Елена Гордина - Когда красота убивает Страница 14

Тишина.

– Миша! Я же люблю тебя! Что ты с нами делаешь? – Горячие слезы водопадом полились из глаз. – Миша!

Я колотила руками по двери, пинала ее ногами и умоляла выслушать меня. Но в ответ – все та же тишина, Мишка не подавал признаков жизни. Только в кухне оглушительным лаем заливалась Розочка.

Ваня и «скорая» приехали одновременно. Брат мужа скрутил меня, накинул теплый халат, а пожилая женщина-врач, брезгливо осмотрев мой порез на запястье, вколола мне успокоительное.

– Сейчас я сделаю ей перевязку, – обратилась она к Ване. – И положите ее спать. Угрозы для жизни нет.

Ваня заплатил за вызов, и врач ушла, на прощание посоветовав мне больше не маяться дурью. Укол начал действовать, и я перестала орать в голос, продолжая лишь тихонечко всхлипывать. Ваня скрылся в кабинете мужа, и они около часа о чем-то беседовали. Я задремала, когда часы показывали полтретьего ночи.

– Просыпайся! – Ваня бесцеремонно тряс меня за плечо.

Я открыла глаза и спросонья не поняла, почему это я в Мишкином халате на кресле в гостиной. Но потом память ко мне вернулась, а вместе с ней вернулся и весь этот кошмар.

– Вот твои вещи. – Ваня пнул ногой четыре огромных чемодана. – Миша сказал, что остальные он привезет твоим родителям завтра.

– Никуда не поеду! – Я забилась в глубь кресла. – Это мой дом.

И тут из кабинета вылетел муж. Глаза у него были красные, а руки сжаты в кулаки.

– Убирайся! – заорал он так громко, что мне показалось, будто я оглохла. Я видела только его открытый рот, но не слышала звука. – Пошла вон! Шлюха!

И я наконец поднялась с кресла. Словно в кошмарном сне я пошла в спальню и переоделась. Потом сходила на кухню за Розочкой, которая тихонечко поскуливала. Затем вышла в коридор и молча взяла чемодан в правую руку. В левой я сжимала собачий поводок.

– Ваня, помоги мне донести чемоданы до машины, – попросила я. Парень молча кивнул. Было отчетливо видно, что ему неприятно участвовать в семейной разборке и он держится из последних сил.

Мы молча вышли из квартиры и спустились в подземный гараж.

– Вот, Миша просил отдать. – Я протянула ключи от квартиры и залезла внутрь автомобиля. – Передай ему, что я…

– Нет, – отрезал Ваня, – я в ваших делах не участвую. – И он быстро пошел прочь. А я завела двигатель и осторожно выехала в ночной город. Мне все больше казалось, что это лишь сон и сейчас я проснусь в своей постели рядом с Мишей.

Я выехала на прямую улицу и прибавила газа. Машина дернулась, взвыла и понеслась вперед. И тогда я закрыла глаза и отпустила руль, но ничего не произошло. Автомобиль почему-то фыркнул и остановился. Я взглянула на панель приборов и поняла – словно маятник, мигала красная лампочка, объявляя мне, что бензин на нуле.

Я уронила руки на руль и заплакала, наверное, в сотый раз за эту чудовищно длинную зимнюю ночь.

ЛЮДМИЛА

Меня разбудил телефонный звонок.

– Да? – прохрипела я спросонья, в голосе сплошной металл.

– Здравствуйте, – произнес молодой женский голос. – Можно с вами поговорить?

– Ради бога! – откашлялась я. – А на какую тему?

– Вы частный детектив, да? – Собеседница чувствует себя неуверенно, голос немного дрожит.

– Да, я. А что вы хотели? – спрашиваю я ее и тут же добавляю: – Сразу предупреждаю, что я не частный киллер…

– А я и не прошу никого убивать.

– Слава богу. Так что вам нужно?

– Давайте сегодня встретимся, у меня есть для вас работа.

– Хорошо, – согласилась я. – В семь вечера вас устроит?

– Устроит, – после минутного раздумья сказала девушка. – А где?

А действительно, где?

– Кафе «Зенит», знаете? – спросила я. Зачем менять традиции?

– Знаю. До встречи. Я буду в серой норковой шубке. – Девушка повесила трубку.

«В серой норковой шубке». Ути-пути. Ладно, пора под душ. День начался!

Когда я вошла в кафе, клиентка меня уже ждала. «Серая норковая шубка» сидела ко мне спиной, в самом центре зала. Роскошная рыжая грива щедро покрывала ценный мех. «Зря я, наверное, волосы обкромсала», – вздохнула я при виде такой красотищи и зашла, так сказать, с фасада.

– Здравствуйте, вы меня ждете? – Я разглядывала клиентку. Девушка была чертовски хороша собой.

– Здравствуйте. – Девушка отчего-то смутилась. – Вы должны мне помочь.

– Постараюсь. Но моя работа дорого стоит, сразу же предупреждаю. – Я поразилась собственному нахальству. И откуда во мне столько жлобства? Нереализованные запасы, что ли, пошли в ход?

