Лариса Соболева - Месть без права на ошибку Страница 11

– Ты простила? – спросил Илья.

– Простила, – отмахнулась Люба. – Есть хочешь?

– Конечно! – воскликнул он, и это была единственная правда, сказанная жене. – Только один бутерброд сделай. Некогда. Пока приедут, успею съесть.

Он порхал из кухни в коридор и обратно с небывалой энергией и бодростью. Люба удивленно хлопала глазами, сооружая многослойную башню из хлеба, масла, мяса и сыра. Таким она обожала своего Илюшу, любовалась им, когда тот набросился на бутерброд. Он жевал торопливо, запивал соком, попутно рассказывал о гостях, остроумно подмечая смешные детали. Люба смеялась.

– Машина! – сообщил Илья, доедая остатки бутерброда, схватил ружье.

– Илюша, подожди, – услышал, переступая порог дома.

Люба подошла к нему вплотную, положила полные руки на плечи, глядя с любовью в еще жующую физиономию, нежно прошептала:

– Я люблю тебя, Илюша.

Чуть не подавился. Со скоростью света перед ним пролетела ночь с Верой. А конкретно сейчас стояла, обнимая его, очень толстая, некрасивая, совсем чужая женщина, мать его детей, которые тоже были чужими… Жалость… Илья погладил ее по щеке, поцеловал в лоб и вылетел на улицу.

За рулем сидел Олег, сзади, слившись с сиденьем, полулежал Черемис. Илья, взявшись за дверцу машины, поднял глаза на собственные окна. Свет в кухне горел, в окне вырисовывалась круглая фигура… «Любаша, – обратился он мысленно к жене, – если ты меня любишь, сделай доброе дело, умри, пожалуйста!» И захлопнул дверцу.

4. Куда ушел охотник?

Не открывая глаз, Сергей шарил рукой по столу, нашел звонившую мобилу и поднес к уху.

– Спишь? – Это был Олег, помощник отца.

– Нет уже, – раздраженно ответил Сергей.

– Ну, не злись. Мы через полчаса будем у тебя.

– Зачем?!

– Ты что, забыл? Охота! Мы едем за тобой. (Господи боже, сколько идиотского восторга.)

Гудки сверлили виски. Минуту Сергей держал трубку перед собой, пытаясь сосредоточиться, потом в нее громко сказал с обреченностью:

– Олежек, чтоб ты сдох!

Охота, пропади она пропадом! На кабана, чтоб он убежал. Страшно не хотелось вставать. На часах светилась цифра: пять утра! Е!!! Окончательно проснулся от нахлынувшей злости. Почему его всегда заставляют делать то, чего он не хочет делать? Почему преподносится в виде блага для него? Нравится корчить из себя охотников – пожалуйста. Обожаете милитаристов иностранных – лижите им зад сами вдоль и поперек, кто мешает?

Чем больше заводился, тем быстрее просыпался. Умылся.

Джинсы, кроссовки, куртка. Лишнего не брать. Все необходимое есть в охотничьей усадьбе. Вообще-то, не собирается он бродить «по прериям» на ветру и с тяжеленным ружьем, выспится где-нибудь.

– Да где же это чертово ружье?

Забыл на прошлой охоте? Теперь отец включит «пилораму». Когда-то хотел свое ружье (старое, настоящее охотничье с инкрустацией на прикладе) повесить на стену. Но тогда надо было приобрести полный набор: пистолеты, саблю, шашку, парочку кинжалов и ковер ручной работы. Ковры терпеть не мог, да и гоняться за раритетами нет ни времени, ни желания.

А ружья не нашел. Точно: забыл на охоте. Никто не возьмет, конечно, но надо быть внимательней. Пить надо бросить! Эх, кабы бросить мысль, что надо бросить пить, может, результат будет лучше. На кухне увидел водку, пепельницу с окурками, вспомнил о Лоре… Защемило под ложечкой. Нервы.

– Сначала в клуб заедем за харчем. Ну что, снял-таки вчера переводчицу? Молоток! Я думаю, уху сварить надо тройную, а? – трещал Олег без пауз. – Кстати, Серега, как ее зовут? Смотрю, ты ее и так и сяк… вдруг – нету. Да, Сергей, водку брать? Или только коньяк? Забыл у Павла Сергеевича спросить… Во нажрались вчера гости. Один по-русски, не Файтонс, другой, в очках, с вот таким шнобелем… Забыл. Так он спрашивает: как пить по-русски? Я ему полбокала водяры – раз. Пей, говорю. А он уже прилично назюзюкался. Глоток сделал и назад. Я ему: нет, дорогой, пей до победы. Выпил – и глаза на лоб, закуску шарит руками. Объясняю, что у нас после первой не закусывают, это каждый ребенок знает. Понял с трудом, переводчицы-то нет, Сергей увел. Потом мне еле разъяснил, мол, не первую пьет. Я ему: по-русски же первая. Ха-ха-ха! И вдруг в кресло упал, спит. Мы с Терновым еле до номера дотащили его. Вот. Сам такое слышал как анекдот, и сам теперь главным лицом был…

Ему стукнуло тридцать, но он уже сделал карьеру: на побегушках у отца Сергея и его замов. Почему отец окружил себя странными типами? Илья – сам себе на уме, затаился на заднем сиденье с Черемисом – два тарантула. Олежек корчит из себя придурка, именно корчит. Тернов Игорь – с лицом чистым от интеллекта. А Родион? Тупой, заносчивый, два слова не связывает. Да всех, кого ни перечисли, можно в тюрьму сдавать без зазрения совести. А отец… Странно. Не понимал его Сергей.

