Сергей Магомет - Человек-пистолет, или Ком Страница 48

— Да как же не может, — воскликнул Валерий, поворачиваясь и подмигивая нам, — когда мы как раз о ней самой, о продаже, сейчас и ведем речь! Назовите только вашу цену!

— В самом деле, — укоризненно отозвались из-за забора, — нельзя быть таким навязчивым, молодой человек. Это неприлично, в самом деле.

— Да вы только назовите вашу цену…

— Никаких цен мы называть не будем!

— Неужели это так трудно?

— Ладно, Валерий, оставьте их, — сдержанно, но достаточно громко, чтобы было слышно за забором, сказала маман. — Видите, просто люди решили пойти на принцип.

— При чем тут принцип? — вырвалось у простодушных соседей,

— Видите, — сдержанно, но достаточно громко сказал Валерий маман, — если дело не в принципе, то, я полагаю, с людьми можно будет договориться. Ведь есть же у них, я полагаю, мозги, в самом деле?..

Супруги в замешательстве переглянулись, не понимая, надо ли отвечать или нег, когда персонально к ним вроде бы не обращаются, а также не зная, как вообще реагировать на последнюю, по сути явно оскорбительную реплику Валерия в их адрес.

— Что происходит?! — ошеломленно спросили они друг друга.

— Нормальный, спокойный разговор о цене, — охотно объяснил Валерий. — Ведь вы так и не сказали, сколько хотите за участочек.

— Какой-то бессмысленный разговор! — с досадой воскликнули супруги и отвернулись, давая понять, что более не намерены тратить время на препирательства с Валерием.

— Что ж, — бодро согласился тот, — подумайте еще… Поговорим после!..

Мы внесли вещи и продукты в пустой, холодный дом. На веранде и в комнатах было светло, просторно и необжито. Из мебели имелись только круглый обеденный стол, стулья и в каждой комнате по широкому полосатому матрасу на низких ножках. В верхнюю комнату («мансарду») вела крутая деревянная лестница с приятными для руки толстыми струганными перилами. За лестницей была установлена массивная керамическая печка с укутанной в асбестовую муфту горбатой трубой, выведенной на улицу через форточку.

Игорь Евгеньевич дал мне ключ от «хозблока» (сарая) и велел заготовить щепок на растопку и принести лоток с каменным углем. Выходя на улицу, я задержался на веранде, где Валерий неторопливо выставлял из сумки на стол бутылки. Перехватив мой заинтересованный взгляд, Валерий дружески кивнул и привычно провозгласил:

— Водка-пиво-лимонад!..

— А закусить? — хмуро спросил я.

— А шашлык будем жарить, генацвали, — серьезно ответил он.

— Молодец, — сказал я и вышел.

На улице Лора и Жанка смеялись и кидались друг в друга снежками. Маман, которая тоже смеялась, слепила снежок и запустила им в меня, когда я проходил мимо. Поставив лоток на землю, я тоже слепил снежок, размахнулся, бросил и попал маман в ухо. Получилось это не нарочно, и я, конечно, тут же извинился, но в душе ощутил тихую радость. Вычищая снег из уха, маман продолжала смеяться, но уже, понятно, не так естественно.

Пока Игорь Евгеньевич возился с печкой, Валерий отозвал меня в сторонку и предложил подняться наверх, чтобы по-быстрому выпить вдвоем для почина. Я согласился. Потом мы вышли на улицу и закурили.

Валерий расставил перед домом мангал, развел в нем огонь и под одобрительными взглядами наших роскошных женщин принялся нанизывать мясо на шампуры. Я уселся на скамейку, вытянул ноги и пускал сигаретный дым в серое небо. Я ни о чем не думал.

Тем временем за забором у соседей закипел самовар, и супруг сели пить чай — все еще в приятном расположении духа после лыжной прогулки, однако избегая смотреть в нашу сторону, то есть в сторону Валерия, готовящего шашлык.

Валерий весьма сосредоточенно следил за тем, чтобы мясо не подгорало — забивал излишнее пламя, вращал шампуры, поливал мясо сухим вином… Впрочем, все это не мешало ему время от времени подходить с сигаретой в зубах к забору и интересоваться у соседей:

— Так как же, а?.. Какова ваша цена?..

Лора и Жанка ушли в дом накрывать на стол, а Игорь Евгеньевич — с лицом, раскрасневшимся около печки, — вышел на воздух освежиться и уселся рядом со мной на скамейку.

— Вот — человек, — поучительно кивнул он на Валерия. — Солидный. Деловой. Такого хочется и материально, и за рубеж, и по службе… Поучился бы ты у него.

— Обязательно, — сказал я, обоняя вкусный шашлычный запах.

