Марина Серова - Под знаком Близнецов Страница 10

В голосе девочки звучала самая настоящая злость, под конец она даже принялась тыкать острым кулачком в толстое плечо Степаныча, так что я была вынуждена сделать ей замечание. Аня сердито посмотрела на меня, нахмурила бровки и сказала:

— А вы вообще не лезьте, когда не спрашивают! Ваше дело — охранять. Вот и охраняйте.

— Пожалуйста, разговаривай со мной вежливо, — миролюбиво попросила я.

— А то что? — поморщилась девочка.

— А то я тоже стану невежлива с тобой. И тебе это не понравится…

— Вы мне угрожаете? — вскинулась Аня. Глаза ее загорелись азартом. Надо же, какие интересные дети подрастают в семье Гольцовых…

— Вовсе нет. Просто я разговариваю с тобой вежливо и прошу того же от тебя. Ничего сложного, правда?

Я посмотрела девочке в глаза. Несколько секунд Аня таращилась на меня, потом отвела взгляд. Ну вот и ладушки. Что дети, что волки — все устроены одинаково…

Наконец мы добрались до музыкальной школы. Аня быстро отстегнула ремень безопасности, распахнула дверцу и выпрыгнула из машины. Я пулей вылетела вслед за ребенком и едва успела схватить девочку за руку.

— Вы что?! — Аня старалась вырвать руку и таращилась на меня. — Отпустите сейчас же!

Я заметила, что на нас начинают обращать внимание прохожие — кто-то смотрел в нашу сторону, кто-то уже замедлял шаг. Так, еще минута — и меня примут за похитителя детей.

— Аня, мы договорились, что вы не будете покидать машину без моей команды!

Девочка оскалила мелкие белые зубки:

— Все равно не буду вас слушаться! Вот скажу маме, она вас уволит и наймет другого телохранителя!

— Ладно, а до тех пор ты будешь меня слушаться. Пока меня никто не уволил и я отвечаю за твою безопасность. Ясно?

Девочка неохотно кивнула, но все же позволила отвести себя в здание музыкальной школы. Я не обнаружила в музыкальной школе никакой охраны, кроме бабульки в пуховом платке, продававшей медицинские бахилы. Поэтому я решила никуда не уезжать, а провести час занятий здесь, в холле.

Проводив Аню в класс, я вышла к машине и велела Степанычу подъезжать за нами к восьми.

— Ладушки, а я пока в магазин смотаюсь, — жизнерадостно сообщил мне водитель и газанул с места. Честно говоря, мне не очень нравилась манера Семена мотаться по своим делам на служебном автомобиле. По-хорошему, Степаныч должен был провести этот час здесь, со мной, охраняя машину. Надо будет сказать об этом Катерине…

Я вернулась в здание, устроилась на неудобной скамеечке, предназначенной для родителей, и посвятила следующий час размышлениям на тему, как лучше выстроить отношения с близнецами. Мне вовсе не улыбалось постоянно доказывать им свою силу, подтверждать авторитет и тому подобное.

В общем-то, мне все равно, уважают меня эти избалованные дети или нет. Проблема заключается в том, что они меня не слушаются. И если возникнет критическая ситуация, мне придется распылять внимание: тратить время и силы, чтобы обезвредить противника и чтобы заставить детишек делать то, что нужно для спасения их маленьких жизней. Нет, так нельзя. Придется что-нибудь придумать. Нужно превратить близнецов из противников в союзников. А как этого добиться?

Когда-то давно, в самом начале своей карьеры телохранителя, я уже охраняла семью с детьми. Я не люблю об этом вспоминать.

Меня нанял местный предприниматель по фамилии Кошкин. Поскольку его уже нет на свете, а история эта в Тарасове ни для кого не секрет, я могу ее рассказать. Кошкин еще с девяностых вел совместный бизнес с одним местным авторитетом. Совместный — громко сказано. Кошкин владел сетью гостиниц при заправках, а его компаньон — погоняло Вишня — раз в месяц приезжал и забирал половину выручки. Кошкин терпеливо платил до тех пор, пока к нему не пришел другой авторитет — Сережа Седой — и не предложил сменить «крышу», обещая всяческие бонусы. Кошкин подумал и согласился. После этого два авторитета отправились за город выяснять отношения в лучших традициях вышеупомянутых девяностых. Сюрпризом для бедного Кошкина стало то, что оба упыря как-то подозрительно легко сговорились между собой. Теперь Кошкин был кругом виноват. Один из криминальных партнеров тыкал ему стволом в зубы и кричал: «Ты чего меня кинул? Ты меня за лоха держишь, сука?!», а второй утверждал, что Кошкин влетел в блудняк и теперь вообще по жизни ему должен. Кошкин обратился в полицию.