Илья на заднем сиденье прикрыл глаза и находился в воспоминаниях. Ух, как хотелось, чтоб узнал Сергей! Вот бы бесился! Когда у них с Верой произошел разрыв, Сережа превратился в вечно пьяную свинью. Ему вряд ли все равно, с кем она встречается. Услышав рассказ Олега о перепившем американце, подумал, хорошая же у него интуиция, ведь жене врал слово в слово, а вышло, что говорил правду. Получается, он честный человек.

– Так как ее зовут? А, Сергей? – продолжал Олег. – Надоест, я за ней приударю, идет?

– Олег, я еще не проснулся, а у тебя столько вопросов… Мозги не успевают, – лениво промямлил Сергей.

– Ха-ха, перепил вчера?

– Вчера – нет.

Сергей редко выходил из состояния апатии, сейчас к ней примешалась еще и тревога. Тревога… Новое самочувствие, незнакомое, необъяснимое. А если позвонить и сообщить о Лоре? Его отвлек Олег, рот которого не закрывался, теперь тема – охота. Неужели правда любит охотиться? Или хозяевам угождать? А что больше? Дома жена слоняется, сопливый ребятенок пищит, дожидаясь папочку, а папочка по охотам, баням и бабам шатается, находясь в услужении начальства 24 часа. В перерывах делает вид, что работает, а главное, веселит всех. Плебей-плейбой. Сергей открыл окно автомобиля и сплюнул.

– Ребята, – раздался утомленный голос Ильи, – если жена поинтересуется о сегодняшней ночи, скажите, что я с пьяным американцем был.

– Нет проблем, Илья Николаевич, – пообещал Олег. – А где вы были?

– Так тебе и скажи! – улыбнулся хорошо отрепетированной самодовольной улыбкой Илья.

– Не-не, так не пойдет, – не унимался Олег. – У вас кто-то появился, женщина, да? Мы должны оценить.

Работая под простачка, Олег всегда стремился стать на одну ногу с руководством. Кроме Павла Сергеевича, его он побаивался. Илья усмехнулся:

– Кто сказал, что это женщина? Я в преферанс играл.

– Знаем этот преферанс! – рассмеялся Олег. – Она хоть красивая?

– Очень.

– Когда покажете, Илья Николаевич?

– Никогда. А то отобьешь, – отшутился тот.

Он приподнялся посмотреть в зеркало над лобовым стеклом, как реагирует Сергей. Никак. А зря. Илья абсолютно был уверен в молчании коллег, Люба не узнает, в их кругу не принято строить козни на любовных интрижках. Более того, тщательно покрывались увлечения от жен и мужей, так как почти у каждого рыльце в пушку. Таким образом проявлялась солидарность, несмотря даже на антагонизмы. Конечно, бывали случаи доносов, когда хотели сильно нагадить, но за доносами следовала безжалостная кара.

Около клуба Сергей мрачно наблюдал, как забрасываются в багажник картонные коробки со всякой снедью. Армию можно накормить.

– Алло, Саныч?.. – заговорил в мобильник Илья. – Извини, что так рано беспокою, но сейчас выедем за город и не смогу дозвониться… На охоту… Спасибо. У меня просьба. Сегодня к тебе часов в девять-десять зайдет женщина, выполни ее просьбу… Имени не могу назвать… Ну, среднего роста, стройная, каштановые волосы, глаза зеленые… Угу, красивая… У нее записка от меня, почерк мой ты знаешь. Сделаешь?.. Еще раз извини и спасибо.

В зеркале заметил: Сергей уставился на него с любопытством. Удовлетворенный Илья откинулся на спинку сиденья.

Илюша, хитрый паук, думалось Сергею. О своих делишках предпочитал помалкивать, строил из себя добропорядочного семьянина, ханжа. Иногда пробегал слушок о его пассиях, но лишь на уровне сплетен. Вдруг ему срочно понадобилось обнародовать адюльтер. Он ничего не делает просто так. Устроил демонстрацию для Сергея? Бедняга, мучают Илюшку комплексы. Невысокий, неказистый, скрытный, хитрый… Что за красотка легла к нему в постель? Явно мымра, достоинство которой одно: стройнее жены.

– Сергей, так брать водку? – заглянул в машину Олег.

– Бери, бери, не твое же, – буркнул тот.

– Да ты чего, Серега?! Павел Сергеевич велел… Ты не в духе? Ничего, на охоте поднимется и дух, и настроение, и еще кое-что… Там же наша переводчица будет, ха-ха!..