Инна Тронина - Прощённые долги Страница 71

Вершинин открыл замок ключом, и в глаза Всеволоду брызнул неожиданно яркий свет. В просторной прихожей стояли двое – изящная женщина с серебристыми волосами и очень красивыми зелёными глазами. Одета она была тоже во что-то блестящее – кажется, халат с широкими рукавами. Длинная шея, покатые плечи, завитые самой природой локоны – всё указывало на благородное происхождение Майи Вершининой. Руки у неё так и остались молодыми, почти детскими, с костяшками у запястий. Ногти, покрытые белым, под морозный узор, лаком придавали рукам ещё большую прелесть. Майе не нужны были никакие кольца, но она всё-таки носила одно – обручальное.

Рядом с Майей вертелся сын – в синей школьной форме и белой рубашке. Всеволод поймал себя на мысли, что в костюме мальчишки не хватает некой детали, которая тут непременно должна быть. И почти сразу же понял, чего ему недостаёт – красного пионерского галстука.

– Привет, дорогая! – Вершинин, моментально став простым и домашним, поцеловал жену в щёку, а сына потрепал по волосам. – Мы ненадолго с Всеволодом зашли, только передачу взять для Андрея.

– Добрый вечер, Всеволод Михайлович! – Майя грациозно шагнула к гостю.

Грачёв, неожиданно для самого себя, поцеловал ей руку. Майя, похоже, не особенно удивилась, а вот Влад чуть не упал в обморок. Но потом решил, что женская красота и должна творить чудеса – даже такие. Из приоткрытой двери комнаты важно вышел здоровенный пятнистый дог и уселся около хозяина, часто дыша и приоткрыв пасть.

– Очень рад вас видеть, Майя Иннокентьевна. А это и есть Грэг?

– Да, он самый. – Майя потрепала собаку между ушами.

Владислав легонько подтолкнул к Всеволоду сына:

– Знакомься – наш Ратмир.

Мальчишка улыбнулся в точности как отец. Всеволод охотно протянул ему руку:

– Вот ты, значит, какой, Ратмир Владиславович! Вылитый батя – один в один. Наверное, приятно видеть рядом свою копию?

– Ничего, – успокоил Вершинин, – ты скоро тоже увидишь.

Он тоже намекал на чемодан, который между делом уже все обсудили.

Сын Вершинина наклонил голову, шаркнул ножкой. Но по его голубым озорным глазам под аккуратно причёсанной чёлкой Всеволод понял, что Ратмир сдерживается из последних сил. Его немногословные, положительные родители не понимают, что ребёнок просто по обязанности носит маску паиньки – как в своё время Дарья. Чем это закончилось, Всеволод окончательно узнал сегодня утром.

Из Ратмира Вершинина прямо-таки брызгала энергия – яркая, как бенгальский огонь. И Грачёв, проникшись к сыну Влада залихватской симпатией, подмигнул ему, скорчил рожу. Мальчишка состроил гостю ещё более забавную гримасу. И Всеволод решил, что таким, наверное, был в детстве Андрей Озирский.

– А вот и Ася! – ласково произнесла Майя Вершинина, обеспокоенная необычно долгим рукопожатием сына с гостем.

Всеволод очнулся от воспоминаний и тряхнул головой, как застоявшийся конь. Рядом с хозяйкой он увидел маленькую, «карманную» женщину с широко распахнутыми карими глазами, в которых намертво застыл ужас. Каштановые волосы, завитые в крупные кольца, осыпали её плечи и спину. Под Майиным атласным халатом нежно-голубого цвета просматривался острый, торчащий вперёд живот. Ася почему-то инстинктивно закрывала его крошечными ручками, словно боясь, что её ударят. Пухлые розовые её губы изогнулись обиженной подковкой.

– Всеволод Грачёв! – ободряюще улыбнулся гость. Испуг пропал из Асиных глаз, и она робко шагнула вперёд.

– Анастасия Брагина. Вы извините… Я думала, что вы пришли за нами.

– За вами? – опешил Всеволод. – То есть как это?

– Как? Арестовывать, – прошептала Ася, закусывая нижнюю губу. На её ресницах дрожали слёзы.

– Перестань говорить глупости! – Майя обняла её за плечи. – Никто за вами не придёт. Вы в России, а здесь свои законы.

– А вот и Роман! – Вершинин заглянул за дверь ванной.

Всеволод не хотел раздеваться, потому что боялся заснуть прямо на табуретке в кухне. Но в это время из ванной вышел высокий широкоплечий парень в махровом халате, который не сходился на могучей груди. Это был типичный глазуновский славянин – с абсолютно правильными чертами лица, пепельными волосами и серыми глазами. Взгляд Брагина показался Грачёву вызывающим, откровенно агрессивным. Впрочем, таковы могли быть обстоятельства – положение в Латвии было очень напряжённым.

