Евгения Грановская - Код от чужой жизни Страница 13

Лощеный увидел папку.

– Вот она где, – проворчал он.

Небрежно подхватил ее, сунул под мышку и покинул туалет, даже не посмотрев в сторону Риты. Она перестала тереть пол и облегченно перевела дух, чувствуя себя чернавкой, без разрешения сунувшейся в господские покои, которую полагалось высечь за наглость батогами на псарне. Но, кажется, «белый господин» ничего не заметил, а значит, экзекуции не последует. И то хорошо.

Закончив уборку, Рита отправилась в подсобку, чтобы немного передохнуть. Она села на стул и прикрыла глаза. Вспомнила листок с карандашными правками, перед глазами у нее замелькали цифры и термины, и вдруг ее настиг приступ головной боли – такой же сильный, как ночью. Рита схватилась руками за голову, сжала ладонями виски, стараясь удержать взрывающийся череп на месте. Боль была невыносимой. Должно быть, это из-за вчерашней аварии. Нина была права, надо было обратиться к врачу. Боже, как больно!

– Что с тобой? – услышала она удивленный голос Лиды.

Перед глазами все плыло от боли.

– Я… У меня… – Рита тихо и хрипло застонала. – У меня… голова раскалывается…

– Мигрень? Дать тебе таблетку?

– Нет, это… А-а… – простонала Рита от нового приступа боли. – Кажется… я помню все, – хрипло прошептала она.

– Что ты помнишь? – не поняла Лида.

– Все… Все, что когда-то видела или читала.

– Ты что, бредишь?

– Я… не знаю. – Вдруг боль ушла, резко и внезапно. Рита выпрямилась, посмотрела на Лиду и сказал, неожиданно для себя: – Я увольняюсь. По собственному желанию. Прямо сейчас.

Лида удивленно вытаращила на Риту глаза.

– Ты чего, мать? Белены объелась? Сама же выпрашивала эту работу. …Да что случилось-то?

– Ничего, – сказала Рита. – Просто ухожу.

Лида еще пару секунд недоверчиво смотрела на Риту, потом усмехнулась и сказала:

– Ну, как знаешь.

– Зарплату за эти дни начислите?

Лида хмыкнула.

– По идее, не должна бы, – сказала она. – Но так и быть. Получишь за вчера и позавчера – шестьсот пятьдесят рублей. На большее не рассчитывай.

– Хорошо.

Лида достала из кармана кошелек, отсчитала несколько сотенных бумажек и всучила их Рите.

– Держи. С бухгалтерией я сама разберусь.

Рита взяла деньги, растерянно пересчитала.

– А еще двести пятьдесят рублей? Вы же сказали, шестьсот пятьдесят, а здесь только четыреста.

Лида прищурила маленькие, подведенные глаза.

– Не нравится – возвращай обратно и шуруй в бухгалтерию.

Рита в упор посмотрела на Лиду, но та спокойно выдержала ее взгляд. Рита вздохнула, поднялась со стула, повернулась и, не прощаясь, пошла к двери.

– Топай-топай, – сказала ей вслед Лида. – Дуреха. И больше не возвращайся, нам тут такие дуры не нужны.

Рита вышла из подсобки.

15

Уличная прохлада освежила и взбодрила. Головная боль ушла, но на щеках ее горел воспаленный румянец, а глаза бегали из стороны в сторону, выхватывая названия магазинов и кафе, детали одежды, выставленной в витринах, номера машин, лица людей, их прически, жесты. Все это моментально и прочно отпечатывалось у нее в памяти, как отпечатывается раскаленное клеймо на шкуре лошади.

Проходя мимо зеркальной витрины магазина, Рита остановилась и посмотрела на свое отражение. Тридцать два года. Уже тридцать два. Как-то уж слишком быстро это случилось.

Однако женщина, смотревшая на Риту с зеркальной поверхности витрины, выглядела старше тридцати двух лет. Замученная, плохо одетая, сутуловатая. Черты лица правильные, но само лицо вялое, невзрачное. Неухоженные блеклые волосы, затравленный взгляд. А ведь когда-то в нее влюблялись. Колька даже подрался с одним… Как же его звали? Крепкий такой. И цветы у ее порога оставляли. И выглядела она не так, как сейчас…

Боже, как недавно это было. И как давно!

Прошедшие со школы четырнадцать лет представились ей длинной вереницей серых, неотличимых друг от друга дней, в которых почти не о чем было вспомнить и воспоминания о которых вызывали только тошноту. И куда только подевалась молодость?

На глаза Рите навернулись слезы.

– Чучело, – с досадой сказала своему отражению Рита, отвернулась и, прикусив губу, чтобы не заплакать, пошла к автобусной остановке.

