Наталья Андреева - Моя чужая женщина Страница 16

– А что тебя так удивляет? Нина любила драгоценности, и у нее был хороший вкус.

– Да они ей шли, как корове седло!

– А вот тут ты ошибаешься. Твоя жена была не только умницей, но и очень красивой женщиной.

– Нинка была о… Ха-ха!

– А ты посмотри на это.

И Петров полез за пазуху, откуда достал пачку цветных фотографий и кинул их на колени Юрию. Тот с некоторой опаской взглянул на первый снимок:

– Что это?

– Твоя жена. Разве не узнаешь?

– Нет, это не она.

– А ты посмотри повнимательнее.

– Я что, слепой? Или не знаю своей жены? То есть я хотел сказать, не знал. Нина носила очки, и никаких кудрей у нее…

Греков вдруг осекся и внимательнее посмотрел на фотографию: вот это красавица! Тонкая талия, высокая грудь, маленькая голова гордо посажена, длинные русые волосы эффектно рассыпались по хрупким плечам. Определенно в чертах лица этой дамы есть сходство с его женой. Но эта женщина – не его Нина!

– Это не моя жена, – покачал головой Юрий Греков.

– Она просто сменила очки на контактные линзы и распустила волосы. Только и всего, – тихо сказал Володя. – Остальное – работа визажиста. Макияж и все такое. Согласись, что Нина была эффектной женщиной.

– Ах, работа визажиста! Работа визажиста…

Юрий жадно схватил фотографии и стал поспешно их просматривать, кидая на колени одну за другой. Пара снимков упала на пол, но он этого не заметил. Греков все смотрел и пытался сообразить: где это она? Зачем так разоделась? И для кого?

Вот Нина в кругу нарядно одетых мужчин и женщин. В руке у нее бокал шампанского. Она улыбается. А вот – у роскошной машины. Откидывает волосы, прежде чем сесть в нее. На другом снимке – Нина под руку с человеком, лицо которого кажется Юрию Грекову знакомым. Ну, конечно! Он видел его на обложках книг! Доктор Ко!

У Грекова возникло странное чувство. Какая женщина! Нет, это не его жена, которую Юрий видел по утрам в застиранном халате и которая, выезжая с ним на рынок или по магазинам, надевала старые джинсы и бесформенный свитер. Она не носила туфли на каблуках, предпочитая спортивную обувь. Ее старые потрепанные кроссовки и сейчас стоят в прихожей, в их городской квартире. Та Нина не носила. А эта – в туфельках на высокой шпильке, в коротком платье… Эту Нину он не знал. А если бы знал?

– И… давно она такая? – хрипло спросил Греков. – Давно моя жена ходит по ночным клубам? Тусуется с этими… – Он попытался подобрать слово.

– Знаменитостями?

– А что, здесь есть и знаменитости?

– Если бы ты читал светскую хронику, – вздохнул Володя Петров, – ты бы прозрел гораздо раньше. Последнее время там изредка мелькало ее лицо. Разумеется, не то, которое ты знал, а это, – и он кивнул на фотографии. – Она, кстати, надеялась, что ты таким путем все узнаешь, и даже хотела подсунуть тебе журнал. Кстати, один лежит у нее в спальне под подушкой. Ты хоть изредка туда заходил? – усмехнулся Володя.

Греков вновь начал лихорадочно перебирать фотографии. К этой женщине он зашел бы в спальню с удовольствием. Она красива. Она богата. Она чувственна. Так почему все это было не для него?

– Почему? – так и спросил он.

– Ты бы задал неизбежный вопрос: откуда деньги? На дорогое белье, красивую одежду, на украшения.

– Где они? – хрипло спросил Греков. – Где Нина хранила свои драгоценности? Ты ведь все знаешь! – с ненавистью сказал он. – Кстати, почему моя жена с тобой откровенничала? А?

– Потому что… я ее понимал, – сдержанно ответил Петров.

– Когда ты все узнал?

– Полгода назад. Я увидел ее фотографию в журнале. Вручали престижную кинопремию, и Нина попала в кадр. А когда спросил, она тут же обо всем рассказала. Да и какой смысл скрывать? Ведь это были честные деньги. Попросила только тебе пока ничего не говорить. Я, мол, сама. Как только наступит подходящий момент.

– А ты видел ее такой, – Греков кивнул на пачку фотографий, – в жизни? Не на снимках?

– Да. Видишь ли… Нина иногда просила меня об услуге. Она не умела водить машину, и когда ей надо было добраться ночью до дома, с надежным человеком, она звонила мне и…

– Ты забирал мою жену из кабаков?! И куда ты ее отвозил? К себе?

– Между нами ничего не было, – тихо сказал Володя. – Я был ее другом.

– Другом… Она вела себя, как…

– Замолчи!

И Петров посмотрел так, что Юрий Греков осекся. Он тяжело дышал и вытирал струившийся со лба пот. Одно открытие за другим! Оказывается, его жена была шлюхой! Домой он ее отвозил! Да кто поверит? Разукрасилась! Туфельки надела! Нет, ты подумай, какая подлость!

