Татьяна Нильсен - Вояж на тот свет

Татьяна Нильсен

ВОЯЖ НА ТОТ СВЕТ

Глава 1

Когда Наташка открыла глаза, то поняла, что лежит на прохладном, кафельном полу, сделанном из испанской плитки терракотового цвета. Увидела изящные, гнутые ножки диванчика, низкий кофейный столик из натурального дерева, огромная, керамическая напольная ваза с какими-то сухими цветами. Она попыталась пошевелиться, голова закружилась, и затылок заломило от боли. Девушка поднялась, но не решилась встать на ноги, потрогала гудящую голову, крови не обнаружила, но шишкарь нащупала огромный. Вокруг была мёртвая тишина и полумрак, только немного света просачивалось через полузакрытые жалюзи и тяжёлые шторы. Она начала вспоминать, как попала сюда и почему оказалась на полу. Приехала на такси, спустилась по каменной лестнице, пошла к дому не с парадного входа, а со двора, открыла ключом дверь и вошла. Она поняла, что здесь кто-то есть по еле уловимому ветерку, по запаху пота, мужского одеколона и движению, которое она увидела краем глаза, повернулась и наткнулась взглядом на глаза какого-то змеиного, зелёного цвета. И в тридцатиградусную жару ей стало холодно и страшно, так страшно, что когда открыла рот, чтобы закричать из горла вырвался только хрип. И не успев ничего сообразить или предпринять, завалилась на пол от мощного удара по голове.

«Вот козлище! – зло подумала Наташка, потирая ушибленное место, – ещё говорят, что иностранцы к женщинам трепетно относятся. Шандарахнул по башке со всей дури и боковым аллюром из хаты!»

Хатой называлась красивая вилла из белого камня, с бассейном во внутреннем дворе, с небольшим садом, засаженном апельсиновыми, оливковыми и мандариновыми деревьями. Её телефон и сумочка валялись тут же на полу. «Странно, – подумала Наташка, – я всегда застёгиваю сумку на замок. Но почему выпал телефон?» Она пошарила в недрах, но всё было на месте – кошелёк, паспорт, косметичка…

«Хотя паспорт я, кажется, положила в другое отделение?» Она поднялась на ноги, немного постояла, а когда перестала кружиться голова, осмотрелась вокруг, и двинулась по направлению к кухне. В горле у неё пересохло от ужаса, она хотела выпила воды, чтобы прийти в себя и взяться за дело. Наташка догадалась, что застала вора, и ещё не решила как ей поступить – позвонить подруге, своему шофёру или сразу в полицию. Ей было очень страшно, но решила сначала посмотреть, что происходит, а потом уже бить тревогу. В доме она была впервые, но знала, что виллу сдавали на лето в аренду туристам и поэтому ничего особенно ценного здесь держать не могли. Ещё пошатываясь прошла по пыльному, мрачному холлу. На кухне наклонилась и прямо из под крана выпила тёплой, застоявшейся воды, брезгливо вытерла ладошкой рот. Потом, скрипнув тяжёлой дверью, заглянула в спальню для гостей. Стояла тишина и полумрак, через закрытые окна не доносилось ни звука. Сквозь тонкие полоски света, которые просачивались через створки жалюзи, было видно слой пыли на мебели, засохшие цветы в вазах и гора окурков в пепельнице. Стало понятно, что после предыдущих жильцов здесь никто не убирал. Наташа по широкой, деревянной лестнице, почти на ощупь, поднялась на второй этаж. В центре располагалась большая гостиная с большим, зашторенным балконом, и по разные стороны вели двери в спальни. Здесь, так же как и внизу, было сумрачно, душно и безмолвно. У Наташки по спине пробежали мурашки и стекла струйка пота, она зябко поёжилась, взялась за ручку и толкнула дверь с правой стороны. В лицо ударил яркий свет, и в первую секунду она зажмурилась, но постепенно начала различать предметы. Балкон был открыт, плотные, бордовые шторы раздвинуты. С одной стороны от пола до потолка встроенный, зеркальный шкаф, с другой огромная кровать, на которой лежала обнажённая, молодая девушка, слегка прикрытая простынёй. Длинные, белокурые волосы, спутано зарывали лицо и шею, руки были связанны между собой и затянуты у изголовья на одном из металлических столбиков на никелированной спинке кровати. Наташка подошла ближе к кровати и замерла от ужаса – то что она приняла за узоры на постельном белье, оказалось кровавыми пятнами. Она попятилась назад, цепляясь за стены и дверные ручки, страх сковал её тело. Вся комната была в кровавых пятнах – на полу, на стенах, на мебели. Наташка поняла, что её сейчас просто разорвёт, тошнота из недр живота поднялась к горлу. Тяжёлыми ногами, цепляясь за косяки и оставляя на них красные следы от пальцев, она выбежала во двор и, наклонившись над клумбой, освободила желудок. С трудом отдышавшись и набрав полные лёгкие воздуха, она закричала:

– Полиция! Полиция! Помогите!

