Дела минувшие - Николай Свечин Страница 17

Шел июль 1881 года. Весь Нижний стоял на ушах: ожидали приезда молодого государя. После смерти отца Александр Александрович спрятался в Гатчине и не показывался на публике. Он даже перестал бывать в Петербурге, министры ездили с докладами в Гатчинский дворец. Охрана царя срочно перестраивалась на новые рельсы. Доверенные лица Александра Третьего вели тайные переговоры с могущественной «Народной волей», дабы уберечь венценосца от неминуемой смерти. Но для Нижнего Новгорода было сделано редкостное исключение. Государь обещал приехать на освящение Новоярмарочного Александро-Невского собора, того самого, где зимой титулярный советник Лыков с друзьями спасли прежнего императора.

Алексей с утра ввалился в сыскное в приподнятом расположении духа. Вчера он посетил Коммерческий клуб, хотел посмотреть выступление знаменитого германского силача Фоссберга. Тот тешил публику выдающимися приемами, в частности отрывал от пола значительные тяжести. Лыков, сам богатырь, решил проверить немца. Внезапно с ним увязалась сестра Лизавета. Сказала, что тоже хочет позабавиться, да не одна, а с приятельницей. Лыков нанял извозчика, сказал:

– Давай на Грузинскую в Коммерческий клуб. Но сначала заедешь на… Лиза, где забрать твою подругу?

– Малая Покровка, Нефедьевы, собственный дом.

Отважный сыщик аж поперхнулся:

– Варвара Александровна Нефедьева?![45]

– Да, Варенька просила меня взять ее с собою, – как ни в чем не бывало ответила сестра. – Говорит, ей скучно одной.

– И давно вы с ней приятельницы?

– Недели две как познакомились. Она очень милая… и очень несчастная, сам знаешь почему. Давай попробуем хоть как-то развлечь Вареньку.

Алексей во все глаза смотрел на Лизавету: понимает ли она, что предлагает? И случайность ли это или же очередной заговор с целью его женить? Но сестра отвечала невозмутимо, без смущения и ждала, когда извозчик тронется.

Они приехали к хорошо знакомому Лыкову дому, окруженному каролиновыми тополями. Вышла Варенька, одетая просто, но со вкусом. Она поздоровалась с сыщиком и при этом смотрела на него своими серыми чудесными глазами особенно ласково. Алексей поплыл… В итоге, когда в собрании силач Фоссберг пальцами оторвал от пола мельничный жернов весом восемнадцать пудов, он не выдержал. Снял сюртук, остался в одной жилетке и вышел состязаться с германским геркулесом. Тот снисходительно посмотрел на нижегородца с высоты своего огромного роста и кивнул: ну, попробуй. Немец весил вдвое больше выскочки и заранее решил посмеяться. Но ведь в зале сидела Варенька! В результате Лыков точно так же, пальцами, легко оторвал жернов от пола. Потом поставил обратно, передохнул, ухватился и рывком поднял его над головой на вытянутых руках! Зал взревел от восторга. Алексей аккуратно поставил тяжесть на место и жестом предложил сопернику повторить номер. Но тот пробормотал германскую абракадабру. Конферансье перевел отговорку. У господина Фоссберга болит плечевой сустав, и он сейчас не сможет поднять жернов выше колена… Но сделает это в следующий раз!

Ночью у Лыкова открылась рана, полученная в подвалах Александро-Невского собора. Поспешил он с демонстрацией силы. Пришлось самому себя бинтовать, чтобы не пугать сестру с матушкой. Но сыщик все равно остался доволен. Варвара Александровна увидела героя во всей красе!

Заглянув к шефу, титулярный советник застал его за необычным занятием. Благово изучал с карандашом в руке закон о заповедных имениях и делал на полях заметки.

– Решили переписаться в помещики? – съязвил помощник. – Эти… как их? Лендлорды?

Павел Афанасьевич снял очки, насмешливо посмотрел на Алексея и ответил:

– Здоровая орясина пускай и дальше жернова ворочает. А я, старый и умный, буду за нее думать.

– А чего за меня думать? – обиделся Алексей. – Я и сам с головой.

– Вижу я, с какой ты головой. Зачем испытываешь судьбу? Рана не открылась после вчерашнего?

– Ну…

– Понятно. Не будь дураком!

Благово не дождался ответа, надел очки и опять взялся за карандаш. Помощник запустил глазенапы через его плечо.

