Ежи Эдигей - По ходу пьесы Страница 14

Постановщик «Мари-Октябрь», Генрик Летынский, дал ей роль старой служанки Викторины. Как бог свят, мог бы взять на эту роль чуть ли не любую из наших актрис, кроме самых молоденьких. К такому выбору режиссера склонило, пожалуй, старое знакомство, дружеские отношения, а не что-либо другое. Он хотел, чтобы пани Скальская сыграла и немного заработала, потому что не было сомнений: остросюжетная французская пьеса пройдет не меньше ста пятидесяти раз подряд. У актера есть строго определенная норма выступлений в месяц. Что сверх того, оплачивается дополнительно.

Что могло быть общего между Иреной Скальской, женщиной, которой под шестьдесят, и молодым, без малого тридцатилетним, киноактером? Если даже допустить, что в сердце пожилой дамы проснулась поздняя весна, нелепо подозревать ее в желании отправить на тот свет своего кумира. Я никогда не замечал, однако, чтобы пани Скальская проявляла к Зарембе какой бы то ни было интерес. Она относилась к нему, как и к другим молодым людям, любезно, с оттенком иронии и чувством собственного превосходства.

Анджей Цихош, способный актер, которому не очень повезло в жизни. Беспрерывные материальные затруднения. Сперва у него долго болела жена. Кажется, что-то с легкими, потому что каждый год он на несколько месяцев отправлял ее в горы. А еще хлопоты с детьми. Он почти на десять лет старше Зарембы. Познакомились они до того, как Мариан пришел в наш театр. Я знаю, что Голобля, пытаясь завлечь кинознаменитость на сцену «Колизея», прибегал к посредничеству Цихоша. Мне известно, что Заремба, который зарабатывал, по нашим меркам, довольно много, не раз и не два одалживал Анджею солидные суммы. Цихош выплачивал долг в рассрочку, но он не уменьшался, а, скорее, возрастал. Заремба не придавал этому значения: его бумажник всегда был открыт для друзей, которые нуждаются. Цихош признавался мне, что только благодаря Зарембе ему удалось принять участие в дублировании какого-то английского фильма. И похвастался, что получит около пяти тысяч злотых и тогда сможет отправить жену и детей на все каникулы в Рабки.

Не знаю, сколько Цихош задолжал Зарембе. Конечно, деньги давались под честное слово, без векселей или расписок. Не думаю, чтобы итог превысил десять тысяч злотых. Скорее меньше, потому что в последнее время дела Цихоша значительно улучшились. Сперва дубляж, летом — какие-то гастроли по курортным местечкам, а недавно он что-то начал делать для телевидения. В общем, парень из кожи вон лез, чтобы выбраться из затруднений.

Если даже предположить, что Заремба поссорился с Цихошем и потребовал немедленно вернуть деньги, нелепо это считать поводом к убийству. В конце концов Анджей получил бы ссуду в кассе взаимопомощи или пособие от Театрального общества. Насчет недоразумений между этими людьми я ничего не слышал. О долге знаю только от Цихоша, который часто рассказывал о своих хлопотах. Зато Мариан даже до того, как начался роман между ним и моей женой, ни словом не вспоминал, что он кредитор Анджея. Справедливость требует признать, что уж в чем, в чем, а в мелочности и жадности покойного обвинить нельзя.

Следующий в списке пана прокурора — Адам Лисовский. Он чуть старше Зарембы. Раньше они вроде бы не были знакомы. Лисовский недавно женился. Жена его врач. Это любящие супруги. Она, если не дежурит в больнице, приходит на каждый спектакль, в котором занят муж. Несколько раз Заремба приглашал их в ресторан или на танцы. Думаю, что за свой счет, он всегда платил за товарищей победнее. Это все знали. Наверняка был любезен с пани Лисовской, строил ей глазки. Так он вел себя со всеми молодыми и хорошенькими женщинами. Но ни о каком романе и речи быть не могло. Она влюблена в своего мужа, а Мариан увлечен был… моей женой.

С какой стороны ни взять, Адама Лисовского никак нельзя заподозрить в убийстве.

Вацлав Дудзинский. Один из самых молодых наших актеров. Училище кончил два года назад. Получив диплом, сразу же приглашен был к нам, потому что отец его судья в Радомске. Голобля после восстания оказался в Радомске, нашел там угол и кусок хлеба как раз у судьи Дудзинского, который имел тогда маленькую продовольственную лавочку на Рыночной площади. Приглашение молодого актера на варшавскую сцену было попросту оплатой старого долга. Дело, впрочем, оказалось выгодным: парень способный и далеко пойдет.

