сотни раз и уничтожить голод во всем мире в ближайшие годы. Так или иначе, но кулак Ричера уже был близок к цели, в глазах иранца вспыхнула паника, рука дернулась сильнее – коричневая кожа, темные волоски, пальцы сжимают что-то большое и черное.

И тут удар Ричера достиг цели.

Двести пятьдесят фунтов движущейся массы, огромный кулак, мощный удар, молния куртки врезалась в кость, вдавливая ее в грудную полость; естественная эластичность позволила грудной клетке прогнуться на несколько дюймов, в результате воздух вытолкнуло из легких, и гидростатический шок направил кровь обратно в сердце; голова дернулась вперед, как у манекена для аварийных испытаний, но плечи продолжали двигаться назад. Иранца оторвало от земли, и он врезался в окно, находившееся у него за спиной, со странным звуком, словно зазвучали литавры; руки, ноги и торс распростерлись, как у тряпичной куклы, и на асфальт парковки выпал черный предмет – не бумажник, не телефон, не нож, а пистолет «Глок 17», темный, массивный и жутковатый. Он остался лежать в шести или восьми футах, и у иранца не было никаких шансов до него дотянуться, к тому же он лежал на спине и не мог двигаться быстро.

Более того, складывалось впечатление, что он вообще никогда больше не сможет двигаться.

Ричер слышал о том, что такое бывает, но никогда не видел.

Его армейские друзья-медики называли это низкоэнергетическим сотрясением сердца – травма стенки грудной клетки. Низкоэнергетическим в том смысле, что травма получена не в результате автомобильной катастрофы или выстрела из дробовика, а из-за удара в бейсболе, столкновения во время футбольного матча, от кулака или неудачного падения на тупой предмет. Жуткие исследования на лабораторных животных показали, что дело тут в удаче и выборе времени.

Электрокардиограммы показывали волны, которые связаны с биениями сердца; одна из них носила название зубец Т, и эксперименты выявили, что, если нанести удар, когда зубец Т находится между пятнадцатью и тридцатью миллисекундами от своего пика, возникает летальная аритмия сердца и оно останавливалось, как при обычном приступе. В таком опасном месте, как темная пустая парковка, сердце иранца билось значительно сильнее, чем при обычных обстоятельствах, а потому пики зубца Т возникали значительно чаще, два или даже три раза в секунду, драматически увеличивая вероятность смертельного исхода.

Иранец лежал совершенно неподвижно.

Он не дышал.

Никаких признаков пульса.

Никаких признаков жизни.

Армейские медики учили, что стандартная процедура в таких ситуациях состоит в том, чтобы начать делать искусственное дыхание, сопровождая его внешним давлением на грудь восемь раз в минуту, и продолжать до тех пор, пока человек не придет в себя. Однако у Ричера имелся собственный подход к подобным вещам – не оживлять парней, которые собираются выстрелить в тебя из пистолета. И в данном вопросе Джек никогда не проявлял гибкости. Поэтому он с минуту подождал, давая природе взять свое, а затем немного помог ей, надавив двумя пальцами на артерии на шее иранца. Четыре минуты без кислорода – верхний предел для мозга. Ричер подождал пять, решив действовать наверняка. Он сидел на корточках рядом с телом и внимательно прислушивался. Никакой реакции. Никто не пришел. Иранец умер – слабое натяжение мышц, характерное для потерявшего сознание человека, исчезло, и наступила мягкая расслабленность недавней смерти.

Ричер встал, нашел ключ от машины и подобрал «глок». На ключе была бирка с логотипом «Шевроле», но не от синей машины. Джек нажал на кнопку, но ничего не произошло. «Глок» оказался практически новым и полностью заряженным. В обойме семнадцать блестящих патронов типа «парабеллум», и еще один в стволе. Ричер положил оружие в карман, рядом с отвертками.

Затем он вернулся к парковке перед входом и снова нажал на кнопку. Ему ответил желтый «Шевроле Малибу». Новый автомобиль, чистый и самый обычный. Явно взятый напрокат. Джек сел в машину, отодвинул сиденье назад и завел двигатель. Бак был почти полным. В дверном кармане лежали документы на аренду с сегодняшней датой. Документы были оформлены на какую-то компанию из Лас-Вегаса, название которой ничего Ричеру не говорило. В специальных держателях стояли две бутылки воды – одна начатая, другая полная. Джек выехал со стоянки, сделал круг и поставил машину так, что мертвый иранец оказался между «Шевроле» и стеной, потом открыл багажник. Не самый большой багажник, но и иранец не был великаном.