Дороти Сэйерс - Смерть по объявлению Страница 12

— Не знаю, это я оставляю на их усмотрение. Я доверяю воображению профессионалов.

— Каким образом они могут изобразить пустоту?

— Пусть они возьмут билет на «Ирландский свип». Это разогреет их, — произнес Инглеби.

— Я думаю, что это похоже на изображение «много», — предположил Брэдон. — Льюис Кэрролл, знаете ли. Вы когда-нибудь видели изображение «Много»?

— Не глупите, — возразил Толбой, — вам придется с этим что-то делать. Вы что, на самом деле полагаете, что это хороший заголовок, мистер Брэдон?

— Это лучшее из того, что я успел написать, — радостно проговорил Брэдон. — Мимо такой красоты Хэнкин сможет пройти. Они что, не могут изобразить человека, который смотрится пустым? Или человека с лицом вроде той рекламы «Эти отсутствующие черты ваши»?

— Да, полагаю, что могли бы, — согласился Толбой — Я передам им это, в любом случае. Спасибо, — добавил он и испарился.

— Злой, правда? — произнес Инглеби. — Это все эта ужасная жара. А что заставило тебя подняться на крышу? Это же просто самоубийство, — лезть туда в такую погоду.

— Возможно, ты прав, но я подумал, что нужно попробовать. Стыдно сознаться, но я бросал пенни по парапету, вдоль медной ленты. Я даже дважды попал в цель. Монета падает вниз очень шумно, тогда все задирают голову, чтобы посмотреть, откуда этот шум, а она уже оказывается за парапетом. Парапет неимоверно высокий, правда? Я полагаю, они хотели, чтобы здание смотрелось выше самого парапета. В любом случае оно самое высокое на этой улице. Оттуда отличный вид. «Земля ничто не показывает так четко». Скоро начнется ливень, будет лить как из ведра. Смотри, как потемнело.

— Ты, кажется, вернулся совсем черным, — отметил Инглеби. — Взгляни на свои брюки.

— Ты многого хочешь, — проговорил Брэдон, выпрямившись. — Там полно копоти. Я сидел на световом люке.

— Да. Но выглядишь так, словно ты прочищал водосточную трубу

— А я на самом деле прочистил трубу. Только трубу — точно симпатичную трубу. Это было забавно.

— Ты просто сумасшедший, — сказал Инглеби, — выделываешь акробатические трюки на грязных водосточных трубах в такое пекло. И что только тебя туда потянуло?

— Я уронил кое-что, — ответил Брэдон. — Оно прокатилось на стеклянную крышу. Я почти просунул туда ногу. Старик Смейл, наверное, удивился бы, если бы увидел меня, застрявшего на верхотуре? А потом я понял, что совершенно не нужно спускаться по водосточной трубе. Я спустился обратно по лестнице — люки на крыше были открыты на обоих этажах.

— Да, их обычно держат открытыми в такую погоду, — сообщил Инглеби.

— Ну, если бы я знал. Мне бы стало лучше, если бы я выпил.

— Хорошо, выпей стаканчик игристого «Помпейн».

— А что это?

— Один из неалкогольных прохладительных напитков фирмы «Брозерхуд», — улыбнулся Инглеби. — Сделан из лучших девонских яблок, с искорками шампанского. Определенно полезный и нетоксичный продукт. Доктора рекомендуют.

Брэдон содрогнулся.

— Иногда я думаю, что наша работа просто аморальна. Нет, правда. Подумай только о том, как мы портим пищеварение несчастных покупателей.

— Да, но подумай, мы разрушаем их одной рукой и строим другой. Витамины, которые убиваются при консервировании, мы восполняем в «Ревито»; остроту, которую мы изымаем из горошка «Пибоди Пайпер Паррич», мы добавляем в упаковку с этикеткой завтраков от «Банбери Брен» и торгуем выгодными предложениями; желудки, которые мы разрушаем «Помпейн», мы обновляем «Пеплетом», тем самым помогая пищеварению. А заставляя чертову публику платить вдвое больше — сначала для того, чтобы вкусно поесть, а потом для того, чтобы все это благополучно переварить, — мы постоянно поддерживаем колеса коммерции в движении и обеспечиваем работой тысячи, включая тебя и меня.

— О, этот чудесный мир рекламы! — Брэдон доброжелательно вздохнул. — Как ты думаешь, сколько пор у человеческой кожи, Инглеби?

— Если бы я знал. А что?

— Это новый слоган для «Санфект». Можно, к примеру сказать, что девяносто миллионов? Хорошее круглое число. «Девяносто миллионов открытых дверей в которые спокойно могут войти микробы, — заприте эти двери с помощью «Санфект». Звучит убедительно, правда? Или вот еще: «Вы бы оставили своего ребенка в логове львов?» — это явно должно зацепить мамочек.

— Задумка вроде неплохая. Привет! Сейчас будет гроза, вот в чем я уверен на все сто!

Вспышка молнии и неимоверный раскат грома без предупреждения раздались прямо над их головами.

— Я ее ожидал, — проговорил Брэдон, — вот почему, я прогуливался по крыше.

— О чем ты говоришь, при чем тут это?

— Я ее как раз искал, — объяснил Брэдон. — И вот она здесь. Ох, хорошая! Обожаю грозы! Кстати, а что Уиллис имеет против меня?

Инглеби нахмурился и колебался, думая, стоит ли об этом говорить.

— Он, кажется, считает, что я — нехороший человек, — заметил Брэдон.

