Алексей Макеев - Лига правосудия Страница 26

— Вы их пока не морозьте — эти поиски могут надолго затянуться, — попросил Гуров. — Пусть где-нибудь в тепле посидят, а потом мы их пригласим.

— Да они и так у меня в машине находятся, — сообщил тот и тихо спросил: — Товарищ полковник, неужели действительно трупы могут быть?

— Эх, капитан! — вздохнул Лев. — Вы даже представить себе не можете, как я буду счастлив, если мы ничего не найдем!

— Ну, Лев Иванович! Объясни народу, что да как, — сказал подошедший к ним старший из экспертов.

— Да вы и сами знаете, что делать. Раз перед домом все заасфальтировано, то искать надо за ним.

Они все вместе прошли туда, и оказалось, что некогда там было разбито нечто вроде сада, но за многие годы буйно разрослись сорняки, чьи высохшие стволы высотой намного больше метра сейчас качал неслабый весенний ветер. Гуров застегнул куртку доверху и даже капюшон надел, но все равно ему было холодно — или это была внутренняя дрожь? Эксперты, шепотом ругаясь в его адрес за то, что приходится действовать в таких нечеловеческих условиях, принялись за работу, а Лев стоял в стороне, на самом краю заасфальтированного участка, и наблюдал за ними. Шло время, но эксперты ничего не находили. Вдруг один из них воскликнул:

— Люди, у меня пустота!

Гуров тут же сказал капитану, чтобы тот позвал таджиков и понятых, а сам пошел на голос. Эксперт стоял, крайне озадаченный, и водил прибором над землей, где колосились не такие уже мощные и высокие сорняки.

— Внизу пустота, и сигнал в наушниках такой, словно не земля подо мной, а…

Он потопал ногой, и вдруг раздался звук ломающегося дерева. Схватив эксперта за куртку, Гуров быстро оттащил его в сторону. Тут к ним прибежали все, в том числе и капитан с таджиками и понятыми — двумя средних лет женщинами. Забрав у стоявшего ближе всех к нему таджика лопату, Гуров стал стучать по тому участку, где только что стоял эксперт, и нашел место, где кончалось дерево и начиналась земля.

— Скорее всего, это деревянный щит, который закрывает яму. Надо его поднять, — сказал он.

— Ну, Гуров, если хозяева так старый туалет замаскировали, то будут у тебя бедствия с последствиями! — пригрозил старший эксперт и скомандовал своим: — Разоружайте иностранный пролетариат и давайте посмотрим, что там, а то они нам такого натворят, что потом вовек не разберемся.

Отобрав у удивленных таджиков лопаты с ломами, эксперты стали определять границы деревянного щита, а Гуров нетерпеливо подсказал:

— Да что вы колдуете? Там, где трава пониже и пожиже, он и лежит.

— И что ж ты нас вызывал, если сам такой умный, — буркнул кто-то.

Но вот границы деревянного щита, оказавшегося довольно большим, были определены, и эксперты, поддев ломами край, чуть отодвинули его в сторону — внизу оказалась яма. Посветив фонариком вниз, эксперт удивленно протянул:

— Не пойму я, что там такое, что-то белое лежит.

Повернувшись к таджикам, Гуров показал им, что щит нужно поднять и оттащить в сторону совсем. Те дружно взялись за дело, а потом отошли в сторону в ожидании новых указаний. Сгрудившись по краям ямы, все посмотрели вниз и увидели, что на дне лежит толстая полиэтиленовая пленка.

— Ну-с, полюбопытствуем, — сказал кто-то из экспертов.

Улегшись животом на землю, он перегнулся вниз, а за ноги его, чтобы не свалился, держали двое коллег, подцепил пленку и потянул на себя. Увидев то, что оказалось под ней, все трое чуть в яму не рухнули, а вот остальные невольно отшатнулись — там лежали наваленные друг на друга детские скелеты. То есть умерших детей никто даже не трудился хоронить по отдельности. Видимо, когда замученный извращенцами первый ребенок умер, охранник решил, что не стоит заморачиваться, а надо сразу выкопать одну, но глубокую яму, куда он и бросил труп и закрыл яму щитом. Потом и остальных поверх него сбрасывал, а пленкой сверху закрывал так тщательно, чтобы вонь уж очень сильной не была.

Гуров отошел в сторону и отвернулся, уставившись взглядом в небо. Он глубоко дышал, чтобы хоть так немного прийти в себя, потому что первый раз в жизни почувствовал, что может потерять сознание.

— Ну, Гуров! Всякого в жизни насмотрелся, но чтобы такое?! И носит же земля таких сволочей! — раздался возле него глухой голос кого-то из экспертов. — Ты прости, что не поверили тебе.

