Расчленинград. Маньяки над Невой - Елизавета Михайловна Бута Страница 23

кафе и видеосалоны. На их посещение у большинства людей денег не было, и они продолжали по инерции каждый день приходить на работу. От них уже никто ничего не ждал и не требовал, но людям нужно было хоть что-то делать, пока они растеряны, и они продолжали приезжать на работу, чтобы выпить чаю, поболтать и обсудить, как и где можно заработать. Постепенно все больше людей находили себе более прибыльное занятие, чем работа в НИИ или КБ. Так, один из сотрудников НИИ на пару со своим школьным приятелем арендовал кафе «Пегас» неподалеку от метро «Озерки». Это кафе вот уже больше года как пустовало. Вывеска с характерным советским шрифтом уже почти истлела, чеканка крылатого коня при входе покрылась ржавчиной, а помещение отчаянно требовало ремонта, и все равно мимо этого кафе частенько проходили бывшие завсегдатаи и с грустью вспоминали о временах, когда они проводили здесь время.

Когда Игорь случайно зашел в это кафе, чтобы спросить, не требуются ли им сотрудники, «Пегас» только начинал свою работу после года простоя. Днем это заведение не производило особенного впечатления. Пятнадцать столиков со старомодными скатертями и пластиковыми цветами в отчего-то красивых и современных вазочках, истоптанный паркет и оттертый от ржавчины Пегас.

– Сегодня вечером посуду помоешь, а завтра посмотрим, – сказал администратор, оценивающе осмотрев парня с ног до головы.

К удивлению Игоря, вечером кафе преобразилось. Полумрак и оглушительная музыка превратили неказистое советское кафе в модное место, в которое потихоньку стали приходить посетители, в основном мужчины. Несколько посетителей в возрасте расселись за столики у стены, заказали спиртное и стали чего-то ждать. На танцпол потихоньку стягивались молодые парни и девушки. Игорю казалось странным, что парней в узких джинсах, футболках в сеточку и с модной, косой выбеленной челкой никто не трогает.

– Хочешь в зал? Ничего, причешешься, оденешься получше и найдешь себе спонсора, – ободряюще похлопал его по плечу администратор.

Первую же зарплату Игорь Иртышов потратил на поход в парикмахерскую и покупку одежды от Armani на рынке. Особенной гордостью Игоря был новый одеколон. Конечно, никогда раньше ему не приходило в голову купить такую ненужную и бесполезную вещь, которую к тому же нигде раньше не продавали. В начале 1990-х на рыночных прилавках появились яркие коробочки с громкими названиями и обязательным штампиком Made in France. Выбор мужского парфюма на прилавках ограничивался тремя-четырьмя названиями: Fahrenheit от Dior, Cosa Nostra и Dragon Noir. Черная помятая коробка с подстершимися золотыми буквами сразу привлекла внимание Игоря, а когда продавец разрешил ему «послушать аромат», то Иртышев, не задумываясь, потратил на эту воду все оставшиеся деньги.

Резкий, ядовитый запах одеколона сразу обращал на себя внимание. Игорь чувствовал, как благодаря этому пузырьку с волшебным запахом его стали замечать. В один момент он перестал быть невидимкой. Это было важнее аренды квартиры.

Отныне Игорь стал повсюду таскать этот флакон и впадал в панику, если не мог им воспользоваться. Это был не просто одеколон, но магический артефакт, который в его сознании делал из него другого человека, опасного хищника, с которым никто особенно не спешил находиться в одной кабине лифта, так как не питал страсти к скунсам[10].