Она продолжала кричать, размахивать руками, поднимаясь по лестнице от дома к дороге, стуча во все высокие заборы, пока не услышала вой сирены. Кто-то из соседей, увидев в окно безумную, измазанную кровью женщину в такой ранний час, подумал, что самое лучшее решение в этом тихом, фешенебельном районе большого, курортного, турецкого города, это вызвать полицию.

Офицер криминальной полиции Ерин Исан за время туристического сезона уставал как собака, а активный сезон длился с начала мая по конец октября. У него почти не было выходных, и если такие дни случались, он не брился, не чистил на ночь зубы и выходил в город на обед или выпить кофе в мятых майках и застиранных джинсах. Он жил один в съёмной квартире, в которой имелось всё необходимое, но всё чем он пользовался это стиральная машинка-автомат, телевизор, кровать и маленький лэптоп. С женой он был в разводе давно и так же давно не видел своего сына, по которому очень скучал. По законам Турции, его, как полицейского, каждые пять лет переводили в другой город на новое место работы, якобы во избежание коррупционных связей. Да и какие связи? Он дорожил своей работой. Когда подошло время переезжать второй раз, жена просто забрала ребёнка, свои монатки и уехала к родителям в центральную Турцию. А Ерин отправился работать к лазурному морю, в прекрасный, курортный город на берегу Средиземного моря. Но для него не существовали прелести этого международного курорта, если за сезон полицейский выбирался пару раз с друзьями на яхте в какое-нибудь живописное место на несколько дней, то это было хорошо. Первое время Ерин сильно горевал, грустил и тосковал по семье, но круговерть в работе забирала много сил и он заваливался спать, как только добирался до подушки.

Вот и эти два свободных дня полицейский бездельничал. Вчерашний вечер он провёл с друзьями в баре, пил много пива, заглядывался на женщин, и вернулся за полночь. А сейчас, в девять часов утра, смотрел на себя в зеркало с неудовольствием – всего сорок лет, а седая щетина вылезла на лице и кудрявую голову надо непременно подстричь.

«К парикмахеру сейчас, а уж бриться только завтра утром перед службой.»

Он умылся, почистил зубы, сделал большую кружку кофе и уютно расположился у телевизора, чтобы узнать утренние новости. Телефон зазвонил как всегда не вовремя.

– Доброе утро шеф. Извините, но я думаю, что вам надо приехать. У нас ещё один труп.

Он узнал взволнованный голос своего подчинённого Закарии, который понимал, что лишает своего шефа выходного, и как бы извиняясь продолжал:

– Вы сами приказали, что если случиться что-то похожее, сразу звонить вам!

– Всё в порядке, не извиняйся, говори адрес.

Через двадцать минут Ерин перелез через полосатую ленту, огораживающую место преступления, и показав удостоверение полисмену, пошёл к дому. За спиной тихо переговаривалась толпа любопытных, стояло несколько полицейских машин и карета скорой помощи. Без суеты и лишних разговоров работали криминалисты, снимая отпечатки пальцев, рассматривая каждую волосинку и раскладывая свои драгоценные находки по пластиковым пакетикам. Он поднялся на второй этаж, нос к носу столкнувшись со своим шефом-начальником полиции. Этот пятидесятилетний мужчина был высок, строен, всегда чисто выбрит и очень нравился женщинам. По сути являлся карьеристом, и мечтал быстро подняться по служебной лестнице. И ему это во многом удалось, потому что в оперативной работе был настоящим профессионалом, мог дать толковый совет, а мог, в случае необходимости надавить на подчинённых. Он приветствовал Ерина кивком головы и беря под руку отвёл вглубь коридора для приватного разговора.

– Послушай Исан. Это у нас уже третий похожий труп. Я буду ходатайствовать о расформировании твоего отдела, или ты и твои люди начнёте работать. – шеф с трудом сдерживал злость. – Завтра в десять меня вызывают в главк на совещание по этим убийствам, и до этого времени у меня на столе должен лежать отчёт. Ты знаешь, что надо делать, не мне тебя учить. Выжимай из криминалистов всё что можно, отправляй людей опрашивать район и ни слова прессе. В городе должно быть спокойно и без паники.

Шеф уже повернулся уходить, но вспомнил:

– Исан, похоже у нас свидетельница есть, её осматривает доктор во внутреннем дворе. Кажется она видела убийцу. Она русская и тем более хорошо, что ты знаешь русский и английский. Так что сможешь с ней договориться, но особенно не дави, она в шоке. С охраной реши, но только с завтрашнего дня и только если она действительно что-то видела. В таком случае, её надо беречь, как единственного свидетеля.