Сергей Майоров - Она назначает жертву Страница 26

Глава 11

Москва показалась Лисину унылой. Ни с того ни с сего заморосил дождь. Наверное, и у погоды дела шли не блестяще, коль скоро она перепутала времена года. В принципе, дождь зимой в столице и области не в диковинку. Но если ты возвращаешься из Канады, выяснив лишь тот факт, что Зинчук в старооскольскую прокуратуру не входил, то погода полностью соответствует твоему настроению.

Об этом Лисин и доложил Смагину.

— Значит, пенсионное удостоверение Зинчука находилось у него в квартире?

— Верно. Это меня и настораживает, — признался Лисин. — Я проверил. Соседи ни разу не слышали, чтобы из квартиры Зинчука доносился посторонний шум. Не было и заявлений о взломе.

— Ты спрашивал Зинчука, не оставлял ли он кому ключи? — поинтересовался Смагин.

Лисин поморщился.

— Спрашивать-то я спрашивал. Он ответил нет, ну и что с того? Зачем ему в далекой Канаде кого-то подставлять? Если он ключи оставлял, значит, не просто так. Рыбок, к примеру, покормить, цветы полить, присмотреть за имуществом. У Зинчука железное алиби. Железобетонное! Зачем ему подставлять кого-то? Когда он понимал, что подстава спасает ему жизнь, то, не задумываясь, сказал о жене констебля. — Раздраженно растерев кулаком подбородок, Лисин выбросил на стол пачку сигарет и продолжил: — Между тем кто-то преспокойно жил в его квартире. Если не жил, то бывал там достаточно часто. И ничего из квартиры, заметьте, не украдено при этом! Часы золотые — на месте, в комоде; две иконы восемнадцатого века висят там, где им и положено, — в красном углу. Новые шмотки из-за океана, аппаратура, даже цепочка золотая на зеркале в прихожей болтается. Но исчезло пенсионное удостоверение, единственный документ, который подделать — раз плюнуть! Теперь им пользуется тот человек, который после стрельбы в квартире Зинчука рассматривается мною как потенциальный подозреваемый по убийствам в Старооскольске! Ерунда какая-то, не находите?

— А мне зачем находить? — Смагин посмотрел на следователя как-то слишком уж спокойно. — Это твое дело.

На том они и расстались. В полном понимании и прежних отношениях.

Сунув дымящуюся сигарету в пепельницу, Смагин зашел в помещение для отдыха, спаренное с кабинетом, и приоткрыл дверцу холодильника. Там, в огромном оранжевом пакете с английскими надписями, лежала замороженная семга. Заместителю начальника Следственного комитета только сейчас пришло в голову, что за двенадцать часов полета плюс время поездки по Москве от Шереметьева рыбина уже давно бы растаяла.

Усмехнувшись, он прошел к столу, набрал номер мобильника следователя и осведомился:

— Иван, сколько я тебе должен за семгу?

— Презент. От канадского рыбака Зинчука.

— Где купил? На Тверской-Ямской?

— Вас плохо слышно. Перезвоните, пожалуйста.

— А где Зинчук?

Этим вопросом Лисин был встречен в кабинете следователя старооскольской городской прокуратуры, недавно уволившегося по собственному желанию.

— В море, наверное. Велел передать поклон и три семги.

— Я умею жарить рыбу, — сказал Юштин.

— В Дэвисов пролив семга на нерест не заходит, — заявил Сидельников, проявляя недюжинные познания в ихтиологии.

А Лисин сказал, что жарят семгу только лохи. Ее нужно готовить. С лимоном, белым вином и петрушкой. Он намерен найти в Старооскольске ресторан, где есть человек в высоком белом колпаке, могущий сотворить такое чудо.

Такое заведение они нашли, там же и выпили.

— Закончи, будь добр, рассказ о Варравине, — попросил муровца Лисин. — Я понимаю, что оторваться от такой дивной рыбы невероятно трудно, но все-таки… Давайте дослушаем и закроем тему либо откроем чистую страницу и продолжим повествование. Только писать теперь буду я.

Немного времени прошло с той поры, когда Варравин, отчаявшись найти справедливость в полиции, обратился с жалобой в прокуратуру. Андрей Сергеевич Мартынов принял его если не радушно, то внимательно. Уже одно это внушило брату убитой учительницы уверенность в том, что справедливость восторжествует.

Он решил не тревожить более прокурора визитами, а обращаться к нему, в случае необходимости, письменно.