– …При учреждении заповедных имений вносится особая денежная сумма или определяются ежегодные взносы в государственный банк на образование капитала для покрытия чрезвычайных издержек по имению… Так как залог их запрещен, то лишь в случае полного истощения этого капитала позволяется заем в кредитных учреждениях суммы, не превышающей двухгодового дохода с имения… Павел Афанасьевич, а зачем вам это знать на самом деле?

Благово опять снял очки:

– Когда ты женишься на Варваре Александровне, то станешь опекуном майората в Варнавинском уезде Костромской губернии…

На этих словах Лыков фыркнул, но как-то неестественно. Шеф продолжил:

– Самому тебе им не владеть, и слава богу. А то профурсишь. Имение достанется вашему старшему сыну. Вот я и смотрю, как все должно выглядеть по закону. А ты иди, иди. Займись делом. И попроси Милотворского тебя осмотреть, геркулес хренов!

Визит государя занял всего полдня. Двадцатого июля 1881 года в десять утра августейшее семейство прибыло в Нижний Новгород из Москвы на литерном поезде. Императора сопровождали его супруга Мария Федоровна, брат Алексей Александрович и два сына – цесаревич Николай и Георгий. В небольшую свиту входили как главные лица министр Двора и уделов граф Воронцов-Дашков и новый министр внутренних дел граф Игнатьев – бывший нижегородский временный генерал-губернатор. На вокзале их встретил Безак и отвез сначала в Староярмарочный Спасо-Преображенский собор. Там нижегородский викарий Поликарп почтил высоких гостей коротким молитвословием. Храм возводился по чертежам самого Монферрана и считался одним из вариантов столичного Исаакия. Гости осмотрели его и отправились на Стрелку.

Чин освящения Новоярмарочного собора Александра Невского к тому времени уже подходил к концу. Государь побывал здесь в 1869 году еще в качестве наследника. За год до этого был торжественно заложен первый камень величественного сооружения, и цесаревич инспектировал стройку. И вот теперь, уже как полновластный самодержец, он прибыл принять собор.

На ступеньках огромного храма августейшую депутацию встретил и приветствовал епископ Нижегородский и Арзамасский Макарий. После его речи гости вошли внутрь и осмотрели росписи и иконостасы. Снаружи собралась огромная толпа зевак. Ярмарка уже открылась, и вокруг площади яблоку было негде упасть. Но царь торопился и не стал осматривать торг. После окончания освящения и Божественной литургии царская семья села на пароход «Отважный» общества «Самолет» и отплыла в Ярославль.

В этой спешке Благово и Лыков были представлены государю губернатором еще на вокзале. Александр Третий пожал титулярному советнику руку и сконфуженно пробормотал, что его подвиг – спасение отца в феврале – остался без должной награды. Какая уж там награда, подумал Алексей… Потом Игнатьев на бегу позвал обоих сыщиков в Петербург, на усиление кадра Департамента государственной полиции. И уж совсем каким-то чудом Павел Афанасьевич в суете молниеносного визита сумел коротко поговорить с государем о судьбе несчастной Варвары Нефедьевой. Молодая барышня в силу чудовищного стечения обстоятельств оказалась незаконнорожденной. Ее отец обратился к прежнему государю с просьбой разрешить ему удочерить Варвару, чтобы вернуть ей права состояния. Написал прошение и умер. И теперь начальник нижегородского сыскного отделения статский советник Благово просил за нее у нового государя. Хотя это было, казалось бы, совсем не его дело.

Благово обладал одной важной способностью: как только он начинал разговор с умным человеком, уже через минуту тот слушал сыщика с полным вниманием. Так вышло и теперь, у трапа парохода. Александр Александрович ухватил мысль нижегородца, взял у него прошение, передал Воронцову-Дашкову и приказал:

– Доложи мне по приезде в Петербург. Вне очереди.

Потом повернулся к Благово:

– Ничего пока не могу вам обещать. Если просьба покойного окажется законной, постараюсь ее выполнить. Если нет, то не обессудьте.

В середине августа два лучших сыщика города собрались в дорогу. Благово ликвидировал имение в селе Чиргуши и в кои-то веки оказался при деньгах. Лыков уезжал налегке. В ресторане Барбатенко остающиеся нижегородцы устроили им прощальный ужин. Присутствовали губернатор Безак, вице-губернатор Всеволожский, полицмейстер Каргер, губернский предводитель дворянства Зыбин и чины поменьше. Угощение готовил лучший повар заведения, знаменитый Григорий Егорович Сахаров,