Когда-то они не станут старше - Денис Викторович Прохор Страница 8

– Прошу прощения, Первая Леди. Здесь какой-то кулак и у них приглашения на сегодняшний праздник. Да. Я понял. Понял, ваше высочество. Сделаю все, что в моих силах.

Закончив разговор, Отис махнул рукой.

– Сержант.

Полицейский нехотя отклеился от своей будки и подошел к Отису.

– Обыщите их.

– Пятый уровень, сэр? – спросил сержант.

– Думаю, не стоит. – поразмыслив ответил Отис.– Достаточно наружного осмотра и проверьте обувь. И у этого тоже. – Отис достал из-за спины Мизинца и поставил перед сержантом.

– Этого в первую очередь.

– Снимай ботинки, малец. – зевнул сержант

– Будьте осторожней, сержант. – сказал Указательный. –Это реальный вестон.

Сержант недоумением крутил в руках маленькие остроносые ботинки

– Кто твой отец, парень? – спросил Отис. – Если ты можешь позволить себе настоящий вестон. Реальное стоит реально.

– Он разнашивает ботинки для президента Мбалы. – сказал Мизинец и забрал обувь у сержанта.

– Достойная работа и достойный заработок. – заметил Отис.

– Да. – Указательный сунул свои ботинки прямо под нос сержанту. – Но это не заслуга наших отцов. Мы зарабатываем около 4000 американских долларов в месяц.

– Я бы хотел такую работу. – улыбнулся Отис. – Что нужно делать?

– Ничего особенного. – ответил Средний сдавая свои желтые ботинки с высоким подъёмом. –Съесть коровью лепешку, например.

– Большие деньги – большие расходы, сэр. – заметил Большой.

– Я не готов есть коровью лепешку.

Большой пожал плечами.

– Значит вы не готовы к реальному вестону, сэр.

Выстраиваетесь в линию, ребятки. – проскучал сержант. Не смотря на кажущуюся небрежность, дело свое сержант знал. Обыскал он мальчиков тщательно. Не пятый уровень, что значит голышом, но очень достойно. Сержант протянул Отису пачку сигарет, найденную у Большого.

– Сколько тебе лет? – спросил Отис.

– 14, сэр.

– Я не могу позволить тебе курить в моем отеле.

– Я обещаю вам сэр.

Отис кивнул и отдал сигареты Большому.

– Хорошо.

– А наши крылья, сэр? – спросил Указательный. Он показал на пластиковый пакет в руках сержанта. Отис вытащил из пакета бумажные крылья.

– Что это? – спросил Отис.

– Это наш подарок Азалии. – сказал Большой.

– Мы будем ангелами. – влез Мизинец.

Отис улыбнулся.

– Ангелы? Я вас расстрою, ребята. Азалия не из тех детей, которых могут впечатлить дешевые бумажные крылья.

– А мы не ангелы. – сказал Средний. –Только плохим людям нужны ангелы. Хорошие люди разберутся сами.

– И все-таки вы странные. – Отис отдал пакет с крыльями Большому.

– В этом нет никакой странности, сэр. – растолковал Указательный. – Теперь вы странный.

– Я подумаю об этом. Идемте. Спасибо, сержант.

Отис пропустил мальчиков вперед. Через прозрачное лобби с зелеными ветвящимися растениями они вошли в фойе с частоколом круглых бежевых колонн. Мальчики удивленно крутили головами, разглядывая окружающую роскошь.

– Богато. – резюмировал Средний общее мнение.

– Бедное слово. – обронил на ходу Отис. Он подвел ребят к стойке ресепшн.

– Приглашения я у вас забираю.

Отис отдал приглашения администратору на ресепшн. Полной с избытком косметики на пухлом лице девушке. Взамен Отис получил четыре круглых жетона с фирменной символикой.

– Это ваши временные пропуска. Вам разрешен беспрепятственный доступ в Конгресс-Холл. И все. Запомните, это важно. Наш отель гордится своей репутацией.

– Что это? – спросил Мизинец. – Репутация?