Такая необходимость назрела очень быстро. Он сел за стол и написал письмо, в котором просил ответить на вопросы, поставленные им перед прокуратурой, заполнил бланк уведомления, сходил на почту и отправил конверт.

Ответ ему пришел… Данное событие заставило Варравина взволноваться. После смерти родственницы это был первый и единственный случай, когда к нему, простому человеку, правоохранительные органы отнеслись с уважением, потратились на чернила, бумагу и прочее.

Трудно описать чувства, охватившие Варравина, когда он надорвал конверт и прочел нижеследующее:

«На ваше письмо сообщаем, что по факту действий сотрудниками полиции в отношении уголовного дела по факту смерти Чеховой Л.А. проведена проверка.

Проверкой установлено, что действия сотрудников полиции соответствуют действующему законодательству.

Прокурор отдела по надзору за соблюдением федерального законодательства юрист 3-го класса Журов К. Л.».

— Как это? — прошептал Варравин, шелестя письмом, сжатым в руке. — Как это — соответствуют? — опешил он. — Почему тут написано «Чехова»?

Черт возьми, они все перепутали! Письмо по одному делу заслали в его адрес, а кому-то, значит, ушло то, которое предназначалось ему!

Он сходил и выяснил. Приняли его на этот раз сдержанно и к прокурору города не допустили, объяснив, что нельзя занимать его такой мелочью, в самом-то деле!

Ответ обещали дать через два дня.

Не обманули. Дали. Текст был тот же, только вместо фамилии «Чехова» значилась «Чеховская». Теперь все было правильно. Но только не для Варравина.

Скрепя сердце он написал обращение к прокурору города Мартынову, в котором подробно изложил причины смерти сестры, результаты своего независимого расследования, попросил возбудить уголовное дело и привлечь виновных к ответственности.

В ответе значилось:

«Повторно сообщаем, что в результате проведенной проверки установлено, что дело по факту расследования смерти Чеховской Л. А. приостановлено производством по причине неустановления лиц, совершивших преступление.

Прокурор отдела по надзору за соблюдением федерального законодательства Хотынцев П. С.».

Перед глазами Варравина поплыл туман.

— Этого не может быть… — пробормотал он. — Она назвала имена. Я видел всех троих вместе. Они не могут так поступить. Ляписов — сын председателя суда, и он должен ответить…

Варравин понял, что Старооскольск — не лучшее место для выяснения обстоятельств уголовного дела и установления вины заранее известного лица. Будучи человеком грамотным, умеющим доходчиво излагать мысли и чувства, Варравин вечером того же дня сел за свой кухонный стол и написал письмо на четырех листах. В нем он подробно изложил причины, которые не позволяли старооскольской прокуратуре провести беспристрастное следствие, указал на большой авторитет председателя здешнего суда и попросил прокуратуру принять дело к своему производству.

Он перечел полученный ответ несколько раз, но сейчас перед ним уже не расстилался туман непонимания и возмущения.

«На ваше письмо сообщаем, что оснований для вмешательства не усматривается. Новых доводов ваше обращение не содержит, ответы по письмам вам неоднократно давались.

Ст. прокурор отдела по надзору за соблюдением федерального законодательства Голощекина А. И.».

Более никаких писем Варравин никуда не посылал.

Удивиться такому факту Лисин не успел. В кармане Лисина заверещал какой-то дикой мелодией мобильный телефон. 

Глава 12

— Да. Нет… Да, конечно, я еду, — обрывками бросал Лисин, вжимая трубку в щеку, а потом пояснил подчиненным суть разговора: — На улице Маршала Конева случилось недоразумение. Патруль пытался задержать мужчину с белыми короткими волосами, но тот проявил мгновенную реакцию. Он вытянул из сумки большой пистолет и несколько раз выстрелил в сторону преследователей. Полицейские в шоке. — Это был практически буквальный пересказ того, что следователь только что услышал по телефону.

— Полицейские в шоке, — едва слышно повторил Сидельников, играя бровями и вставляя ключ в замок зажигания.

При этом он даже высунул язык. Его, склонившегося над панелью, все равно никто не видел.

Он дико вращал глазами и повторил:

— Полицейские в шоке.

Через семь минут — до места происшествия на улице, носящей имя прославленного маршала, как выяснилось, можно было быстрее дойти пешком — Лисин увидел машину «Скорой помощи» и несколько тузов из ГУВД. Высокий чин в каракулевой папахе ходил взад-вперед перед «уазиком» и «Мерседесом».