Авторская редакция - Опция поиска. Книга четвертая из серии «Сказки мегаполиса» Страница 11

делалось хозяйку жалко. Или стыдно. Но в версию Тугрикова стыда Любовь

Матвеевна верила не очень.

На даче, куда хозяйка заезжала с мая по октябрь, для мелкого проныры была

настоящая вольница. Никто не сажал его на поводок и не дергал ежеминутно, чтобы

он не смел и сейчас же выплюнул, ну и так далее. Хотя, если хозяйке дать волю, то

она и здесь, на участке, таскала бы его за ошейник. Однако, осмотревшись, Тугарин

понял, что в среде дачных аборигенов так не принято, и хозяйка не пойдет наперекор

общественному мнению, поэтому он вздохнул спокойно.

На самом-то деле Тугарин старался быть хорошим псом, потому что свою

хозяйку любил, все же он был собакой, но он ничего не мог поделать со своей живой

натурой, которая все время подстегивала его к поступкам, не предусмотренным

уставом.

И кстати, в отдельных недоразумениях хозяйка бывала виновата сама, не

объясняя толком, что от собаки хочет. Взять к примеру случай, произошедший

прошлым летом, когда он решил ей услужить и насобирать побольше жутких колючих

медведок, от которых его, по правде говоря, тошнило. Но хозяйка похвалила

«хорошего мальчика», когда тот раздавил одну, выцарапав из грядки с морковкой, и

на следующее утро медведки на всем ее участке были подвергнуты тотальному

уничтожению, а вдоль уродливых комковатых шрамов, которые совсем недавно были

аккуратными грядочками, лежали вывернутые из земли вялые трупики морковки,

редиски и свеклы.

Ну, а как иначе она себе это представляла? Вредоносные твари пытались

скрыться, пришлось хорошенько поработать когтями, разрывая жирный чернозем.

Зато их набралось в небольшую кучку. С арифметическим счетом у него не очень…

Он тогда здорово обиделся. Хозяйка отшлепала его свернутой в рулон газетой,

возмущенно выговаривая, что он бандит и хулиган. Но потом он решил не обижаться.

Женщина, что с нее возьмешь. Сама не знает, что хочет. Пожалела медведок…

Завидев, что хозяйка вошла в калитку, не дожидаясь его и даже не покричав,

как полагается: «Тугарин, ты где? Домой!», он наскоро попрощался со сворой, снялся

с места и обеспокоено заспешил к дому, сохраняя, однако, вид спешки деловитой, а

не заполошной, еще чего. Его подстегивала неприятная перспектива лаять возле

забора, просясь, чтобы она его впустила внутрь, а это чрезвычайно нежелательно,

пацаны потом засмеют. Гамильтон, шоколадный пудель, особым ехидством

отличается, да и беспородный Тяпыч припомнит.

Хозяйка калитку приоткрыла, намереваясь выйти на дорогу и все-таки ритуал

совершить, покликав пса, и тут же чуть об него не споткнулась. Пес ткнул ее мордой

в коленки, провез по голым лодыжкам жестким косматым боком, протискиваясь за

ограду, и поскакал в сторону веранды, где располагалась его миска. Обнаружив

миску пустой, галопом вернулся обратно к калитке, возле которой все еще возилась

хозяйка, и укоризненно гавкнул. Любовь Матвеевна сказала с напускной строгостью:

– Потерпи, Тугарин, надо еще Майину покормить.

Тугарин недовольно поворчал и вернулся к миске, чтобы ее хорошенько

погонять. Посудина была из звонкой нержавеющей стали и, ударяясь о кирпичный

бордюр садовых дорожек, дивно гремела, помогая ему скоротать время до ужина.

Любовь Матвеевна махнула безнадежно рукой и направилась к небольшому

загону из штакетника, в периметре которого бекал и стучал копытцами ее

действительный кошмар. А ведь были минуты, когда она считала, что ее кошмар –

Тугарин. Напрасно она так считала, обижая славное животное. Тугрик у нее просто

чудо, тихое и послушное. Подумаешь, тапки ворует у соседей. Или садовые перчатки,

забытые с вечера на ступеньках крыльца. Или стягивает выстиранное исподнее с

бельевой веревки и развешивает по смородиновым кустам. Это все милые шалости.

Но вот Майина…

Коза Майина появилась у Любови Матвеевны только этой весной, но никакого

отношения к козе сама Любовь Матвеевна не имела. Это была затея Нины,

двоюродной сестры по маминой линии.

Нина Петровна на дачу приезжала изредка – во-первых, потому что, несмотря

на пенсионный возраст, все еще работала, выполняя обязанности курьера в

юридической фирме, а во-вторых, потому что дачный дом был не ее, а Любин.

Однако, все же приезжала, хотя в эти приезды к садово-огородным делам, коих

множество, не подключалась, а отдыхала, отсыпаясь до обеда, а затем, перекусив

бутербродиком с копченой колбаской, прохаживалась по дорожкам между грядками и

раздавала указания, не забывая по ходу покритиковать, а также попенять кузине за

то, что предыдущие указания та не исполнила и дельных замечаний не учла.

Когда с возрастом Нину Петровну принялись атаковать болезни – а болеть она

не привыкла, поскольку всегда отличалась завидным здоровьем, – она приступила

сначала к самолечению, нахватавшись советов в различных журналах и у подруг, а

затем все же сдалась и отправилась по врачам. Ей назначили обследование, затем

предложили попить то и это, позаниматься лечебной физкультурой и что-то такое

еще поделать в кабинете физиотерапии. Терпения ждать, когда все это схватится и

подействует, у Нины Петровны не было. Она сделала решительный вывод, что

бесплатная медицина лечением больных не занимается, что «тут мы никому не

нужны, тем более пенсионеры», и рванула в медицину платную, но быстро поняла,

что там то же самое, только за деньги, хотя уважения, конечно, больше.

Вернувшись в коридоры районной поликлиники, приготовилась к новому витку

обследований и назначений, но тут ей удивительно повезло. Соседка по банкетке у

дверей врача-эндокринолога поделилась с ней рецептом исцеления буквально от

всего, которым она сама, то бишь соседка, непременно бы воспользовалась, если бы

не жилищные условия и строгий зять.

«Вот вы про кошек, конечно, слышали? – вопрошала ее новая знакомая. –

Конечно, должны были слышать. Но кошка это, как бы попроще, скорее

профилактика расстройств, а если вы уже обзавелись букетом, то одной кошки вам

будет мало. Ну и правда, что может кошка, если у вас, допустим, печень пошаливает

или вообще поджелудочная железа? Кошки только стресс снимать и умеют. Поэтому

нужна коза. Коза – та все симптомы уберет, да что там симптомы! Вылечит

абсолютно. У меня одна знакомая таким образом от ревматизма избавилась и,

кстати, близорукость у нее уменьшилась тоже»

О чудесных возможностях парнокопытного полорогого новая знакомая

говорила с пылом менеджера-виртуоза из отдела продаж. Нина Петровна

сосредоточенно ее слушала, параллельно пытаясь сообразить, что можно

предпринять, чтобы обзавестись этим живым артефактом, ведь квартирные условия

у нее тоже не очень. Когда же добрая женщина поведала, как именно следует

исцеляться козой, в голове у Нины Петровны что-то щелкнуло и ответ высветился

сам собой.

«Значит, так, – приступила к конкретике доброхотка, – сначала необходимо

напоить козу родниковой водой, но прямо из ладони. Зачерпнете из родника и ей

сунете в морду, пусть попьет. А потом нужно ее гладить по голове, чтобы настроиться

с ней на одну психоэнергетическую волну. Гладьте ее до тех пор, пока не ощутите,

что контакт между вами налажен. Как только почувствуете контакт, осторожненько

возьмите ее за рожки, сядьте на корточки перед ее мордой и начинайте

всматриваться прямо в зрачки. Важно, чтобы при этом ваше воображение было

задействовано, вы должны себе ярко представлять, как силы первобытной природы

вливаются через зрачки и ладони прямо в ваши энергетические каналы»

Про «вливающиеся силы» и «каналы» тетка явно где-то наслушалась, но сама

идея с козой вызвала в душе Нины Петровны резонанс, и артефакт был ею

незамедлительно куплен.

Так у Любови Матвеевны и оказалась в жиличках Майина – вредное создание

черно-белого окраса, не знающее благодарности и иных положительных качеств.

Откуда ее Нинка выкопала, Любаша не допытывалась, но, по всему видно, что не с

общественного скотного двора. Настолько испортить характер животному могла

только безголовая богатая бездельница, получившая щеночка, тфу – козленочка,

конечно, козленочка, в подарок на Новый год в качестве счастливого талисмана.

Главное, что наказать, как следует, козу Любовь Матвеевна не могла. Не

поднималась у нее рука с хворостиной на эту зловредную скотину, вот не

поднималась, и все. Да и неловко было – все же не ее коза, а сестрина.

Поперву сестрица наезжала чуть не по два раза в неделю, чтобы принимать

лечебные процедуры, прихватив Майку в соседний лесок, где бил слабенький ключ

возле болотца. А потом, видно, охладела и стала приезжать пореже. Любови

Матвеевне, как и всем прочим дачным знакомым, введенным в курс дела, объяснила