Отис прикрепил жетон-пропуск к реперской футболке Мизинца и положил свою руку на плечо мальчика.

– Это что-то! – восхищенно сказал Отис.

Глава 7

На смену Робу Отис прислал Микеле. Маленького и невзрачного паренька из кухни. В швейцарской, маленькой комнатке, за ресепшеном Роб благоговейно снял с себя алую ливрею с золотым галуном и с ужасом наблюдал, как ныряет в нее без всякого почтения этот кухарский паренек. Он был на три размера меньше ливреи. Воротник с вышитыми дубовыми листьями проглотил цыплячью шею, рукава собрались гармошкой, а полы, вырезанные ласточкиным гнездом, почти легли на нечистый пол. После того как Микеле основательно наплавался в швейцарской ливрее, он увидел испуганный взгляд Роба.

– Ничего, старик. – Микеле похлопал Роба пустым рукавом. –Не все так плохо.

– Хуже некуда.

Роб снял с головы свой круглый низкий цилиндр. Микеле повертел в руках уважаемый головной убор. Голова Микеле остановить цилиндра не смогла, его задержали только уши.

– Это кошмар. –простонал Роб.

– А что с чаевыми? – зрил в корень Микеле.

– Какие чаевые? – закатил глаза Роб. – Ты себя в зеркало видел? 50% и посмей только меня обдурить.

– Я? Роб, ты же меня знаешь. – прижал к груди пустые рукава Микеле.

– Поэтому 50%. Слушай. Значит вот что…

Роб вывел Микеле в центр швейцарской, повертел в разные стороны. Завернул рукава, высвободив худые черно-желтые руки, надвинул цилиндр на затылок. Цилиндр угрожающе качался на затылке, но держался.

– Микеле. – сказал Роб. – Не подведи меня и 22 года безупречной службы.

– Не волнуйся, Роб. – сказал Микеле. – После меня тебя вообще никто не уволит.

– А он прав. – сказала Куба. Роб пришел к ней, после того, как отправил Микеле на пост перед зеркальными дверями. Они находились в маленькой комнатке с железными стеллажами от потолка до пола. На стеллажах хранились чистящие и моющие средства в пластиковых канистрах. Запасы мыла. Сменные блоки для швабр и неожиданно, почти полуметровая желтая пластиковая модель Бамблби, робота-трансформера. Куба сняла со стеллажа развешанный на плечиках костюм Страшилы. Помогла дяде одеться Оглядела со всех сторон и сказала удовлетворенно.

– Неплохо. Вы похожи.

– Кто?

– Человек и костюм. Садись на лавку.

Куба достала из картонной коробки парик и шляпу с вислыми мягкими полями. Пока Куба кружилась вокруг Роба, выбирая места откуда было удобно подобраться с париком, ее дядя говорил.

– Когда Диззи здесь работала. Она была ленивей самого ленивого ленивца.

– Какая такая Диззи?

– Первая Леди. Очень была ленивой. Но полковник, который стал президентом. Слушай, Куба.

– Что?…Сиди смирно, дядя. – Куба одела на парик шляпу и с двух сторон подкалывала ее невидимками.

– Ты должна встретить своего собственного полковника. Что ты делаешь?

Роб потер левый висок, а Куба отвернулась и тыльной стороной ладони убрала с глаз мелкие холодные слезы. Потом она повернулась и постаралась улыбнуться.

– Ты такой дядя…И дурак к тому же.

Роб постучал по лавке, и Куба присела рядом.

– Знаешь…Когда все закончится. – он огляделся и шутливо прошептал. – Я договорился с Лиззардо. Он оставит для нас целое ведерко фисташкового мороженого. Я знаю, как ты его любишь.

Куба спрятала лицо в широкое плечо Роба. Дурак Роб ничего не понимал.

– Ты что? Что случилось, девочка моя?

Куба поднялась и, не глядя на Роба, сухо сказала.

– Ничего. Нам пора. Идем, Роб.

Глава 8

Дина улыбнулась самой себе и гигантскому утру. Она распахнула ржавые ставни и панельные стены перестали быть препятствием. Слились. Растворились.