Алексей Макеев - Идеальный маньяк (сборник) Страница 39

По аллее навстречу им шла Екатерина Гордина.

«Прямо дежавю какое-то затянувшееся», – тоскливо подумал Крячко, держа Виктора Гордина за руку. Гуров крепкой хваткой вцепился в Кожухова. Старик тяжело дышал и не спускал с Гордина полного ненависти взгляда.

– Что здесь происходит? – издали задала вопрос Екатерина, прибавляя шаг.

Крячко уже усаживал Виктора в машину.

– Да что же это такое?! – крикнула Екатерина, в отчаянии глядя на Гурова и едва сдерживая слезы.

– Можете проехать в Главное управление, Екатерина Викторовна, – ответил Гуров. – Сейчас я ничего не стану объяснять.

И снова переключился на Кожухова.

– Вам придется проехать с нами, Василий Павлович, – сказал он.

– А это пожалуйста! – зло сказал старик. – Могу лично признание написать в изъявлении желания преднамеренного убийства!

– Нет такой формулировки, – покачал головой Гуров, садясь за руль рядом с Кожуховым и трогаясь с места.

Допрос Гуров начал сразу же по прибытии в главк. Оставив Кожухова на попечение Крячко, он занялся Гординым.

– Вы были знакомы с Винниковым Юрием Александровичем? – задал он первый вопрос.

Гордин отрицательно покачал головой.

– Вы делаете очередную ошибку, Гордин, – заметил Гуров. – Не стоит отрицать того, что легко можно доказать.

– Ну так докажите, – спокойно сказал Виктор.

Гуров протянул руку и щелкнул мышью. В кабинете отчетливо стал слышен голос:

«Еще в школе они надо мной смеялись, не считались с моим мнением и вообще не воспринимали как человека. Это было ужасно. Постоянное одиночество, слезы… Как же мне хотелось отомстить! Отомстить всем этим девочкам, которые беспечно хохотали…»

– Узнаете, чей это голос? – спросил Гуров.

Гордин молчал.

– Да ваш, ваш, – сказал полковник. – Вы же были клиентом Винникова. Жаловались на свои проблемы, связанные с непреодолимым желанием мстить всем женщинам, которые казались вам чересчур беспечными и счастливыми. И тут же, попутно, нападали на них. То есть излив душу Винникову, направлялись искать свою жертву. И это было легко: жертвы находились рядом. Они тоже выходили от Винникова, вам оставалось лишь подождать их поблизости.

Гордин не отвечал, но по его лицу было видно, что он ошарашен не только тем, что у Гурова есть запись его откровений, но и тем, что эта запись вообще существует. Он даже вздрогнул в первый момент, когда услышал собственный голос, записанный два года назад.

– Вы можете молчать, Гордин. Я вам сам все расскажу. Ну, может быть, в деталях ошибусь, но в целом рассказ будет достоверным. Я потратил несколько часов, чтобы проанализировать все факты, которые были у меня на руках. И теперь я вас понял. Катя Гордина была первой ласточкой, – продолжал Гуров. – Тогда еще ни она, ни вы не были клиентами Винникова. И напали вы на нее в другом месте. А потом… Я не знаю, что произошло с вашей больной психикой – то ли вы не могли забыть то, что она победила вас, то ли действительно влюбились, но вы продолжали ее преследовать. И узнали, что она ходит на сеансы к Винникову. И тоже записались туда. Но приходили в другие часы, чтобы не пересекаться с ней. Вас раздирали противоречивые чувства – вы и хотели избавиться от своего навязчивого желания отомстить, и в то же время не желали ему противиться. Поэтому и не соглашались на применение методов доктора Винникова в полной мере. Вы БОЯЛИСЬ исцеления. Знаете, как алкоголик боится лечиться от своей зависимости, потому что его пугает, что он больше никогда не будет пить… Так и у вас.

– А вы что, дипломированный психотерапевт? – усмехнулся Гордин.

– Нет, но психолог неплохой. Да дело не в этом – я же знаком с записями Винникова. Причем не только с теми, которые касаются вас. Если бы вы знали, сколько мне пришлось прочитать и прослушать записей психотерапевта! Но эффект потрясающий, будто справочник по психиатрии изучил! Так что вашу натуру я понял отлично.

– Что вы можете понять, если я сам себя не понимаю! – с тоской в голосе проговорил Гордин.

– Вы мне еще слезу здесь пустите, – поморщился Гуров. – Перестаньте, не купишь меня на это. Вы же понимали, что желания ваши странные. Значит, надо было лечиться. Вы же посещали районного психоневролога в Зеленограде? Почему перестали?

– А вы и это узнали?

