Наталья Никольская - Все сошли с ума Страница 16

— Не стоит беспокоиться, Валентина Андреевна, я уже здесь со всеми перезнакомился. А потом, я думаю, что надолго я здесь не задержусь…

— Врачам виднее…

— Я с ума сойду… — Алискер прикрыл веки.

— Не надо так отчаиваться! — Вершинина потрепала Мамедова по плечу. — Выглядишь ты неплохо, бледный только…

Она внимательно посмотрела на Алискера.

— Толку-то! Валяться здесь, в то время, как…

— Расследование идет своим чередом.

— Но я как бы ни при чем! — с досадой в голосе произнес Мамедов.

— Перестань, Алискер, а то я заплачу! — рассмеялась Вершинина, смахнув несуществующую слезу, — ты уже принял участие… — на ее лице вновь появилось серьезное выражение. — … жизнью рисковал.

Да и вообще человек никогда не бывает так счастлив или так несчастлив как это ему кажется самому, — процитировала она своего любимого Ларошфуко, — кстати, пижама тебе очень идет… Вершинина опять улыбнулась.

— А вам, Валентина Андреевна, этот халатик тоже очень к лицу, — шутливым тоном произнес Мамедов.

— Спасибо за комплимент! Ну, а если ты так переживаешь за ход расследования, то имею тебе сообщить, что сегодня я сама ездила в агентство, общалась с Жуковым Женей и манекенщицами.

— Удалось выяснить что-нибудь новое? — глаза Алискера заблестели.

— Обольщаться, конечно, нечем, но ты же сам знаешь, что наша работа требует не только сообразительности и быстроты реакции, но зачастую и занудной кропотливости. Общаться с людьми не так-то просто: кто слишком возбудим, уязвим и забывчив, кто специально умалчивает о чем-то, то ли из соображений глупой надоедливой морали, то ли хочет скрыть свою причастность к преступлению. Да тебе это не хуже меня известно, — махнула она рукой.

— Известно-то — известно, а обобщить все так только вы можете, Валентина Андреевна.

— Ты мне льстишь… — смущенно улыбнулась Валандра, — говорила я с этим Женей — интересный фрукт. С виду такой наивно-непосредственный, живой, жизнерадостный, а поди, проверь, что у него в душе творится…

— Так вы не доверяете своей интуиции?

— Не об интуиции речь, Алискер. Интуиция как раз меня редко подводит. Именно она-то и учит меня не доверять первому впечатлению! Я ведь тебе о первом своем впечатлении рассказала.

— И мне Женька интересным субъектом показался, стихи цитировал…

— Да, тип он незаурядный, вертлявый только. Молодость… Немного циничный, а в общем, симпатичный малый. Как сказал Ларошфуко: «Одним людям идут их недостатки, а другим даже достоинства не к лицу».

— А другие? — Алискер, голова которого немного съехала с подушки, вопросительно скосил глаза на Валандру.

— Не такие яркие индивиды, — шутливо отозвалась Вершинина, — Городницкая на меня, вообще, впечатления не произвела… Хотя ты, возможно, был бы другого мнения… — она хитро посмотрела на Алискера.

— Валентина Андреевна, — с укором произнес он, — я настолько слаб, что не могу сопротивляться подобным…

— … оскорбительным намекам? — улыбнулась Вершинина, — а мне такие намеки кажутся лестными…

Улыбнуться же в полный рот Алискеру мешала постоянная головная боль.

— Ослаб, говоришь? — продолжала шутить Вершинина, — да ты, наверное, тут ни одну медсестру совратил с пути истинного…

— Скажете тоже… — Алискер все-таки улыбнулся, но тут же поморщился от глухого набата в голове.

— Ладно, теперь о главном. — наклонившись к лицу Алискера, вполголоса сказала Валандра. — Тридцатого апреля в агентстве был сабантуй. В обеденное время. Компания в составе Жукова, Беспаловой, Городницкой, Цой… К ее чарам ты бы уж точно не остался равнодушен, — провокационно добавила она, не обращая на протестующий жест Алискера, — так вот, весь этот дружный коллектив веселился сначала в агентстве, потом продолжил веселье в баре на Радищева. Только Беспалова почему-то не соизволила присоединиться к большинству. Она, согласно показаниям Цой Оксаны, пошла вниз по Радищева, по направлению к дому, где живет Рыбакова. Зашла ли Мария к ней — неизвестно. Работу в агентстве Беспалова, по всей видимости, удачно сочетала с работой в «Море жизни»…

— А это что такое и с чем его едят?

— Напряги воображение, Визирь, — лукаво посмотрела на Мамедова Вершинина, — слово «море», что оно вызывает…

— Секс-услуги? — догадался Алискер.