Она остановилась. Вспомнила, как это отвратительно – драить туалет, глядя на спины мужчин, выстроившихся у писсуаров, и чувствовать себя бесполым животным, пустоголовой вещью без признаков личности со шваброй в руках. При воспоминании обо всем этом ей стало противно до тошноты.

Дойдя до конца улицы и свернув за угол, она чуть не наткнулась на полного высокого мужчину в дорогом итальянском пальто и импозантной шляпе. Мужчина посмотрел на нее растерянным взглядом, улыбнулся и сказал:

– Excuse me, do you speak English?[1]

– Yes, I know a little[2], – ответила Рита.

Он облегченно вздохнул и заговорил снова:

– How can I pass on the street Volkhovskaia?[3]

Рита на секунду задумалась, затем сказала:

– Go straight to the end of the house here. Then turn right. There you will see a park. Pass through the park and you will go to the Volkhovskaia street[4].

– Thank U![5] – поблагодарил мужчина.

– It’s my pleasure[6], – с улыбкой ответила Рита.

Иностранец вежливо приподнял шляпу, снова нахлобучил ее на голову и зашагал своей дорогой. Рита посмотрела ему вслед. Он был очень забавен в своем мешковатом пальто, с намотанным на шею огромным шарфом и в этой мятой фетровой шляпе, похожей на ту, которую носил когда-то Ритин дедушка. Рита улыбнулась и тихо пропела:

– Do you like the clothes I’m wearing? Or do you think I just look mad![7]

Она тихо засмеялась и повернулась к книжному развалу, но вдруг замерла на месте, и улыбка медленно сползла с ее губ.

Что это только что было? Она что, в самом деле говорила с иностранцем… на английском языке? Рита тряхнула головой. Да нет, быть этого не может! Может, он и иностранец, но говорил он по-русски, иначе как бы она его поняла?

…И как она могла себе такое вообразить? Она и трех слов-то не помнила по-английски. Вот дурочка. Точно дурочка! Рита усмехнулась и иронично проговорил вслух:

– A friend of mine I thought was cool Just called me an «April Fool»[8].

Затем на секунду оцепенела, а потом выпучила глаза и с размаху шлепнула себя ладонью по губам.

Неужели опять?!

Нет-нет-нет-нет! …Да что нет? Точно! Она сказала это по-английски. Чепуха. Бред. Мистика какая-то. Но… что же теперь делать?

Надо успокоиться. Просто успокоиться. Все на свете можно объяснить. Нужно просто вспомнить – откуда она знает этот стишок? …Боже, да ведь она учила его на уроке в школе. …В тот день, когда Мишка Потапов, сосед по парте, украл у нее пенал.

Эпизод с похищением пенала живо встал у нее перед глазами. И вдруг она вспомнила всю череду уроков английского языка, словно старая кинопленка, шелестя своим целлулоидным телом, пронеслась у нее перед глазами.

– Боже… – выдохнула Рита.

Она и представить не могла, что школьные уроки английского языка, на которых она либо дремала, либо рисовала в тетради куколок и платья, покорно принимая двойки и зная, что за четверть ей все равно выведут тройку, чтобы не снижать общий уровень успеваемости, – она и представить не могла, что все эти уроки не прошли даром.

Рита помнила правила английской грамматики, которые монотонно бубнила перед доской учительница Светлана Михайловна, помнила словарики в конце каждого текста, и могла повторить их сейчас наизусть.

Предаваясь воспоминаниям, Рита не заметила, как ноги сами принесли ее к книжному развалу. Она остановилась, посмотрела на продавца и сказала:

– Я у вас брала книги. Сегодня утром. Можно мне поменять их на другие?

Продавец мрачно усмехнулся.

– Ага, щас! Разбежалась.

– Но они совершенно целые. – Рита достали из сумки одну из книг. – Посмотрите сами, они совсем не…

– А ну, иди отсюда! – неожиданно разозлился продавец. – Тут тебе не библиотека!

«Точно! – подумала Рита. – Библиотека – вот что мне нужно! И как я сама не догадалась?»

…Спустя полчаса она сидела в маленьком и безлюдном читальном зале районной библиотеки, обложившись англо-русскими и русско-английскими разговорникам, словариками и учебниками по английскому языку. Взгляд схватывал со страниц знакомые по школе конструкции и фразы, в памяти сами собой всплывали английские слова, которые она краем уха слышала на школьных уроках, словно рыбы, которых она выпутывала из наброшенной когда-то на рыбью стаю огромной сети. И рыб этих было много, десятки, сотни… Оказывается, все эти слова прочно засели у нее в памяти. Как? Почему? Неизвестно. Но все это никуда не делось.

Рита шелестела страницами, глупо улыбаясь, просматривала одну книжку за другой, откладывая их по мере прочтения.

– Женщина, мы закрываемся, – услышала она строгий голос старенькой, очкастой библиотекарши.

Рита оторвала взгляд от «Словаря деловых английских слов».