Александра Маринина - Игра на чужом поле Страница 37

– Слава богу, следствие закончилось. Теперь можно уезжать, – облегченно вздохнул Исмаилов, доставая из шкафа дорожную сумку.

– Куда это ты собрался?

Котик требовательно взял Дамира за плечо, другой рукой скинул сумку со стола на пол и отпихнул ее ногой.

– В чем дело, Котик? Почему я не могу уехать?

– А Марцев? Ты о нем забыл? Заказ получен, его надо выполнять. Я немедленно сообщу Семену и Химику, чтобы они возвращались. Надо искать девку с лилипутом или равноценную замену и быстро делать дело. Это ты у нас человек творческий, вдохновения ждешь, а у нас, между прочим, плановое производство. Так что не дури. Опасности нет никакой. Парень из московской уголовки убрался восвояси, дело закрыто, сценарии и все прочее – готовы. За работу, дорогой товарищ!

Дамир обессиленно опустился на кровать.

– А с Каменской что делать? – растерянно спросил он.

– А ничего не делай, кроме того, что сам захочешь, – ухмыльнулся Котик, доставая из холодильника банку пива и ловко вскрывая ее. – С Алферовым разобрались, Зарипа никогда не найдут, да и искать не будут, так что Каменская для нас теперь не опасна. Можешь со спокойной совестью разыграть сцену ревности, приплести сюда этого милиционера – и пишите прощальные письма.

– При чем тут милиционер? Он за ней следил, а не ухаживал.

– Ну и что? Ревность слепа, милый друг, она не верит очевидному и выдумывает несуществующее. Впрочем, я не настаиваю. Можешь продолжать волочиться за Каменской, если она тебе нравится, доставь себе удовольствие. Хотя я лично, – Котик презрительно поморщился, – и минуты бы на нее по своей воле не потратил. И чего Зарип в ней нашел?

– Ты не понимаешь, – Дамир медленно потер лицо руками. – Зарип видел то, чего не видел ты. И я это видел.

– И что же это? – мгновенно насторожился Котик, отставляя в сторону пиво.

– Это… не объяснишь. Но я Зарипа понимаю.

– Ах, вот ты о чем! – Котик с облегчением взялся за банку. – Ну, в добрый час, любовничек. Глядишь, тебе и обломится. Да не сиди ты, как квашня, брейся, завтракай и живи, словно ничего не случилось. Семен – парень оборотистый, за день-два все устроит, выполним заказ – и можешь уезжать. Приходи ко мне к четырем часам, я тебя в тонус приведу, сделаю массаж как следует – и в сауну. Будешь как новенький.

Ровно без четверти одиннадцать в номер 513 постучали. На этот раз Настя была готова к встрече, подобающим образом одета (насколько это позволял скудный гардероб, рассчитанный на тихое лечение в санатории), причесана и даже с изящным макияжем, сделавшим ее бесцветное лицо выразительным и нестандартным.

В комнату вошел невысокий полноватый человек с серьезным лицом и умными глазами. Он начал без предисловий:

– Анастасия Павловна, мне поручено пригласить вас на встречу с человеком, который крайне заинтересован в вашей помощи. Обстоятельства дела таковы, что он не может сам приехать сюда. Но он вас с нетерпением ждет.

– Почему он не может приехать? Он инвалид?

– Он не инвалид, но то дело…

– Так не пойдет, – прервала его Настя. – Во-первых, представьтесь, будьте любезны.

– Старков Анатолий Владимирович.

– И кто вы, Анатолий Владимирович? Где и кем работаете?

– Начальник отдела безопасности коммерческого банка. Вот мои документы. – Он протянул Насте служебное удостоверение.

– Во-вторых, я хочу понять, о каком деле идет речь и почему ваш хозяин…

– Мой друг, – мягко поправил ее Старков.

– Ваш хозяин, – так же мягко отпарировала Настя, – так вот почему он не может приехать сюда? Связано ли это с тем, что он скрывается и не покидает своего убежища?

– Ни в коем случае, Анастасия Павловна. Я не уполномочен обсуждать обстоятельства дела без его участия. Но он – лицо совершенно легальное. Более того, сегодня в нашем Городе праздник, и он будет на нем присутствовать. Вот на этот праздник я вас и приглашаю. Мы понимаем ваши опасения, поэтому и предлагаем провести встречу в открытом людном месте.

– Поехали, – решительно сказала Настя, доставая из шкафа куртку и шарф.

– Какой у вас сегодня праздник? – спросила она, усаживаясь в сверкающий автомобиль и в который раз ругая себя за то, что так и не удосужилась научиться разбираться в иномарках.

