2054: Код Путина - Александр Глебович Рар Страница 19

Колт лишь пробурчал:

– После его здешнего пребывания он снова работает на нас.

Редактор с радио «Свобода», вероятно, находился под сильным наркотическим влиянием, он неподвижно таращился в потолок. Губы его немного шевелились. С небольшим усилием Ветров разобрал, что тот матерился себе под нос. Женщина пыталась поднять его, но он каждый раз оседал и снова плюхался на диван.

Алексей Ветров припомнил одну забавную вечеринку в фешенебельном мюнхенском районе Богенхаузен, на которой не так давно присутствовали он и его коллеги с радио. Ветров появился ненадолго, только чтобы поздравить с днем рождения одного из коллег. Но ему налили водки и долго не отпускали. Туманов, бывший тогда главным редактором, сидел на диване с остекленевшим взглядом, в окружении двух весьма симпатичных дикторш. Одна медленно расстегнула ему рубашку и принялась гладить по груди. Вторая расстегнула брюки и скользнула внутрь своими длинными пальцами. При этом он вливал себе в глотку одну рюмку за другой.

За столом все были навеселе. Судя по множеству пустых бутылок, трезвых среди присутствовавших быть не могло. Ветрову бросилось в глаза, как вечно заикавшийся сотрудник архива с крысиной мордочкой подозрительно возился с кассетным магнитофоном, отчаянно пытаясь найти кнопку, чтобы записать пьяные разговоры за столом. Ветров терпеть его не мог. Однажды он наблюдал в холле радиостанции, как этот парень прижал свое лицо к копировальному стеклу большого ксерокса, чтобы таким образом сделать ксерокопию своей физиономии. На ждавших у ксерокса коллег он рявкнул: «Я делаю фото на паспорт!»

На ковре лежал почти неподвижный техник записи, сжимая в руке бутылку пива. Один диссидент, набравшийся в пугающей степени, лишь недавно выдворенный из СССР, хвастался скорым концом Советского Союза.

– Критик режима Андрей Амальрик прав – Советский Союз не переживет оруэлловский 1984 год. Советское плановое хозяйство подорвано. Советский Союз не способен больше кормиться своими ресурсами и должен импортировать пшеницу и зерновые, – объявил он. Собравшиеся радостно выпили за него.

Рыжеволосая полногрудая женщина, прижимавшаяся к Туманову, возмущенно произнесла:

– Наши соотечественники устали от бедности и безысходности. Почему руководство дает деньги лишь государствам-сателлитам, а не делится с простым народом?

Еще один редактор, закрывший свое бородатое лицо газетой «Правда», сострил:

– Этот листок можно использовать максимум в качестве туалетной бумаги. – Веселая компания снова чокнулась со звоном.

Они долго знали друг друга, работали вместе и жили в тесном пространстве. Сотрудники радиостанции частично годами жили в Мюнхене, но не знали ни слова по-немецки. Да и зачем? Американский работодатель использовал их как бойцов на пропагандистском фронте – днем и ночью они посылали информацию и комментарии за «железный занавес». Запад был им чужд и безразличен – духовно они все еще жили в Советском Союзе.

Сотрудники разных редакций – русские, грузины, татары, узбеки, украинцы и поляки – подняли свои бокалы за развал Советского Союза. Ветров внимательнее всмотрелся в их лица. Все они были жертвами коммунистического режима, некоторые подолгу сидели в лагерях, другие в советских психушках. Там у них все отняли, и их ненависть к советской родине была абсолютно понятна. Но они ненавидели и Россию, поносили гомо советикуса и пили за независимую Беларусь.

Ветров насмешливо заметил:

– Русские тогда выключат вам свет, и вы пропадете.

После того как Советский Союз на протяжении нескольких часов был похоронен почти всеми присутствующими, неожиданно вскочил со своего дивана Туманов. Обе его подруги испуганно отпрянули от него. Он попросил хозяина дома, праздновавшего день рождения, разрешения на особый тост. Хозяин апартаментов в это время жадно хватал ртом воздух. Кто-то преднамеренно ткнул его лицом в горячую суповую тарелку. Его белая рубашка была мокрой, а воротник еще до этого был измазан губной помадой.

– Друзья, вы ошибаетесь! – начал Туманов неожиданно твердым голосом. – Это верно, что компартия прогорела. Но развал империи будет успешно остановлен, а именно – КГБ!

Компания остолбенела, Туманов не давал себя сбить с толку раздавшимися возгласами:

– Госбезопасность – единственный орган, способный провести реформы. После того как преступный генсек Брежнев схлопочет свой очередной инфаркт, власть в свои руки возьмет шеф КГБ Андропов.

Ветрову казалось, что он участвует в каком-то дурном фильме. Туманов был сумасшедшим – или абсолютно пьяным. Без самого влиятельного человека в политбюро, восьмидесятилетнего серого кардинала Михаила Суслова, которого еще Сталин назначил министром, ничего вообще не происходило. Он жил аскетично и презирал западный мир потребления. Суслов функционировал как некое подобие коммунистического папы, как хранитель чаши Грааля марксизма-ленинизма, как первосвященник мировой революции. Только его смерть сделает возможными ощутимые перемены, только вместе с ним могла бы быть похоронена коммунистическая религия, в которую едва ли кто-то еще всерьез верил в СССР.

Главный редактор подошел к решающему пункту:

– Полностью одряхлевшее руководство политбюро противится реформам из страха лишиться власти. Они боятся Андропова как диктатора. И не без причины! План КГБ по переустройству России предусматривает замену партийного господства на сильное президентство. Только так можно эффективно побороть коррупцию и внедрить модернизацию сверху. Поэтому КГБ начинает рекрутировать ученых и беспартийную интеллигенцию – они станут элитой будущего. Кстати, КГБ уже сегодня ведет доверительные беседы с сочувствующими на Западе, которые готовы помочь.

Стройная женщина в коротком платье и высоких черных лаковых сапогах подошла к Туманову и потребовала признаться, что он советский агент. Когда гости оттащили ее, Туманов проводил ее непонимающим взглядом. Он все еще стоял с полным стаканом виски в руке, собираясь его выпить, когда закончит тост. Однако он еще не все сказал и подбросил аудитории еще одну идею:

– Советский Союз будет копировать Китай и переймет эффективную экономическую модель Дэн Сяопина. Отживший свое социализм будет заменен на близкий народу национал-капитализм, подразумевающий частную собственность, предпринимательство, свободу путешествий. Американцы считают, что социализм не поддается реформированию. Китай уличает их во лжи и вводит рыночную экономику – без революции снизу. Китай демонстрирует рост и готовится к глобализации. – Туманов выжидательно взглянул на коллег. – Реформированная, экономически окрепшая Советская Россия станет для американцев, конечно, очень опасным конкурентом в мировой политике. Геополитические противоречия будут только расти.

Ветров осторожно скосил глаза на других коллег. Как они отреагируют на провокационную болтовню Туманова? Кто из них завтра утром первым побежит в ЦРУ и настучит на пьяного Туманова? Завтра, Ветров нисколько в этом не сомневался, главный редактор за свои высказывания получит пинком под зад – как минимум. При этом Ветров не верил ни одному слову Туманова. Миф о