Его отношения с Зарембой? Знаменитый киноактер, несомненно, импонировал молодому коллеге, если не талантом, то блестящей карьерой и роскошной машиной. Дудзинский приобрел какую-то подержанную развалину и все свободное время тратил на ее чистку и ремонт. Заремба, автолюбитель с большим стажем и опытом, помогал ему в этом деле советом. Я не раз видел, как во дворе театра они оба залезали под эту столетнюю развалюху. А потом, перемазавшись как черти, бежали на репетицию.

Нет, Дудзинский не мог подменить пистолет. Зачем?

Чем больше я размышляю об этом деле, тем меньше понимаю. Получается, что единственным человеком, у которого был мотив, и притом серьезный, такой, из-за которого тысячи раз совершались убийства, оказываюсь только я. Убийство любовника жены. Вечная тема — ревность, самолюбие, оскорбленная честь, стремление властвовать и обладать. А ведь никто лучше, чем я, не знает, что и в мыслях моих не возникал преступный замысел.

Пан Людомир Янецкий — известный актер. Часто выступает по телевидению, участвует в радиоспектаклях и вообще больше связан с радио, чем со сценой. Один из тех, кого пригласил Голобля, чтобы театр наш мог представлять ревю с участием популярных звезд. Он пришел к нам за год до Зарембы. Всегда спокоен, заботится о своем внешнем виде. Одет так, словно только что сошел со страниц модного журнала. Аккуратен до педантизма. Про его личную жизнь мало что могу сказать, так как он редко бывал в нашем кругу. Много лет сотрудничая с радио, он там завел друзей и круг общения. В «Колизее» старался выглядеть добрым товарищем, но за эти рамки выходить не стремился. С большинством актеров и с техническим персоналом был на «вы», включая и Зарембу. Если после спектакля актеры собирались куда-нибудь закатиться. Янецкий не уклонялся, шел с ними, но пил мало и при первой возможности исчезал. Так было и на приемах, которые устраивал директор по случаю премьеры. Пан Людомир участвовал, правда, в Варшавском восстании и мог еще с тех времен прятать у себя «вальтер», но мотивы, где мотивы?

Наш любимчик — это Петр Марский. Он моложе Дудзинского. Не знаю, по чьей протекции он попал в «Колизей», но думаю, что без протекции не обошлось. Способности, пожалуй, средние. Злопыхатели говорят о нем: смело может садиться у раскрытого окна, не орел — не вылетит. Но парень он милый. Вежливый, любезный, всегда стремится хоть какой-нибудь мелочью угодить дамам. Букет фиалок, какой-либо пустячок, маленькая шоколадка, сигареты излюбленной марки, которые трудно достать. И не только молоденьким и красивым, но и пожилым дамам, скажем Ирене Скальской. Неудивительно, что молодой актер стал любимчиком женской части труппы. Мужчины его тоже любят за услужливость, в которой нет, впрочем, ни капельки подхалимства. Сколько раз парень бегал для меня в буфет за сигаретами или на склад за недостающим реквизитом? Ей-богу, я не заставлял его и не просил. Просто любезность и услужливость у него в крови. Это помогает ему и в театре, и в жизни. Во многом заменяет талант. Полагаю, что благодаря этим достоинствам и редкой покладистости наш Петрусь (так его все зовут, включая машинистов и осветителей) хоть карьеры и не сделает, но всегда будет иметь хороший ангажемент и получать неплохие роли. А может, и способности разовьются?

Чтобы он убил Зарембу? Да он перед этим предупредил бы его и извинился, что собирается навредить. Даже с микроскопом здесь не обнаружить никакого повода для преступления.

Ян Шафар и Януш Банах — старая гвардия «Колизея». На вновь прибывших слегка косятся. Когда Голобля взял курс на привлечение в театр прославленных звезд, ему надо было выкроить для них места. Штатное расписание есть и в театре. Поэтому от нас ушло много хороших актеров. Думаю, Банах и Шафар себя не очень уверенно чувствуют. Если пану Голобле вздумается и дальше вести свою линию, они будут уволены первыми. У мужчин, правда, больше шансов устроиться. Среди актеров, в отличие от актрис, безработицы нет. Но хороший контракт и актеру заключить нелегко. А «Колизей» считается одним из лучших столичных театров. Тут можно выделиться и подзаработать лучше, чем в другом месте.

Если бы убили директора Голоблю, на этих актеров могла бы пасть какая-то тень подозрения. Оба старались как можно реже становиться директору поперек дороги и предельно добросовестно выполняли свои обязанности. Это было хорошо видно весной, когда стоял вопрос насчет контракта на следующий сезон. Голобля правильно сделал, что оставил их в «Колизее». Нельзя менять всю труппу. Это хорошие, опытные актеры, прекрасно владеющие ремеслом.