– Видите ли, в нашем Городе довольно много католиков. Так сложилось исторически. На Западе примерно в это время празднуют День всех святых. У нас к этому не приучены, но почему бы не дать возможность верующим отпраздновать? Заодно и все остальные повеселятся. В нашем Городе всегда очень веселые праздники, вам понравится.

– Надеюсь, – сухо сказала Настя, отворачиваясь к окну.

Машина доехала до центра Города и остановилась.

– Дальше придется идти пешком, Анастасия Павловна, в дни праздников у нас тут пешеходная зона. Пойдемте, это совсем близко.

Они прошли по широкому проспекту метров пятьсот, когда Старков остановился.

– Я вас оставлю, Анастасия Павловна. Вы погуляйте здесь, только не уходите далеко. К вам подойдут.

– И долго мне гулять? – недовольно спросила она.

– Вас не заставят ждать.

Город производил на Настю странно благостное впечатление. Даже сегодня, когда его улицы были запружены гуляющим народом, он оставался уютным и каким-то удобным. «В нем, наверное, удобно жить и работать, – подумала она и тут же оборвала себя: – Бредятина какая в голове. Жить и работать, жить и работать… Вот так все живут и работают, работают, работают. Я даже не предполагаю в людях никаких человеческих чувств, будто они автоматы какие-то. И умрут все потихоньку, один за одним, как сломаются. И я сломаюсь, если буду и дальше вести себя как робот. Боже, о чем я думаю! Ну точно, моральная уродина».

Она видела, что люди вокруг искренне радуются этому полурелигиозному-полусветскому празднику. «А не дураки отцы здешние, ох не дураки, – размышляла Настя. – Ведь привык народ к празднику в начале ноября. Красный день календаря не то отменен, не то еще существует – не понятно, а привычная игрушка для потехи – вот она, только на неделю раньше. И очень даже здорово! На любом углу – буфет, стакан горячего кофе, бутерброды, прекрасная выпечка по ценам «ну просто очень смешным». Есть и спиртное, но на морозце да под обильную закуску – не захмелеешь».

Народ неторопливо, без базарной суеты тек по улице. Несколько семей плотной группой стояли перед лоточницей-буфетчицей, румяной симпатичной женщиной. Делая заказ, они не скупились, советовались с детьми и весело смеялись. Никаких «Марсов» и «Сникерсов» на прилавке не было, и это почему-то обрадовало Настю.

…Она стояла у чистого, довольно высокого стола и уминала бутерброд с севрюгой горячего копчения. На веселой картонной тарелочке перед ней дожидался своей очереди валован с грибами. Кофе в одноразовом пластиковом стаканчике издавал приятный запах, ну а на вкус Настя особо и не рассчитывала, взяла, чтобы руки погреть. Слушая детский визг, доносившийся из парка, где работали аттракционы, звучала музыка, Настя думала о том, что к ней сейчас, вот именно сейчас, должны бы подойти. По закону всемирной подлости от стола отрывают как раз в тот момент, когда подают самое вкусное блюдо. Ей очень хотелось съесть валован…

– Замерзли? – услышала она у себя за спиной насмешливый голос.

В ту же секунду подошедший сделал шаг вперед и встал лицом к ней. Настя увидела немолодого рослого мужчину, одетого неброско, но элегантно и дорого. Единственное яркое пятно – ослепительно белый свитер под распахнутой теплой курткой. Густые седые волосы коротко подстрижены, лицо грубоватое, словно вырубленное из дерева, глаза темные, внимательные, но в то же время приветливые. Настя внутренним чутьем сразу признала в нем Хозяина. «Вот ты какой, – спокойно думала она, разглядывая его, – и совсем не страшный. Очень приятный. Никогда не видела близко людей твоей породы. Даже если у нас с тобой ничего не получится, все равно познакомиться интересно».

– Простите, если заставил вас ждать.

И голос у мужчины был приятный. Настя молча пила кофе, глядя ему прямо в глаза. «Хоть ты и приятный во всех отношениях, – решила она, – но помогать тебе в разговоре я не буду. Ты же должен меня завоевать, вот и давай, завоевывай».

– Меня зовут Денисов Эдуард Петрович, – продолжал между тем мужчина, будто не замечая ее молчания. – Я вам очень признателен за то, что вы приехали и согласились выслушать меня. Вам удобно разговаривать на ходу или вы предпочитаете стоять?

– Я предпочитаю сидеть, Эдуард Петрович, особенно если разговор предстоит долгий. При этом сидеть желательно в тепле. Я действительно немного замерзла.

– Я бы с радостью пригласил вас к себе домой, но боюсь, что вы не согласитесь. Мы могли бы поговорить в машине, там достаточно тепло, но мне кажется, что для первой встречи машина – место неподходящее. Что же мы выберем? Ресторан?