Рут Ренделл - Если совершено убийство Страница 15

Бейкер продолжал натужно улыбаться.

— Но есть кое-что другое, что поразило меня…

— Говори, Рэдж. Это может быть важно.

— Двадцать девятое февраля был вторник. Интересно, не потому ли ее положили в склеп Монфорта, что знали: обычно туда заходят только в последний вторник месяца, и этот вторник уже прошел?

Бейкер продолжал скептически слушать, но глаза Говарда округлились от удивления.

— Ты полагаешь, убийца забыл, что нынешний год — високосный и в месяце был лишний вторник?

— Это вполне возможно, не так ли? Не думаю, что такой парень, как Грегсон, мог знать о склепе и о договоре на уборку. Но тот, кто убил ее, знал это и потому решил положить тело там. Почему-то ему надо было, чтобы мертвую Лавди обнаружили только через несколько недель.

— Интересно, — протянул Говард. — Что ты об этом думаешь, Майк?

Человек, который не был Верденом, хотя и носил то же имя, что и Верден, и даже имел с ним некоторое сходство черт лица, поднял брови и, растягивая слова, произнес:

— Относительно другой точки зрения вашего… э-э-э… дяди, сэр?

Было совершенно очевидно, что заминка, которую он сделал перед словом «дяди», была специально направлена на то, чтобы подчеркнуть семейственность, но на этот раз он зашел слишком далеко: всегда вежливое и спокойное лицо Говарда нахмурилось, а пальцы забарабанили но бокалу с вином, и Бейкер понял, что это — предостережение. Он пожал плечами, улыбнулся и с холодной вежливостью продолжил:

— Вы называли Морган тихой и неиспорченной девушкой, мистер Уэксфорд, но я уверен, что вы знаете, как обманчива бывает внешность, тогда как медицинское заключение о смерти не обманывает. Думаю, вы будете удивлены, узнав, что, согласно этому заключению, в прошлом году она родила ребенка.

Глава 8

Я говорю, переселяются они из знакомых и привычных родных домов и не ведают, куда им деваться.

После великодушия и любезности, проявленных Говардом, и доброжелательного приема, оказанного другими членами его команды, Уэксфорд почти болезненно воспринял антагонизм Бейкера. Он просто впал в уныние. Его первый день в качестве частного сыщика начался так многообещающе, однако вмешательство инспектора было словно черная туча, закрывшая солнце. Уэксфорд знал, что, если бы он был совершенно здоров и находился в хорошей физической форме, если бы его уверенность в себе не была поколеблена его старым телом, всегда таким крепким, а теперь так неожиданно предавшим его, ему удалось бы гораздо лучше справиться с делом. Но в конце концов, он не маленький ребенок, который отказывается играть в любимую игру потому, что другой, более сильный и здоровый, превзошел его и теперь пытается указывать, как надо складывать кубики. И все же где-то в глубине души ветеран чувствовал себя обиженным почти по-детски, потому что присущая ему сила и уверенность в себе зрелого человека были подорваны. Когда он снова анализировал проделанную работу, она уже казалась ему дилетантской. Уэксфорд никак не мог избавиться от страшной мысли, что Говард послал его на эти поиски просто для того, чтобы чем-то занять и вернуть ощущение счастья.

Да еще и этот кабинет, который выделил для него Говард и куда его только что проводил детектив-констебль Дайнхарт… Как и все остальные кабинеты в этом полицейском управлении, он был темным, мрачным, с невероятно высоким потолком. На серовато-коричневом ковре стояли кресла, обитые гладкой коричневой кожей, а из окна во всей своей красе открывался фасад Кенбернского газового завода. Уэксфорд не мог не вспомнить с ностальгией свой кабинет в Кингсмаркхеме — такой светлый и современный, сосну за окном, а не это уродство, и, наконец, его любимый коричневый с красноватым отливом письменный стол, на котором всегда царил особый рабочий беспорядок.

Сидя в кресле, он мучительно пытался понять, что с ним происходит. Дом Говарда слишком велик для него, а это место — слишком убого. Чего он хотел? Чтобы Лондон был утопическим Кингсмаркхемом и чтобы лондонские полицейские расстилали перед ним красную ковровую дорожку?

Уэксфорд уставился на газовый счетчик, размышляя о том, что делать дальше. «Суй свой нос куда захочешь», — сказал ему племянник, но куда совать нос и какие у него полномочия? В тот момент, когда он раздумывал, прилично ли будет разыскать Говарда, его племянник постучал в дверь и вошел.

Он выглядел усталым. На утомленном лице серые глаза потеряли присущий им блеск, а кожа под ними припухла.