– Да уж постарался. Нужно же было мне понять, что за человек ведет с нами игру. Одним словом, излечиться вы не излечились, однако женой обзавелись. Может быть, действительно хотели начать новую жизнь – а скорее всего, искали себе надежное прикрытие. Женатого человека труднее заподозрить в таких вещах. То ли дело одинокий, странный, нелепый человек Винников! Ловко вы его подставили! – Гуров покачал головой. – Вы были рады, когда Винникова арестовала зеленоградская полиция. А вот когда его отпустили, вы испугались. Испугались, потому что сами откровенничали перед Винниковым на приеме и боялись, что он может догадаться, кто промышляет по вечерам возле его фирмы. И он действительно начал догадываться! Особенно когда переехал в Москву и узнал, что здесь происходят подобные случаи. Мне это доподлинно известно, потому что я нашел у него газету, в которой была заметка об убийстве Светланы Лихачевой. Жерова, тоже женщина, убита тоже ночью и тоже ножом… Винников выяснил, что в фитнес-центре работает его бывшая клиентка Екатерина Гордина, которая стала вашей женой. А так как он был человеком неглупым, то ему все стало понятно. У него и так уже относительно вас зародились подозрения, еще в Зеленограде.

Полковник перевел дух и продолжал, покачав головой:

– Но вот, к сожалению, Юрий Александрович при всем своем уме и знаниях был все же далек от реальности. Непрактичен он был и самонадеян. Придя раз в Главное управление внутренних дел, он ушел, не побеседовав со мной, и больше не вернулся. Я все ломал голову – почему? Почему он не пришел? И только когда он погиб, понял. Потому что вы меня опередили. Вы встретились с Винниковым.

Гордин вздернул голову.

– Да-да, – твердо продолжал Гуров. – Вы виделись с ним. Скорее всего, произошло это на территории фитнес-центра, куда он приехал поговорить с вашей женой. Вы перехватили его, поговорили и поняли, что он все знает. Он же окончательно уверился в том, что преступник вы. Нужно было срочно что-то предпринимать. Я не знаю, как вам удалось обвести его вокруг пальца – видимо, какой-то изощренной хитростью, вы же мастер на такие штуки! Словом, вы убедили его подождать. Может быть, сказали, что готовы пойти в полицию, что собираетесь с духом и вот-вот это сделаете. А потом попросили приехать поздно вечером к фитнес-центру. Может быть, солгали ему, что хотите откровенно поговорить напоследок, может быть, что хотите поговорить с вашей супругой… Этого уже доподлинно никто не узнает, но это и не важно. Хитрость ваша удалась, и Винников приехал. А вы уже ждали его с камнем наготове. Один удар – и нет ни Винникова, ни исходящей от него угрозы. Более того! Это просто гениальный ход, который пришел вам в голову! Вот он, злодей-маньяк, напавший на защищавшего жену благородного мужа, который убил его, обороняясь! Да кто же посмеет засудить человека за такое? У главного прокурора слезы должны были ручьем литься, не то что у присяжных или судьи! Да и этот маньяк ни у кого жалости не вызывал, одно отвращение и ненависть, так что даже с этой стороны чисто человеческие симпатии были бы на вашей стороне. Люди ведь есть люди, правда? Даже если работают в суде… Так что, убивая Винникова, вы убивали двух зайцев, и при этом вам ничего не грозило. Ну в крайнем случае условный срок. Но это пустяки по сравнению с выигрышем.

– Мне и сейчас ничего не грозит, – вдруг улыбнулся Гордин. – Я больной человек. Меня лечить надо, а не в тюрьму сажать!

– Э-э-э, не-ет! – покачал головой Гуров, погрозив Виктору пальцем. – Этот номер у вас, господин хороший, не пройдет. Во-первых, вы не настолько больны, чтобы не отдавать себе отчета в своих деяниях. И женщин вы калечили не потому, что больны на голову, у вас были причины их ненавидеть. Насколько это нормально или ненормально, будет определять врач. Хотя я считаю вообще намерение убить кого бы то ни было ненормальным. Однако же это не освобождает от ответственности за убийство. Во-вторых, убийство Винникова говорит о том, что вы отлично понимаете, что творите. Более того – ваши изощренность и хитрость не пройдут незамеченными ни для врачей, ни для судьи. Психиатры не вчера родились и симулянтов вычислять умеют. Ну а в-третьих… – Гуров зловеще усмехнулся. – Вы думаете, провести остаток дней в психушке намного лучше, чем в тюрьме? Учитывая, что вы представляете для общества опасность, вас запихнут туда пожизненно и назначат сильнейшие препараты. А я позабочусь, чтобы они были действительно сильными, – впервые за время беседы в голосе Гурова прозвучала угроза. – Я хочу быть абсолютно уверен, что остаток дней своих вы проведете либо за решеткой, либо в качестве овоща, который никому не сможет причинить вреда. А вы достаточно его совершили. – Он закончил обвинительную речь и сказал: – Все, что я вам изложил, написано вот здесь. Не желаете подписать?