Фридрих Незнанский - Сенсация по заказу Страница 31

— Разница есть, — возразил Денис. — Макс скачает ее с самого верха. Так что она может быть тенденциозной.

— О господи, — вздохнул Турецкий. — Ну пусть делает, как хочет, а я уж потом профильтрую на свой вкус. Подожди, а ты уверен, что так будет проще? Да и вообще есть ли там что-нибудь на моего мэра?

— Там на всех все есть, — успокоил Денис. Вопрос, сможет ли Макс залезть туда, обеими сторонами не ставился в принципе.

Турецкий в который уже раз подивился причудливой специфике своей работы. Ведь что получается? Высокопоставленный государственный служащий А. Б. Турецкий, чтобы получить нужную информацию, вынужден привлекать частное лицо, которое будет (назовем уж вещи своими именами!) воровать эту информацию у других высокопоставленных государственных служащих. Вот уж воистину мы рождены, чтоб Кафку сделать былью.

Турецкий провел время вхолостую — просматривал СМИ в Интернете (появилась одна идейка), но закрыл ноутбук с разочарованным видом.

Позвонил Смагин. Турецкий оборвал его:

— Ты узнал, кто купил квартиру Белова?

— Нет, но я…

Турецкий тут же отключился. Пусть привыкает.

Перед тем как отправиться в городскую администрацию, он еще раз проверил почту — и вовремя. Макс прислал обещанное досье.

НАВОША ГРИГОРИЙ МИХАЙЛОВИЧ

«…Григорий Навоша — типичный пионер бизнеса, который не только остался на плаву, но и сумел даже укрепить свою империю благодаря старым связям и неразборчивым методам. Кроме нескольких заводов, производящих водку, он захватил, в частности, и фармацевтический комбинат в дальнем Подмосковье. На-воша — один из „авторитетов“ в российском бизнесе. И его несоответствие новому имиджу российской экономической элиты становится все более очевидным.

Этот человек, начав с уличной торговли, постепенно добирается до олимпа российского делового мира. Начал двадцатилетний Григорий Навоша в 1987-м с того, к чему позже и пришел, — продавал водку у финской границы. В смутные дни перестройки он вложил накопленный капитал в фабрику по пошиву «фирменных» джинсов.

К середине 90-х у бывшего мойщика автомобилей предположительно был накоплен первый миллион долларов.

В 1998 г. он стал владельцем подмосковного водочного завода «Истра», основал множество филиалов и разработал выгодную схему перемещения своей водки по России, чтобы обеспечивать максимальную оптимизацию налогов. Благодаря производству водки в Калмыкии (налоговом оазисе) он экономил 85 % производственных расходов.

В 1999 г. бывший вице-губернатор Московской области предпринял попытку заставить ловкого водочного короля честно платить налоги. Кончилось это тем, что за шантаж и якобы получение взятки в размере 10 000 долларов был привлечен к ответственности и получил срок референт вице-губренатора, по случайному совпадению также занимавшийся водочным бизнесом. Правда, приговор был обжалован, и референт, признанный невиновным, в свою очередь, подал в суд на Навошу. Но Навоша, естественно, остался владельцем завода «Истра».

Но главным в этом эпизоде было то, что Навоша разработал механизм, который и впредь успешно применял: хорошие связи в судах гарантируют успех дела, даже если ты неправ. Вскоре после победы в деле «Истры» он прославился невероятным, даже для российских условий, приобретением.

Дальше — больше. Совместно с московскими партнерами он приобрел под Владимиром фармацевтическую фабрику, которая в этот период была захвачена рабочими, пытавшимися таким образом сохранить работу вопреки планам санирования предприятия. Они уже отразили вертолетную операцию бывшего владельца. Навоша предпринял решительную попытку в сопровождении отряда ОМОНа захватить территорию комбината и здание дирекции. Началась безумная драка. Взбешенные рабочие сломали ребро Навоше и взяли его в заложники.

Но Навоша решил проблему, которую невозможно было решить силой, с помощью денег. После выплаты весьма приличной зарплаты профсоюзы открыли На-воше и его партнерам заводские ворота. Победившие партнеры быстро рассорились между собой, однако Навоше удалось добиться в одном из петербургских районных судов решения, согласно которому фабрика стала полностью его собственностью. Летом 2002 г. появился судебный пристав в сопровождении отряда Министерства внутренних дел и обеспечил директору Навоше полный контроль над предприятием.