– Очень много? – Клиентка испуганно округлила глаза.

Я молча, уже оттренированным жестом написала на салфетке сумму.

– Это за сутки работы, – безразлично произнесла я, но внутренне напрягаясь как пружина. Внешне я блефовала прекрасно, а вот в душе у меня все сжалось в противный липкий комок. Как бы не переиграть!

– Меня устраивает! – Девушка радостно заерзала на месте. – Слава богу!

– Так в чем ваша проблема? – Я превратилась в одно большое ухо.

– Дело в том, что вам надо будет съездить в Сочи.

– Куда? Спасибо, я уже отдохнула, – зачем-то съязвила я, нагло наврав каждым словом.

– В Сочи, – ласково, почти нежно произнесла клиентка. – Там будет проводиться финал конкурса «Краса России».

– Если вы хотите, что бы я приняла в нем участие, то это будет стоить дороже, – немного придя в себя, нашлась я, чтобы заполнить неловкую паузу.

– Нет, я этого не хочу, – продолжила странная девушка, тряхнув переливающимися волосами медного цвета, – но вы должны мне помочь. – Она снова запнулась. – Там будет мой жених, Олег, он профессиональный фотохудожник.

Я кивнула и принялась внимательно слушать клиентку.

МАТИЛЬДА

«А звонить-то мне и некому», – подумала я, тупо пялясь в грязное окошко родительской кухни. Мама грозно гремела у меня за спиной кастрюльками, она не разговаривает со мной уже вторые сутки, с тех пор, как заспанный отец на буксире приволок мою машину домой. После недолгих истеричных выяснений, почему это муж вышвырнул меня из дому посреди ночи, я не нашлась ничего лучшего, чем сказать им всю правду. И с тех пор родители со мной не разговаривают. А отец вообще делает вид, что меня просто нет. Так, пустое место.

– Пойду пройдусь, – вяло пробормотала я, выходя из кухни в коридор. – Выгуляю Розочку.

В ответ – тишина. Ну и черт с тобой. Надо валить отсюда, и как можно скорее. Но куда? Кому я нужна?

Розочка радостно заскулила, едва мы оказались во дворе. Родительский дом стоял в самом центре города, на Советской улице. Раньше она была Дворянской, по-моему, так гораздо лучше. Тем не менее домик у родителей старый, скорее всего, именно с дворянских времен. Двор тоже старый, грязь, ямы. Я брезгливо перешагнула поваленную водосточную трубу и, хрустя снегом, поплелась вслед за болонкой. Зачем она это сделала? После первого шока я, конечно, поняла, кто меня так подставил. Наташа. Симпатичная собеседница с собачьей площадки. Но зачем? Ей-то какая от этого выгода? И тут мне в голову пришла отличная мысль – сходить и спросить это у нее лично. Как там она говорила – живет рядом с нами. Муж вроде металлами занимается. Только вот где ее искать, в какой квартире? Дом-то огромный, да еще рядом парочка таких же. А если она из них? Тогда мне вообще год понадобится, чтобы ее разыскать. Я приуныла и, начиная подмерзать, засунула руки в карманы. Что это? Я недоуменно вытащила из левого кармана чужую варежку. Так это же она, Наташа, ее тогда обронила.

– Розочка, – осторожно позвала я, молясь про себя, чтобы моя затея выгорела. – На-ка, понюхай. Ищи, – почти слезно упрашивала я собаку, не надеясь ни на что. Но Розочка громко фыркнула и побежала в сторону родительского дома.

– Не туда! – взвизгнула я. – Не туда! Мы не домой. Стой. Да стой же ты!

Собака добежала до второго подъезда, принюхалась, подняла нос и снова бросилась вперед. Я громко вскрикнула и метнулась за ней. Смердящий, воняющий кошачьей мочой подъезд соседнего дома встретил меня кромешной темнотой. Розочка резво бежала наверх, а я, спотыкаясь, следом. Левый каблук итальянских сапожек отлетел еще во дворе, а вот правый мужественно держался. Но в подъезде и ему пришел конец.

– Черт, – запыхавшись, выдохнула я, привалившись к чьей-то двери.

Розочка лениво зевнула и улеглась на площадке.

– И где? Где она? – спросила я собаку, когда смогла говорить. – Куда ты меня приволокла, мерзкий ты комок шерсти?

Болонка лениво тявкнула и отвернулась, всем видом говоря: «Пошла ты к черту, я и так поработала служебной собакой!» Я огляделась и зачем-то позвонила в квартиру, около которой прилегла Розочка. Скорее всего, для очистки совести.

– Кто там? – Голос за дверью определенно был мне знаком.

– Телеграмма! – буркнула я, волнуясь все сильнее.

Дверь немедленно отворилась, и на меня уставилась Наташа собственной персоной.

– Вы? – Она даже немного попятилась. – Вы?

– Я. – Неожиданно все стало мне совершенно безразлично, и я уже не хотела ничего узнавать. Мишу я все равно потеряла, так к чему теперь выяснения. Я молча повернулась к застывшей девушке спиной и медленно пошла вниз. Болонка поплелась за мной.