— Стесняются назвать цену, что ты с ними сделаешь! — сказал нам Валерий, показывая большим пальцем через плечо на соседей, которые от его поминутного дерганья заметно теряли приятное расположение духа и все неуютнее чувствовали себя около своего самовара.

— А! — сказал Игорь Евгеньевич, презрительно махнув рукой в сторону соседей. — Такие создания! Я уже говорил. Особенно он. У нас его все просто презирают.

— Патологический тип, — привычно диагностировала маман.

— Да вы не сменяйтесь, назовите цену — и ударим по рукам! — не отставал от соседей Валерий.

«Вот уж хамская бесцеремонность!» — удивлялся я про себя, но желания вмешиваться не испытывал. Меня, слава богу, они оставили в покое.

— Ну, тогда отведайте нашего шашлыка! — добродушно предложил соседям Валерий, протягивая шампур через забор.

— Спасибо, — вежливо отказались те.

— Обидите, в самом деле, — настаивал Валерий. — Отведайте! Супруги помялись и из вежливости подошли. Однако Валерий, вдруг передумав, отвел шампур от протянутой руки и заявил:

— Нет, не дам, пока не назовете свою цену!

Супруги стояли одураченные, а Валерий спокойно вернулся к мангалу, снял с огня остальные шампуры, ухватив их по нескольку штук в каждую руку наподобие букетов гладиолусов, и, сделав знак маман, которая тут же бросилась отворять ему дверь, торжественно вошел в дом. Игорь Евгеньевич, маман и я последовали за ним.

На веранде Лора и Жанка накрыли праздничный стол: с собой были привезены посуда, скатерть, салфетки. Печка раскалилась, потрескивала, и воздух в доме быстро прогревался — шубы и куртки мы уже по крайней мере могли снять и остаться в свитерах.

Шампуры эффектно установили в центре стола на большом фарфоровом блюде в виде шатра, как это изображают в кулинарных книгах, и, полюбовавшись на них как на произведение искусства минуту или две, с радостными возгласами разобрали и принялись за еду. Кроме шашлыков, было предостаточно и другой снеди, как-то: балык, колбаса, зелень, соления, паштеты и тому подобное. Изрядно было и выпивки.

Пили Валерий, Игорь Евгеньевич, маман и я. Лора не пила, так как, оказывается, вызвалась вести машину обратно, а Жанке, понятно, не наливали по молодости лет, как ребенку…

Я пил и опять совершенно не пьянел, а только удивлялся некоторым своим ощущениям. Например, я поймал себя на том, что периодически напрочь забываю о происшедшем вчера между мной и Жанкой. А когда вспоминаю, отношусь к этому как к чему-то такому потаенному, что хотя и имело место, но уже промелькнуло и больше никогда и ничем о себе не напомнит.

После обеда, во время которого муссировался главным образом вопрос о будущем желанном соседстве Валерия, снова подались на воздух и увидели, что соседи увлечены работой: он сосредоточенно стучит молотком, что-то мастеря внутри своего недоделанного «скворечника», а жена нагребает снег вокруг молодых деревцев.

— Ей-богу, вы зря стараетесь! — тут же стал убеждать их Валерий. — Я ведь все равно буду здесь все перестраивать на свой вкус! Все эти ваши досточки-бревнышки я, конечно, похерю как архитектурные излишества времен военного коммунизма… В лучшем случае, — продолжал он, поощряемый усмехающейся маман, — я эту вашу хижину дяди Тома приколочу вон на ту березу: пусть в ней пернатые гнездятся…

— Молодой человек, вы думайте, что говорите! — возмутились супруги.

— А что я говорю? Я говорю: пусть пер… пернатые гнездятся!

— Не обращай внимания! — сказала жена мужу, который стоял с молотком в руке, бледный и дрожащий.

— Нет-нет! — запротестовал Валерий, возбужденно бороздя сугробы вдоль забора. — Я как раз па-апрашу внимания!

Было не понятно, говорит ли он серьезно или валяет дурака.

— Я намерен организовать здесь райский уголок, — распространялся он. — Не знаю как кому, но на мой вкус здесь совершенно необходимы лишь три вещи. Во-первых, эдакая отличная английская лужайка, чтобы валяться на траве. Во-вторых, большие качели или карусель, чтобы можно было качаться или крутиться. А в-третьих, роскошный фонтан, в котором в жаркий день можно было бы искупаться!.. Следовательно, — тут он обратился персонально к соседу, — если вы умный человек, то бросьте заколачивать свои гвозди как занятие бессмысленное и даже глупое… Но вот, я вам изложил свою программу! — торжественно закончил он.

Маман и Жанка, а также Игорь Евгеньевич зааплодировали. Валерий слегка поклонился в их сторону.