– Попей водички, остынь, – посоветовал Володя.

– Ишь, вырядилась! А дома все скромницей прикидывалась! – никак не мог успокоиться Греков.

– Ты так говоришь, будто она у тебя что-то украла.

– Да, украла! Деньги! И удовольствие, если хочешь знать! Я, может, хотел бы лечь в постель с этой женщиной на фотографиях! С законной, между прочим, женой! А мне досталось только это… эта… – Он никак не мог подобрать подходящего слова.

– Ты хочешь сказать, что если б она была и дома такой, твое отношение к ней изменилось бы? – усмехнулся Петров.

– Да!

– А Нина так не считала.

– Оказывается, ты хорошо ее знал, – раздраженно заметил Греков. – Тебе она рассказывала все. Быть может, и о нас? Как мы занимались любовью?

– Об этом нет.

– Да потому что рассказывать было нечего! Кукла деревянная! Вот кто была моя жена! Ледышка! И даже эти шмотки… Ничто бы ей не помогло! Так что, я не жалею, что не заглядывал к ней в спальню, – сделал вывод Греков.

– Это ты себя успокаиваешь. Знаешь, Юра, сегодня ты похоронил совсем не ту женщину, которую знал. То, что Нина Грекова была красавицей, – это не последнее для тебя открытие.

– Ну, теперь я уже ничему не удивлюсь! Но сначала я хочу знать судьбу ее бриллиантов. Ты наверняка знаешь, где Нина хранила свои драгоценности.

– Не только знаю, но и видел, – Нина мне показывала. Только теперь их там нет. Драгоценности пропали.

– Пропали?!!

– Ты ведь даже не подозревал об их существовании?

– Клянусь!

– Я тебе верю. Но кто-то же знал о том, что у Нины имеются деньги и бриллианты. Видишь ли, на сегодня у меня был намечен ряд мероприятий, а я вот застрял в пробке, – пожаловался Петров. – О, черт! Совсем забыл! Надо ж позвонить судмедэксперту!

– Эксперту?

– Ну да. А что тебя удивляет?

– Но смерть Нины – это же чистое самоубийство!

– Я в этом не сомневаюсь, но, Юра, ты ж знаешь закон. Было сделано вскрытие, и я должен узнать его результаты.

Греков покосился на Володю:

– Постой-ка… Но ведь я же тебя, кажется, просил не трогать Нину?

– Я помню. Но, Юра, пойми меня правильно. В данном случае ты – лицо заинтересованное. И ты не знал о ней того, что знал я.

– И ты посмел… ее…

– Я все сделал, согласно букве закона, – тихо сказал Петров. – И не сказал тебе потому, что не хотел, чтобы ты об этом знал. Щадил твои чувства. Юра, ты ведь хочешь узнать, что случилось на самом деле?

– Да я и так знаю! Вот ты говоришь, что хорошо знал мою жену. Э, нет! Ты-то как раз не знал о том, что с ней последнее время творилось.

– А что такое?

– Видишь ли, я тоже кое о чем умолчал, щадя и твои чувства. Ведь я догадывался, как ты к ней относишься. Но, видимо, пришло время рассказать о том, почему я так уверен, что это было самоубийство.

Петров посмотрел на него настороженно:

– Ну-ка, ну-ка?

– Все объяснимо, – вздохнул Юрий Греков. – Для меня, потому что происходило на моих глазах. Это случалось с ней по ночам…

Автобус

Что в пробке на кольцевой они застряли надолго и выбраться из нее нет никакой возможности, женщины уже поняли. Допив грековский коньячок, подруги покойницы сами себя развлекали беседой. Водитель автобуса, молодой парень со всклоченными рыжими волосами, слушал радио, в разговоры не вступал, смотрел только на дорогу и сквозь зубы ругался. Видно было, как он презирает этот курятник и как его раздражает все происходящее.

– Ишь! Ты глянь на него! – кивнула Татьяна на «Жигули» Юрия Грекова, оказавшиеся вдруг рядом, справа. – Аж в лице переменился, как про Нинкины деньги узнал!

– Что теперь будет? – тихонько вздохнула Галя.

– Нет, почему ж все-таки Пашка не звонит? – заволновалась вдруг Антонина Дмитриевна.

– А что такое? – развернулась к ней всем корпусом Татьяна. Ее лицо выражало теперь живейший интерес.

– Да он сегодня после занятий в школе должен ехать в институт, на подготовительные курсы, – охотно пояснила Антонина Дмитриевна. – А время-то уже – третий час!

– Ну и что? – пожала плечами Татьяна. – Знаешь, сколько у них уроков в одиннадцатом классе? Моя в три, а бывает, что и в четыре приходит. Выпускной класс, тут уж ничего не поделаешь. В вуз надо готовиться.

– Да знаю я все! Только у института со школой договор: вторую половину дня они занимаются там. Пашка сказал: «Ma, заскочу домой пообедать и позвоню тебе».