Андрей Пржездомский - За кулисами путча. Российские чекисты против развала органов КГБ в 1991 году Страница 27

ИНФОРМАЦИЯ: «Мы видели, что творится, мы понимали, что совершено предательство. Более того, в отношении Михаила Сергеевича Горбачева у меня лично еще в конце 1988 года сформировалось твердое убеждение, что он — предатель, что on предает интересы нашей державы, что он ведет Союз к развалу… Мне тогда на стол ложились серьезные оперативные материалы, и я знал, что действительно происходит в стране…»

ИНФОРМАЦИЯ: «…Горбачев ходил по канату между реформаторами, которых когда-то сам привел к власти, и коммунистами, сторонниками жесткой линии, убежденными, что оп был ответственным за крушение старого порядка в Восточной Европе и сокращение своей собственной власти. Советский лидер уже давно утратил контроль над темпами перемен, и его перестройка выглядела устаревшей и малопривлекательной даже в глазах многих его сторонников»

ИНФОРМАЦИЯ: «Когда началась перестройка, большинство сотрудников органов КГБ восприняли ее с воодушевлением… У меня был настрой на демократическую работу органов госбезопасности, чтобы не было галочек-палочек для отчетности, чтобы не было показухи… У меня был тогда девиз: «За свободный труд свободного оперработника!» Чтобы к нему стали относиться с большим доверием. Поэтому я делал выбор в пользу демократии…»

Бескомпромиссная борьба между слабеющим союзным руководством и набирающим силу, поддерживаемым большинством народа руководством России привела к тому, что постепенно центр власти в стране стал перемещаться из Кремля в Белый дом. Ну и конечно же, новая власть, озабоченная обеспечением суверенитета России, не мота обойтись без собственной службы государственной безопасности. Можно считать это парадоксом, но в системе КГБ до сих пор существовали территориальные органы во всех союзных республиках, кроме РСФСР. Все краевые и областные управления госбезопасности подчинялись непосредственно КГБ СССР, во главе которого стоял член Политбюро ЦК КПСС В. А. Крючков, и естественно, Б.Н. Ельцин, последовательно «отбирающий» одно за другим властные полномочия от ненавистного ему «союзного центра», не мог не прийти к реализации идеи создания Российского КГБ.

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «Я тогда был заместителем начальника Центра общественных связей Управления КГБ по Москве и Московской области. Мы знали, что формируется Российский комитет, и воспринимали это нормально. Правда, у нас, в Московском управлении, говорили, что на НАШЕЙ базе будут создавать КГБ России. Раз наш начальник Прилуков является зампредом КГБ, то в конечном итоге именно наше Московское управление станет КГБ РСФСР. А зачем создавать что-то еще? Есть центральный аппарат КГБ СССР и самое крупное управление. Вполне логично. Мы тогда только об этом и говорили…»

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОЧЕВИДЦА: «Я думаю, что установка образовать самостоятельное подразделение правительственной связи в рамках КГБ РСФСР принадлежит Ельцину. Он понимал, что это — инструмент управления… У нас же некоторые руководители, ортодоксально настроенные в вопросе формирования новых структур КГБ… опасающиеся, что появится альтернативная структура, да, не дай бог, эффективная, активно сопротивлялись созданию нового подразделения…

Меня пригласил начальник Управления правительственной связи Беда и сказал, что я должен буду возглавить Отдел правительственной связи КГБ РСФСР. «Я надеюсь, что вы будете патриотом нашего управления и будете проводить наши интересы». Я ответил, что не вижу никакого антагонизма… Тогда я еще не понимал о чем идет речь… Они чувствовали, что Советский Союз рано или поздно погибнет… а развивающееся подразделение правительственной связи КГБ России фактически заменит Управление правительственной связи КГБ СССР…

Я военный человек. Мне сказали: «Надо!» — и я пошел. Так я стал начальником Отдела правительственной связи КГБ РСФСР»

Работая в Инспекторском управлении, Орлов, разумеется, знал, какие острые баталии развернулись по поводу образования новой структуры безопасности. Он знал также и то, что «демократы», лихорадочно подбирающие кандидатуру на должность ее руководителя, остановили свой выбор на генерал-майоре Иваненко, заместителе начальника Инспекторского управления КГБ СССР.