Оставшиеся в дураках партнеры в последующие годы смогли, правда, в различных судах добиться решений в свою пользу. Однако ни судебные приставы, ни отряды Министерства внутренних дел этих решений поддерживать не стали. После этого он закрыл большую часть производства и сдал территорию в долгосрочную аренду монтажному цеху «Форда». А в 2004 г. Григорий Навоша начал политико-хозяйственную карьеру.

В итоге бывший мойщик машин, не имевший никакого образования, кроме курсов обучения на моряка-подводника, стал мэром подмосковного Лемежа. Правда, на всякий случай у него есть вид на жительство в США…»

ПРИПИСКА ОТ МАКСА:

«Российская система контроля качества водки слишком сложна. Существующие контрольные механизмы не срабатывают. Каждый год от поддельного алкоголя умирает сорок тысяч человек. По мнению серьезных экспертов, выходом из этой пагубной ситуации может быть введение де-факто государственной монополии на производство чистого спирта. На самом деле речь идет, естественно, не только о государственном контроле качества, но и о контроле доходов от производства водки. Водка может стать наряду с нефтью и газом самым прибыльным источником поступления налогов. До революции монополия на производство водки приносила треть всех государственных доходов. После отмены государственной монополии в 1992 г. российский водочный рынок стал той экономической сферой, где разворачивалась самая жестокая борьба».

Ну и жук этот Навоша, подумал Турецкий. И кажется, дни его во власти сочтены. Впрочем, времена такие, что все вдруг переворачивается с ног на голову. Прогнозы делать глупо. Турецкий вспомнил, как Меркулов сказал про генерального, которого только-только утвердили в должности: «Политик не должен быть слишком умен. Очень умный политик видит, что большая часть стоящих перед ним задач совершенно неразрешима». Посмотрим, что же представляет из себя господин Навоша как политик регионального масштаба.

Александр Борисович позвонил Меркулову и предупредил, что собирается «сделать шаг в местные властные структуры». Меркулов обреченно спросил: все ли он продумал и представляет ли последствия? Турецкий на оба вопроса ответил отрицательно, но добавил, что на это уже и времени нет. Так что пусть шеф ждет следующего звонка, когда понадобится присылать московских ментов, потому что с местными договориться вряд ли возможно. Мэр в этом городишке — царь и бог.

— Лучше я их пришлю заранее, — вздохнул Меркулов. — Грязнова подключу, оформим как антикоррупционную акцию.

— Такая и есть, — весело сказал Турецкий и закончил разговор.

Григорий Михайлович Навоша не поднялся ему навстречу, но взглядом показал на стул. Тогда Турецкий тоже молча достал свое удостоверение. Тут мэру пришлось заговорить:

— Нет нужды. Я знаю, кто вы, откуда и зачем здесь.

Лицо Навоши носило выражение суровой простоты, его только портил огромный нос, который Турецкий сразу про себя назвал рубильником. Мало того что огромный, так еще и явно сломанный в кулачном поединке. Впрочем, тому, вероятно, было уже много лет.

— Завидую вашей осведомленности, — любезно сказал Турецкий.

— Кто предупрежден, тот вооружен, — совсем не любезно сказал Навоша.

— Слышал такое выражение. Только по моему скромному опыту, пословицы обычно врут. Так зачем же я здесь, Григорий Михайлович?

— Копать под меня собрались. Эта сволочь Левшин все-таки добился своего, да? Но имейте в виду, так просто я не сдамся.

Турецкий непроизвольно помотал головой. Что это значит? Морочит голову мэр?

— А что вы сделаете? — непроизвольно спросил Турецкий.

— Найду способ остаться в седле, — туманно пообещал мэр.

— На благо родному городу, — закончил за него Турецкий.

— Иронизируете?

— Зачем? Я тут по-другому поводу. Расследую обстоятельства гибели профессора Белова. Его ведь убили. Вы в курсе? — Турецкий внимательно наблюдал реакцию мэра. Мимической реакции вообще не было (может быть, нос все заслонял?), но Навоша быстро спросил:

— Кто?

— Вот я и ищу.

— В моем кабинете?

— Не так быстро, — успокоил Турецкий. — В деле много туманных обстоятельств.