На этой стадии коммерсант и нанял меня. У него были старушка-мать, жена и трое несовершеннолетних детей.

Я посоветовала Кошкину отправить семью подальше от Тарасова, лучше всего за границу, и уехать на время самому, предоставив полиции действовать. Коммерсант отказался, заявив, что в состоянии позаботиться о безопасности своих близких.

К сожалению, Кошкин ошибался. Машина, в которой он ехал вместе со старшим сыном и младшей дочкой, подорвалась на подъезде к дому. Сам Кошкин погиб, его мать умерла на следующий день от инсульта, сын остался инвалидом, и только младшая девочка отделалась переломом руки и легким сотрясением.

Я ехала во второй машине вместе с женой Кошкина и средним сыном. Мне удалось задержать двоих киллеров, которые неосмотрительно подошли к автомобилям, для того чтобы прикончить оставшихся в живых.

Киллеры в полиции указали на заказчика.

Вишня был арестован и получил срок сразу за все предыдущие деяния. Сережа Седой — мозг всей этой операции по разводке коммерсанта — вскоре погиб при невыясненных обстоятельствах.

Вдова Кошкина ни в чем меня не винила. Напротив, она была благодарна мне за спасение жизней ее детей, ведь киллеры прикончили бы всех нас. Тихая домохозяйка разительно переменилась с того страшного дня. Она взяла в свои руки бизнес покойного мужа и сделала его процветающим, жестко отжимая конкурентов с рынка гостиничных услуг и не брезгуя довольно некрасивыми методами. Зато теперь мадам Кошкина — одна из самых состоятельных бизнес-леди Тарасова. Дочка ее учится в Англии и собирается остаться там навсегда. Старший сын перенес несколько операций. Он все равно остался глубоким инвалидом, но помогает матери в ведении бизнеса.

Средний мальчик пошел в армию, несмотря на протесты матери, а теперь служит в полиции. Иногда мы перезваниваемся.

Я так и не выяснила, что же на самом деле случилось с Сережей Седым. Честно говоря, не стала выяснять. В те несколько дней, которые я провела с семьей Кошкиных, я сама научила среднего мальчика стрелять…

Каждый год в день, когда произошла трагедия, Кошкины зовут меня в гости. Иногда я прихожу, иногда мне удается отговориться недостатком времени. Семья устраивает поминки, и я каждый раз чувствую себя виноватой. Если бы я смогла уговорить Кошкина прислушаться к моим словам, все было бы по-другому…

Я не допущу, чтобы такое случилось с семьей Гольцовых. Нравятся мне эти люди или нет — совершенно неважно. Пусть они темнят, напрямую лгут мне, скрывают от меня свои тайны — плевать! Я сделаю все, чтобы защитить их от беды. Ну, а пока я кое-что придумала. В детской психологии я не специалист, но зато отлично помню собственное детство…

Степаныч приехал с пятиминутным опозданием. Мне пришлось дважды выглянуть на стоянку. Я с трудом удерживала в помещении девочку, которой не терпелось выскочить на улицу. Наконец подъехала машина.

— Заждались, красавицы? — весело приветствовал нас Степаныч, тяжело выбираясь из салона. — А я за подарком ездил для внучки. Чего, думаю, время терять? Ну, а в торговом центре такая очередь в кассу, народ прямо с ума посходил! Вы уж не сердитесь, красавицы!

И водитель широко улыбнулся.

Я дождалась, пока Аня заберется в машину. Пока девочка возилась с ремнями, я поманила Степаныча пальцем. Водитель склонился ко мне.

— Семен Степанович, вы в курсе, что происходит? — спросила я, не обращая внимания на его улыбку.

— А чего происходит? — не понял шофер.

— Семье Гольцовых угрожает опасность. Катерина Ивановна наняла меня для охраны. Какие-то люди бродят вокруг дома. В саду появляются странные личности. Вам этого мало?

— Так я чего? — напрягся Степаныч. — Я же не охранник. Вот ты и охраняй…

Я сжала зубы.

— От вас тоже многое зависит. Прошу вас больше не уезжать по каким-то делам — это первое. Пожалуйста, не опаздывайте больше. Это второе.

— А на третье — компот? — попытался пошутить шофер.

— А третье — не оставляйте машину без присмотра. Вот вы были в торговом центре, а машина стояла где?

— На стоянке, где же еще! — захлопал глазами Степаныч.

— Правильно, и любой мог подойти к ней и что угодно сделать.

Степаныч изменился в лице.

— Да кому это надо-то? — потрясенно проговорил шофер.

— Пока не знаю. Но обязательно выясню, — заверила я его. — Ну что, поехали? Антон ждет.

Степаныч уселся за руль, хорошенько поерзал, устраиваясь поудобнее, и обиженно пробурчал себе под нос: