Наталия Ларионова - Охота на skyfish Страница 11

Его голос оказал на меня какое-то гипнотическое воздействие, и я почувствовала, что действительно очень устала и хочу лечь.

В доме меня ожидала миска горячей похлебки и уже расправленная постель из шкур. Йчу хлопотала возле очага. Я поблагодарила ее, Не знаю, может она не поняла моих слов, но улыбнулась мне в ответ.

Дни потянулись за днями, мало чем отличаясь один от другого. Время от времени я подходила к машине и осматривала ее, один раз я завела двигатель и, посидев, выключила его.

С каждым днем я чувствовала себя все лучше и лучше. Сначала я попыталась помогать Йчу по хозяйству, но она мягко дала мне понять, что моя помощь будет совершенно лишней.

Так что единственным развлечением, позволявшим скоротать мне время, были разговоры с Йхо.

– Йхо, – как-то сказала я, – ты очень правильно говоришь на моем языке, а твоя жена – нет. Почему?

– Потому что я, когда-то очень давно, мне иногда кажется в другой жизни, получил университетское образование, а она нет.

– Но если ты получил высшее образование, то, как ты можешь верить Шаману?

– Видишь ли, – ответил он, – то, чему меня учили – это наука, а Шаман – он выше этого. Он же не оспаривает научные истины и позволяет им существовать в этом мире, так почему же наука должна оспаривать право Шамана существовать в этом мире?

– Но ведь это – шарлатанство, – не унималась я, – ну постучал в бубен с умным видом и что-нибудь провозгласил.

Йхо как-будто обиделся.

– Во-первых, у него и бубна-то нет, а во-вторых, после того как ты пришла, он и в дом-то не заходил, посидел, вот здесь и сказал, что пришла к нам женщина, у которой к будущему лету будет ребенок, что здоровье ее очень слабое, после того, как она говорила с Матерью всех горных духов, что давать этой женщине для того, чтобы она здоровье вернула, слезы богов, которые он принес для нее. Достаточно, или ты будешь его дальше называть шарлатаном с бубном?

– Прости, Йхо, не знаю сама, что на меня нашло, признаю, что была не права.

– Да, еще он сказал, что на груди у тебя древний амулет, сильный он очень, и никто не знает, что может случиться, если им воспользоваться.

Я знала, но рассказывать об этом не хотелось. К тому же слова Шамана, пересказанные мне Йхо о женщине, у которой к будущему лету будет ребенок, заставили меня задуматься. Действительно, пока я была здесь, месячных не было, но приписывала это нервному потрясению, пережитому мной. Теперь же, после этих слов, я как по-новому прислушалась к себе и заподозрила, что, скорее всего, Шаман был прав.

Еще во время беседы с Йхо я почувствовала, что на меня начинает накатывать, чувства обострились, цвета начали менять свои оттенки. Йхо внимательно посмотрел на меня, затем молча встал и пошел в дом. Вернулся он почти сразу, неся в одной руке маленькую пиалку с водой, а в другой какой-то странный серебряный флакончик с привязанным к нему тонким кожаным шнурком. Подойдя ко мне, он капнул одну маленькую капельку из флакончика в пиалку и протянул ее мне:

– Выпей.

Я выпила. Йхо тем временем аккуратно закрыл флакончик пробкой.

– Носи это всегда на шее. Это слезы богов, Шаман специально для тебя оставил. Одной капли достаточно. Когда есть возможность – выпей с водой, но если что – капни на ладонь и слизни.

Пока он говорил, все мои чувства и ощущения вернулись в норму.

Спустя какое-то время мир, в котором жили мои новые знакомые, и их образ жизни стал казаться мне абсолютно нормальным, а большой мир совершенно эфемерным, придуманным и нереальным. В такие моменты я подходила к машине, трогала ее руками, чтобы убедиться в ее действительном существовании. Йхо готовил меня к пешему походу в большой город, заставляя каждый день проделывать какие-то удивительные упражнения, меняя их порядок и количество и внимательно следя за моим дыханием.

С каждым днем мне все яснее становилось, что Шаман со своей дистанционной диагностикой ранней беременности не ошибся. Погода же, какое-то время казавшаяся законсервированной, вдруг начала резко меняться. И вот спустя несколько дней все вокруг было уже покрыто снегом. В жизнь же Йхо и Йчу это принесло минимальные изменения. Лишь огонь в очаге горел ярче, Йхо, как обычно, сидел на корточках возле стены внутри дома.