Грачёв внимательно рассмотрел Брагина, должным образом оценил его рукопожатие и заметил неглубокий, но длинный, изломанный шрам на левом виске. А потом снова подумал, что своим высоковольтным взглядом Роман может поднять в атаку даже убитого.

– Вы, я вижу, друг другу понравились, – заметил Владислав.

– Наверное, родителям и участковому инспектору ты доставлял в детстве массу хлопот? – предположил, усмехаясь, Грачёв.

– На досуге поделюсь воспоминаниями, – пообещал Брагин. Он причесал перед зеркалом волосы на косой пробор, дотронулся до шрама. – Но это имеет недавнее происхождение. Брали вооружённую банду рэкетов. – Роман помрачнел. – Небось, тогда нас отправили кооператоров латышских защищать. Сами не полезли – страшно. Прямо в ногах валялись – помогите. А потом эти же торгаши нас оккупантами и свиньями честили. – Брагин повернулся к Вершинину. – Сейчас едем?

Грачёв про себя ответил, что и самого Брагина, встретив на улице, принял бы рэкетира. Пусть лицо красивое, взгляд осмысленный, лоб и затылок не скошены, а губы крепко сжаты – тем более, признанный главарь. Кому-то вовремя удалось лишить общество матёрого рецидивиста и осчастливить его лейтенантом ОМОНа. Конечно, для Влада такой боец – прямо находка.

– Я не понимаю, что с Андреем происходит! – встревоженно сказала Майя. – Почему он не хочет давать показания?

– У него есть на то причины, – уклончиво ответил Всеволод.

– Вот, здравствуйте! – Майя бессильно облокотилась на старинную вешалку. – Андрей всегда был оригиналом, но сейчас переходит все границы. Он до того дообщался с преступниками, что про него теперь разные дикие слухи ходят. Например, будто он ведёт двойную игру…

– И в чём же эта двойная игра заключается? – поинтересовался Грачёв.

– Якобы Андрей не только платит агентам за содействие, но и сам вымогает через них деньги со всяких нарушителей закона. Они должны платить ему за молчание или даром на него работать. Теперь же он начинает покрывать одну из самых опасных банд города. Так он не заметит, как в этом болоте увязнет!

– Давай, жена, валяй! – саркастически улыбнулся Вершинин. – Перескажи все паскудства, которые мафия распространяет про Озирского. Пусть люди знают, какой это скользкий тип! Мало ему вчерашних пыток гвоздями, огнём и ядами, так ещё начнут истязать и клеветой! А мы им в том поможем.

– Нет, ну, правда! – не сдавалась Майя. – Влад, я этих принципов не понимаю. Неужели так ужасно пострадавший человек не хочет привлечь к ответственности своих мучителей?

– Так их уже в живых нет никого! Что вам ещё надо? Оттуда не достанешь, к сожалению. – Грачёв смотрел в сторону, стараясь не встречаться с сатанеющим взглядом Брагина.

– Как? Всех убили? – не поверила своим ушам Майя.

– Андрей остался в живых только благодаря тому, что вся банда была уничтожена. Его логика железная – нет субъектов преступления, а, значит, нет и состава. Больше я. к сожалению, ничего сказать не могу.

Всеволод поёжился. Ему казалось, что и Вершинины. и Брагины смотрят на него с недоверием. Чувствуют, что он не искренен, но не понимают, почему.

Роман задрал еле заметную, приподнятую к виску бровь:

– Разборка приключилась, что ли?

– Вероятно, – отозвался за Грачёва Вершинин. – В данном случае какая разница? Андрей жив, и это главное. Остальное – его дело.

– Сейчас я оденусь! – Роман взглядом попросил всех подождать и ушёл в комнату. Ася торопливо последовала за ним.

Майя, сложив вчетверо недавно вынутую из почтового ящика газету, сказала задумчиво:

– И всё-таки здесь много неясного. Как бы Андрей опять себе не навредил! Если одна банда спасла его от другой, недоброжелатели живо поднимут это на щит. Или изобразят всё произошедшее, как отрепетированный спектакль…

Ратмир, уцепившись за ручку двери, катался вместе с ней туда-сюда, внимательно прислушиваясь к разговору.

– Их заботы! – Грачёв застегнул пальто, громко щёлкнул пряжкой пояса. – За клевету будут в суде отвечать. А отказаться от возбуждения уголовного дела – право каждого гражданина. Так мы пойдём, Майя Иннокентьевна? Где там Роман пропал?

– Погодите! – Майя о чём-то вспомнила. – Я на Некрасовском рынке купила гранаты и яблоки. Одну минуту. – И она убежала на кухню.

Появился Роман, в джинсах, водолазке и лёгкой куртке. Одежда выгодно подчёркивала все достоинства его фигуры. Ася так и ходила за мужем, как нитка за иголкой, словно боялась даже на минуту с ним расстаться. И сейчас, понимая, что Романа от неё уводят, привстала на цыпочки.