— Я предупреждал тебя не разговаривать с ним о Викторе Дине. Он почему-то вбил себе в голову, что вы с ним были друзьями или что-то вроде того.

— Ну а что же было все-таки не так с мистером Дином?

— Он водился с плохой компанией. Почему ты почему так интересуешься Дином, что тебе с того?

— Я от природы всем интересуюсь. Мне всегда нравится узнавать людей и что-то новое. Кстати, насчет офисных мальчиков-посыльных, к примеру. Они ведь делают физические упражнения на крыше, да? Это что, единственное место, где они могут этим заниматься?

— Сержант позволяет им заниматься физкультурой только на крыше, чтобы никто не мог сказать, что они прохлаждаются в свое рабочее время. Понимаешь? А что?

— Просто интересно. Они неосмотрительны, я думаю. Мальчишки всегда так себя ведут. Мне они нравятся. А как зовут рыжего? Он такой смешной.

— А, это Джо — они зовут его Джинджер. А чем он занимался?

— Да ничем. Думаю, здесь много кошек шныряет.

— Кошек? Я никогда не видел никаких кошек. Хот я знаю, что одна живет в столовой, но сюда она никогда не приходит. А для чего тебе кошка?

— Мне — да нет, мне не нужна кошка. Наверняка здесь полно воробьев, да?

Инглеби уже начал думать, что жара повлияла на мозги Брэдона. Ответ его затерялся в шумном раскате грома. Последовала тишина, уличные звуки пытались ее нарушить; тяжелые ливневые капли застучали по панелям. Инглеби встал и закрыл окно.

Дождь падал с небес, словно тяжелые палки, и рычал над крышей. Он танцевал в водосточных желобах, разбиваясь в маленькие ручейки. Мистер Праут выбежал из своей комнаты на поиски мальчика, чтобы тот закрыл все световые люки от дождя. Жара стихала.

Из окна своего кабинета Брэдон наблюдал за пешеходами: они в смятении открывали зонты, а те, у кого их не было, спасались под крышами кафе или магазинов.

В это время в конференц-зале мистер Джоллоп внезапно улыбнулся и пропустил шесть выкладок и трехцветные папки, согласился убрать предложение о пятидесяти шести бесплатных часах «Чиминг» из текущего недельного полудвойного модуля. Лифтер Гарри пропустил молоденькую женщину в кабинку и предложил помочь ей вытереться. Женщина улыбнулась ему, заверила, что с ней все в порядке, и спросила, не могла бы она видеться с мистером Брэдоном. Гарри проводил ее к Томпкину, служащему в приемной, который сразу же послал за Брэдоном, и попросил ее представиться.

— Мисс Дин... Мисс Памела Дин... По личному вопросу.

Служащий явно заинтересовался ее персоной:

— Вы сестра нашего мистера Дина, да, мисс?

— Да.

— Мисс, пожалуйста, примите мои глубочайшие соболезнования по поводу кончины мистера Дина. Мы все очень сожалеем о случившемся. Я доложу мистеру Брэдону, что вы пришли.

Женщина присела и огляделась. Приемная находилась на нижнем этаже агентства, в ней не было ничего, кроме полукруглого стола клерка, двух твердых стульев и часов. Комната занимала место, которое на более верхних этажах занимали диспетчерские. Как раз за дверью находились лифт и спиральная лестница, тянувшаяся до самой крыши.

Часы показывали 12.45, поток служащих проходил через холл, некоторые спускались со ступеней верхних этажей, чтобы умыться и привести себя в порядок перед ленчем.

От мистера Брэдона прибыло сообщение, что он спустится вниз через несколько минут. Чтобы чем-то занять себя, Памела стала рассматривать проходящих мимо сотрудников. Она узнала мистера Смейла, менеджера группы по «Дэйрифилдс». Это был проворный и опрятный молодой человек с безукоризненно причесанной головой с черными волнистыми волосами, темными усами и красивыми белыми зубами. Затем мимо прошмыгнул мистер Харрис, занимающийся наружной рекламой: крупный мужчина с лысиной и с красным, хорошо выбритым лицом, на его пиджаке красовалась масонская эмблема. Третьим оказался мужчина около тридцати пяти лет, с кокетливыми светлыми глазами, неустанно блуждающими с одного предмета на другой, — мистер Толбой, работающий с директорами «Нутракса». Через несколько секунд после него показался мистер Дэниэлс, худощавый пожилой человек. Сразу за Дэниэлсом шли двое мужчин: человек невысокого роста с приятной внешностью и светлыми волосами — мистер Коул, менеджер группы «Хэррогейт Брос», мыльной компании, он разговаривал с мистером Праутом, фотографом, рыжеволосым мужчиной с квадратной челюстью и вздернутым носом. Вскоре женщина обратила внимание на симпатичного и немного обеспокоенного седовласого мужчину в возрасте чуть больше сорока, мистера Армстронга, который сопровождал безукоризненно одетого пожилого джентльмена, мистера Джоллопа, на дорогой обед. Контрастом этой пары показался неопрятный человек с руками, засунутыми в карманы, — мистер Инглеби — тот явно никуда не торопился и не опаздывал. Вслед за ним из кабинета появился мистер Копли, худой сутулый мужчина с хищной внешностью и желтоватыми белками. Настал черед и мистера Уиллиса. Тот выглядел нетерпеливым и постоянно поправлял рукой свои непослушные светлые волосы. Увидев Памелу, он замер на месте, потом постарался быстро отойти в сторону. Мисс Дин взглянула на него и холодно кивнула, он также ответил ей кивком.