В кафе «Пегас» на этот раз его пропустили с парадного входа. Охранник даже не узнал его, так как все внимание в его новом образе притягивала прическа. Парня с ядовито-белыми волосами быстро подозвал к себе один из мужчин, сидящих за столиком у стены, и тут же предложил выпить. Уже ближе к середине ночи, когда танцпол практически опустел, а все посетители разбрелись по углам и столикам, администратор вдруг заметил в зале посудомойщика и подошел к нему:

– Ты же помнишь, что завтра должен съехать из кладовки? – нарочито громко поинтересовался он у Игоря. Новый знакомый парня снисходительно усмехнулся, а Иртышов так растерялся и испугался, что не мог придумать, что ответить, и просто стал усиленно кивать.

Новый знакомый понимающе улыбнулся и предложил Игорю переночевать у него: через неделю Игорь после смены на кухне вышел в зал кафе «Пегас» и нашел себе нового друга, который был согласен его приютить. В кафе стали шептаться, но никому не приходило в голову его за это осуждать. Каждый здесь крутился как мог. Выпускник детского дома с дипломом ПТУ за плечами вряд ли мог на многое рассчитывать, да и странный он был к тому же, нервный и вспыльчивый. Впрочем, никому в кафе не приходило в голову, что у парня есть проблемы с психикой и задержка в развитии. Вот с нервами точно были проблемы, причем чем дальше, тем больше.

4. Сосновский парк

В восемь лет он пришел в кладовку детского дома, где его обижали старшие товарищи. Когда он попытался пожаловаться на это, все вдруг вспомнили о его психическом диагнозе. Через несколько недель он вновь пришел в ту же кладовку, понимая, что у него просто нет другого выхода. Сейчас ему было уже двадцать лет, но все повторялось. Унижение. Одиночество. Наутро он чувствовал себя почти таким же несчастным, как когда пришел в себя на больничной койке, но когда его новому приятелю надоело выпивать с Игорем, Иртышов запаниковал и вновь пришел на танцпол кафе «Пегас», чтобы только найти хоть кого-то, кто его приютит. Ему начало казаться, что он попал в ловушку. Чем больше он пытался выпутаться из этого капкана, тем сильнее его затягивало. Оставалось только заботиться о своей прическе. Пожалуй, на это занятие он тратил все больше и больше времени. У Иртышова появилась целая сумка с разными средствами для укладки, краской и всеми видами расчесок.

Если поначалу его увлечение прическами помогало, то уже через пару недель он снова стал срываться. Игорь не мог ни на чем сосредоточиться, и его раз за разом затапливала волна гнева, которая неизменно заканчивалась истерикой, скандалом и криками. Особенно часто это происходило, если Игорь выпивал хотя бы рюмку, а случалось это с ним регулярно. Посетители замечали парня с необычной прической и стремились его угостить. Владельцы кафе быстро об этом прознали и запретили Иртышову даже думать о том, чтобы стать официантом. Игорь упросил как-то администратора разрешить ему побегать с подносом, но через пару часов он умудрился ввязаться в драку. Разрешить конфликт удалось мирно, но Игорю сказали, чтобы он продолжал на кухне мыть посуду и ни на что большее не рассчитывал.

Декабрьским вечером 1993 года он шел от своего нового друга и собутыльника в «Пегас». Путь его лежал мимо Сосновского парка. Широкая аллея пролегала мимо голых черных стволов сосен, общий фон которых мог составить у случайного прохожего впечатление, что мир превратился в выцветшую черно-белую пленку. В сумке Иртышова была фляга с алкоголем, в котором он растворил сильнодействующее снотворное. Он собирался напоить этим «коктейлем» своего друга, но тот успел выгнать его быстрее, чем он смог «угостить» его. Вдалеке Игорь увидел двух мальчишек с красными школьными рюкзаками.

Подростки вдруг почувствовали на себе взгляд Иртышова, обернулись и стали над чем-то смеяться. Нет ничего более пугающего, чем смех по неизвестной причине. Чужой смех всегда рождает страх, а страх – агрессию. В глазах Игоря потемнело, а к горлу подступила ярость, из-за которой ему стало трудно говорить. Подростки продолжали смеяться, и Игорь заставил себя расплыться в фальшивой улыбке. Мальчики насторожились