В один из дней, определив по каким-то ему одному ведомым признакам, что пришла пора идти, Йхо достал теплые вещи для себя и для меня, похоже было, что они когда-то принадлежали Йчу, и сказал, что завтра с утра мы отправляемся в большой город.

Перед выходом я сходила к машине и забрала из нее свою косметичку с документами и ключами и оставшиеся деньги. Пересчитав их, я обнаружила, что на руках у меня весьма значительная сумма. Поразмыслив, я попыталась часть денег отдать Йхо, но он категорически отказался. Тогда я протянула ему ключи от машины, сказав, что и машину, и все содержимое, я отдаю ему в его полное пользование. Он пожал плечами, но ключи взял.

Дорога наша до города заняла две недели. Ночевали мы то на охотничьих заимках, то в старых медвежьих берлогах, то просто между кустов, связанных Йхо особым образом.

Признаюсь честно, что повторить подобное путешествие по такому маршруту, особенно без Йхо, я никогда в жизни не соглашусь.

Мне казалось, что мир должен был измениться за это время до неузнаваемости, но город, который я покинула четыре с небольшим месяца назад оставался все тем же и был лишь слегка присыпан снегом. В гостинице тот же администратор, оформлявшая нас всех, равнодушно взяв мой паспорт, только спросила:

– А в этот раз вы одна?

– Одна – ответила я.

Йхо категорически отказался ночевать в гостинице. Проводив меня до нее, он распрощался и исчез где-то в сплетении городских улиц.

Уже зайдя в гостиничный номер, я вновь ощутила основательно забытое мной чувство одиночества

На следующий день, сменив свой несколько экзотический наряд на более подходящий и купив билет на ближайший рейс, я улетела домой.

Дома меня ожидала кроме одиночества еще и собравшаяся за время моего отсутствия пыль, но, не желая заниматься уборкой, я взяла накопившуюся почту и пошла на кухню разбирать ее.

Среди огромного количества рекламных проспектов и прочих ненужных мне посланий, я обнаружила отправленное совсем недавно мне письмо из нотариальной конторы, в котором меня просили, как можно раньше навестить ее в удобное для меня время.

Это была именно та нотариальная контора, в которой мы с Профессором оформляли доверенность на машину, и у меня появилась надежда узнать что-нибудь о нем.

С трудом дождавшись следующего дня, я прямо к открытию отправилась туда,

В контору мы вошли вместе с нотариусом.

Я представилась.

– Да-да, я уже давно вас поджидаю.

– Я только вчера вернулась из поездки.

– Ну и чудесно, я должен вас порадовать – вам предстоит вступить в наследство… – и он назвал фамилию Профессора.

– Но мы же не родственники, – попыталась возразить я.

– Это не имеет значения. Он оставил у меня завещание, согласно которому все принадлежащее ему движимое и недвижимое имущество, а также все средства, размещенные в акциях и на банковских счетах, переходят к вам, как к единственной наследнице.

– Так он умер? – в ужасе спросила я.

– Ну это я не знаю, он оставил совершенно четкие инструкции, когда и куда направить запросы и что предпринять. Так вот запросы были отправлены, ответы получены, факт отсутствия завещателя установлен и завещание вступает в законную силу. Вы доверите все оформить мне или обратитесь к другому нотариусу? – продолжил он.

Я молчала некоторое время, не в силах произнести ни слова. Спохватившись, я кивнула головой и произнесла:

– Что ж, если он так хотел, я возражать не буду. И он ведь доверял вам.

– Спасибо, кстати должен вам сказать, что вы становитесь весьма и весьма состоятельной женщиной.

– Лучше бы я стала счастливой, – ответила я.

Нотариус развел руками.

Выйдя от нотариуса, я решила заехать в ресторанчик, где все начиналось и где мы все познакомились. Но окна его были затянуты бумагой, а вывеска снята.

Вернувшись домой, я включила компьютер и несколько раз набирала в поисковой строке: охотники на skyfish, и каждый раз вместо того, чтобы нажать поиск, стирала написанное.

В конце концов, так и не запустив поиск, я встала из-за компьютера, решив оставить финал это истории открытым, а пока начать другую жизнь, которая, быть может, подарит мне новую надежду на счастье.