— Как тебе нравится твой офис?

— Спасибо, замечательный.

— Вид из окна — ужасный, но, к сожалению, выбора нет: либо этот, либо пивоваренный завод, либо автобусная остановка. Я пришел извиниться за Бейкера.

— Не обращай внимания, Говард.

— Нет, он вел себя грубо по отношению к тебе, и это непростительно, однако к Бейкеру следует отнестись снисходительно. Дело в том, что в последнее время он находится в сильном нервном напряжении. Он женился на девушке вдвое моложе его. Она забеременела, и Бейкер был совершенно счастлив до тех пор, пока она не объявила ему, что ребенок — от другого мужчины и она уходит к нему. С тех пор он разуверился в людях и находится в постоянном страхе, что кто-то обманет его и на работе.

— Понимаю. Неприятная история.

Они немного помолчали. Уэксфорд отчаянно надеялся, что Говард не уйдет снова, оставив его один на один с этим газовым заводом и гнетущими мыслями. Чтобы задержать его еще на какое-то время, он сказал:

— Кстати, о ребенке Лавди Морган…

— Именно об этом я и хотел поговорить с тобой, — отозвался Говард. — Даже не знаю, что и думать. Не пойму, насколько это существенно для данного дела, поэтому надо с кем-то обсудить. С тобой.

Уэксфорд почувствовал огромное облегчение и расслабился — слова племянника звучали искренне. Может быть, в конце концов…

— Ребенок, возможно, находится с бабушкой и дедушкой, — заговорил Уэксфорд, буквально ощущая, как его покидает жалость к самому себе. — О них тебе что-нибудь известно?

— Мы делаем все возможное, чтобы отыскать их. Во-первых, родителей необходимо найти до того, как она будет похоронена, но я начинаю думать, что их уже нет в живых. Да, конечно, понимаю, в наше время у девушек всегда возникают разногласия с предками, они уходят из дома, но в таком случае родители чаще всего еще больше начинают беспокоиться о детях. Что же это за люди, если у них пропала или хотя бы просто ушла из дома дочь, двадцатилетняя блондинка, и теперь, читая в последних газетах все эти публикации, они не предпринимают никаких попыток связаться с нами?!

— Видимо, это просто люди, лишенные воображения, Говард, или же в их сознании собственная дочь не ассоциируется с Лавди Морган, потому что это — не настоящее ее имя, и они не знают, что их дочь жила в Кенберн-Вейл.

Говард пожал плечами:

— Она словно с неба свалилась в Кенберн-Вейл два месяца назад безо всякого прошлого. Сейчас, насколько тебе известно, несмотря на то что у нас нет полных идентификационных карт, как в некоторых странах Европы, все же у каждого есть медицинская карта и номер страхового полиса. В комнате Лавди Морган медицинской карты не обнаружено, так же как ее нет и в списке пациентов местного врача. Трудно представить, что она лечилась у какого-то частного врача, но, возможно, она была настолько здорова, что не нуждалась в медицинском наблюдении. Но у нее был ребенок, Рэдж. Кто и где принимал у нее роды? Когда она впервые пришла в «Ситансаунд», Голд спросил ее о государственном страховом полисе. Она ответила, что у нее его нет; тогда Голд отправил ее к людям, ведающим социальным обеспечением, где она и получила полис на имя Лавди Морган.

— Подожди минуточку, Говард, — перебил его Уэксфорд. — Сие означает, что до этого она никогда не работала. Девушка двадцати двух лет из рабочей среды, которая никогда не работала…

— Может быть, она раньше и работала и у нее был страховой полис на ее настоящее имя. Ты же знаешь, что для его получения не требуется свидетельство о рождении, а только имя, фамилия и место рождения и тому подобное. Не думаю, что существует нечто, что может удержать людей такого рода от получения обманным путем полудюжины полисов и права на пособие по болезни и безработице. Кроме того, бывает работа, для которой полис вообще не нужен, например приходящим домработницам или проституткам или тем, кто занимается криминальным бизнесом, распространением наркотиков, но Лавди Морган конечно же была не из таких.

Уэксфорд покачал головой:

— Она меньше всего походила на девушку, у которой мог родиться внебрачный ребенок.

— Но ты же знаешь, что говорят: именно у таких вот «хороших» девушек и рождаются внебрачные дети. Сейчас мы пытаемся разыскать ее родителей и ребенка. Нами не установлено, что он не был передан кому-то на воспитание в Кенберн-Вейл. Это могло произойти где угодно. Знаешь, что мне труднее всего понять, Рэдж?