— Уже не носит, — поправил его Лев, повернулся к эксперту, и тот ахнул:

— Лев Иванович! Да на тебе же лица нет! Может, примешь? — достал он из внутреннего кармана плоскую фляжку.

— Нет, — покачал головой Гуров. — Мне еще работать.

— Ну, как знаешь, а я выпью. — Эксперт сделал хороший глоток, а потом, подумав, повторил.

— До вечера управьтесь, пожалуйста, и дно у ямы хорошенько осмотрите — мало ли, что там может найтись? — попросил Лев. — Да и остальную территорию проверьте — вдруг это захоронение не одно, а было более старое, которое, когда оно заполнилось, просто засыпали землей?

— Сделаем! Все сделаем! — заверил его эксперт.

Гуров осмотрелся по сторонам: две женщины-понятые сидели на земле с совершенно невменяемым видом — видимо, только-только от обморока очнулись, ничего не понимающие перепуганные таджики сбились в кучу и что-то горячо обсуждали, эксперты уже занялись своей прямой работой, а капитан стоял до того потерянный, что Лев подошел к нему и начал успокаивать:

— Да не казнитесь вы так! Они очень осторожно действовали. Если бы у вас в поселке пропал хоть один ребенок, то вы, конечно, были бы виноваты, но они привозили детей из других мест, потому что точно следовали старому правилу: не греши там, где живешь и работаешь.

Но капитан только бормотал себе под нос что-то бессвязное, и тогда Лев рявкнул:

— Товарищ капитан!

Тот мигом вышел из ступора и уже человеческим голосом ответил:

— Слушаюсь, товарищ полковник!

— Понятых немедленно отпустите по домам — они документы потом подпишут. Главное они видели, и хватит с них! Пожалейте женщин! А нас с вами работа ждет!

— Таджиков тоже отпустить?

— Нет, пусть подождут в машине. Я очень надеюсь на то, что они нам не понадобятся, но на всякий случай пусть будут здесь.

— Слушаюсь, товарищ полковник! Что делать надо?

— Для начала мы с вами поедем в отделение и выпьем горячего крепкого чаю, подождем часок, а потом начнем действовать, — сказал Лев.

— Товарищ полковник, может, чего покрепче чая? — спросил капитан. — А то после такого, — он мотнул головой в сторону ямы, — выть хочется.

— Очень хорошо вас понимаю, но пока нельзя, а вот как дело сделаем, тогда пейте сколько душа примет.

Они приехали в отделение, капитан занялся чаем, а Гуров сидел, расслабившись и закрыв глаза, и уже намечал для себя план дальнейших действий. Когда они пили чай с пирожками, капитан не выдержал и спросил:

— Товарищ полковник, а почему вы сказали, что нужно час подождать? Чего мы ждем?

— Вы женщин домой отпустили? — поинтересовался Лев, и тот кивнул. — Как думаете, чем они сейчас заняты?

— По соседкам побежали! Или те к ним сами пришли, для баб же языком чесать — любимое дело!

— Вот мы с вами и ждем, когда все в этом поселке, от мала до велика, будут знать все в подробностях, тогда мы с вами и пойдем с людьми разговаривать об охраннике — очень он меня интересует, — объяснил Гуров.

— Из-за того, что это он детишек так хоронил?

— Нет, капитан! Вот, рассудите сами. Приехали в ваш поселок трое: якобы муж с женой и охранник. Чем они здесь занимались, понятно. Может, охранник был совсем посторонним человеком?

— Нет, он в деле, — уверенно ответил капитан.

— Правильно! Скажу больше, он — доверенное лицо настоящего хозяина, его цепной пес. Эта парочка была кем-то вроде администраторов, так что приглядывал охранник не только за домом, чтобы чужие не сунулись, но и за ними. А ну как они «крысятничать» вздумают или, почуяв неладное, приберут денежки и подорвут? Паспорт у него, конечно, был липовый, но его данные мне все равно нужны, так что вы поищите, что на него есть, а то в тех документах, что я раньше смотрел, на него ничего не было.

— Понимаете, товарищ полковник, все трое регистрацию в Москве имели, мы все данные на мужа с женой только из договора Рыжова с ними и узнали. А охранник же — нанятый работник, кто ж им интересовался? — виновато проговорил капитан.

— Сколько лет ему на вид было?

— По виду, где-то 40–45.

— Вы хотите мне сказать, что одинокий, молодой, здоровый мужик в вашем поселке, где, как и по всей России, мужчин меньше, чем женщин, не привлек женского внимания? Да они его со всех сторон рассмотрели и оценили, как помидор на базаре! От их глаз ничего не укрылось! А может, он и сам с кем-то шашни завел? К фермеру вашему он за молоком ездил? В магазин ходил? Да его люди постоянно видели, а теперь нам с вами нужно помочь им вспомнить все, что они о нем знают.