ДОКУМЕНТ: «Тов. Иваненко Виктор Валентинович… генерал-майор — 15.04.91 г…

Число, месяц и год рождения — 19.09.1947.

Место рождения — дер. Кольцовка Ишимского района Тюменской области. Национальность — русский. Образование — высшее. Окончил (когда, что) — в 1970 году Тюменский индустриальный институт. Специальность по образованию — автоматика и телемеханика…

Имеет ли партийные взыскания — не имеет.

Какими орденами и медалями СССР награжден — орден Красной Звезды — 1985 г., 5 медалей.

Семейное положение — женат, жена Иваненко Людмила Ивановна 1946 г.р., дочь — Светлана 1968 г.р., дочь — Марина 1971 г.р., дочь — Надежда 1982 г.р.

Трудовая деятельность и военная служба…

1990–1991 — заместитель начальника Инспекторского управления КГБ СССР.

1991–1991 — прикомандирован к Государственному комитету РСФСР но обороне и безопасности.

1991–1991 — первый заместитель председателя Комитета государственной безопасности РСФСР с возложением исполнения обязанностей председателя КГБ РСФСР…»

Андрей не мог похвастаться приятельскими отношениями с Виктором Валентиновичем. Во-первых, они были в разных «весовых категориях»: один — старший инспектор в звании майора, другой, можно сказать, его начальник в звании генерал-майора, правда назначенный на свою должность совсем недавно. Во-вторых, Андрею почти не довелось близко контактировать с Иваненко. Тот курировал территориальные органы, а Орлов занимался анализом оперативной и социально-политической обстановки и подготовкой обобщающих документов по отдельным проблемам. Впрочем, однажды, когда Андрей готовил очередную шифровку об оперативной обстановке накануне какого-то массового митинга, им пришлось неоднократно общаться. Наверное, именно тогда Иваненко обратил внимание на вдумчивого и добросовестного сотрудника, у которого неплохо получалось готовить серьезные документы, которые периодически ложились на стол Председателя КГБ СССР. Потом при встречах Андрей не раз ловил на себе одобрительный и, как казалось ему, изучающий взгляд Иваненко.

«Когда он первый раз заговорил со мной о Российском комитете? — пытался вспомнить Андрей. — Наверное, это было где-то в начале весны девяносто первого, когда я закончил работу над докладом Верховному Совету».

Это было очень почетное, но одновременно и трудное задание. Однажды Лео Альфредович вызвал Орлова к себе в кабинет и, как всегда, в своей бесстрастной манере сказал ему:

— Андрей, тебе есть поручение. Очень ответственное. Ты же знаешь, готовится закон о КГБ. Так вот, принято решение — подготовить подробный доклад о работе Комитета госбезопасности и представить его в Верховный Совет СССР, для того чтобы с ним могли ознакомиться все депутаты. Это будет делаться впервые за всю историю органов.

— А сколько у меня времени? Ведь это, я так понимаю, будет достаточно объемный документ.

— Да, страниц сто… Я думаю, у тебя пара месяцев для этого есть.

У Андрея сразу появилась масса задумок, как лучше изложить материал, какую форму повествования избрать, до какой степени довести его детализацию. Работа была интересной и в определенной степени творческой. Лео Альфредович очень внимательно и доброжелательно помогал Орлову, но в основном заниматься докладом приходилось ему самому. Наиболее трудным было «выколачивание» и компоновка материала, потому что для подразделений КГБ было совершенно непривычным «приоткрывать» завесу над своей деятельностью, хотя совершенно понятно, что в новой системе отношений спецслужба, при всей скрытности ее деятельности, уже не может быть «вещью в себе». Власть в лице парламента должна быть информирована о ее деятельности и уверена в том, что она не может быть использована в антиконституционных целях.

Андрей работал над докладом с большим подъемом, даже с некоторым упоением. Ведь результаты его работы должны были не только докладываться на самый верх в Комитете госбезопасности, но и стать предметом рассмотрения на Верховном Совете страны. А то, что к подобному материалу будет проявлен очень большой интерес, он не сомневался. Поэтому дня ему явно не хватало и заканчивал работу он только тогда, Когда чувствовал уже полное опустошение, Когда голова уже была не способна что-либо воспринимать и тем более формулировать какие-нибудь новые идеи. Приходил домой он очень поздно, когда дети уже давно спали, и только Оля ждала его, читая книгу или сидя у телевизора.