— Ну ты, Мамедов, окончательно испорчен, — иронично заметила Валандра, довольная понятливостью своего секретаря-референта. — Сердцевину деятельности этого «Моря жизни» действительно составляет забота о полноценной сексуальной жизни высокопоставленных чиновников и просто богачей, а с фасада — обычное модельное агентство.

— Вот откуда у Беспаловой появились деньги…

— Дивлюсь твоей проницательности, Визирь, — улыбнулась Валандра, — а теперь подумай, где могла Беспалова раздобыть негативы?

— Украла у одного из клиентов… — предположил Мамедов.

— Полагаю, ты не далек от истины. — Вершинина на минуту задумалась, — да, еще одна деталь: у Марии всегда была при себе зажигалка «ронсон».

— Крутая зажигалка, — заметил Мамедов.

— Не знаю, пригодится ли нам эта информация… — медленно проговорила Вершинина, — только вот в сумке Беспаловой, выброшенной убийцей за два квартала от места преступления, «ронсона» не оказалось…

— Полагаете, зажигалка у того, кто пырнул Беспалову?

— Вполне возможно…

— Мне кажется, что это было бы правдоподобно в том случае, если убийца не часто контактировал и контактирует с непосредственным окружением Беспаловой. Иначе, эту вещицу мог бы кто-нибудь увидеть…

— Если только он не припрятал ее, не продал… — Валандра смотрела в пустое пространство.

— Или не выбросил еще через несколько метров, а кто-нибудь не подобрал.

— Зачем тогда убийца вообще ее брал? Он мог бы оставить ее в сумке.

— Вы правы, что-то я не подумал… — в голосе Алискера прозвучала досада.

— Беспалову прирезал в подъезде тот, кто знал о негативах и кому было известно, что тридцатого апреля они находились у нее в сумке.

— Человек, с которым она поделилась своими соображениями по поводу пленки? — с трудом повернув голову, Алискер вопросительно посмотрел на Валандру.

— Да не крути ты головой! — воскликнула Вершинина, — лежи спокойно!

Они на минуту замолчали. В палату вошла невысокая худенькая девушка в белом халате. Взгляд ее светло-карих, с красивым разрезом глаз обежал комнату и остановился сначала на Мамедове, а потом переместился на сосредоточенное лицо Валандры.

— Геннадий Денисович просит вас зайти, — приблизилась она к Валентине.

У медсестры был приятный мягкий голос и грациозные движения.

«Тебе бы в Бежаровской труппе танцевать, а не уколы делать!» — подумала Валандра и, поблагодарив девушку, вышла из палаты.

— Как наши дела? — Катерина наклонилась к Алискеру, но в ее продолговатых ореховых глазах застыла настороженность.

— Неплохо, — ответил Мамедов.

— Это ваша…

— … начальница, а что?

— Начальница? — Катерина недоверчиво посмотрела на Алискера.

— Пришла проведать меня, травма-то у меня производственная. Мы как раз обсуждали с ней, на какую материальную компенсацию могу я рассчитывать… — улыбнулся он, сгорая от нетерпения перейти на «ты».

— Все-то вы шутите, — кокетливо улыбнулась кареглазая медсестра, поправляя подушку Алискера.

— А вот ко мне почему-то такого внимания нет… — с наигранной обидой в голосе произнес седоволосой грузный мужчина, — и Майя тоже все норовит лишний раз Алискеру подушку поправить…

В палате раздался дружный смех. Нежные щечки Катерины заметно порозовели.

— Павел Сергеевич, — укоризненно обратилась она к нему, — имейте совесть, когда вы только к нам поступили, мы ежечасно интересовались вашим самочувствием.

— Значит, я вам надоел? — не унимался Павел Сергеевич, — «кто на новенького»?

— Кстати, Павел Сергеевич, завтра готовьтесь к рентгену, — строго сказала медсестра.

— А чего мне готовиться? Я человек бывалый!

— Ну ладно, отдыхайте, — она посмотрела на Алискера.

— А может, мы на «ты» перейдем? — предложил Мамедов, которому не давали покоя красивые глаза Катерины.

— Не знаю, — она пожала плечами и, одновременно смущенно и многообещающе улыбнувшись, направилась к выходу.

В дверях она столкнулась с Валандрой.

— Что говорит Геннадий Денисович? — обратился Алискер к подсевшей к нему Валандре.

— Говорит, что, возможно, у тебя будут пункцию брать…

— Это не больно? — наигранно жалобным голосом спросил Мамедов.

— Перестань дурака валять, — Валандра строго посмотрела на него, — сотрясение у тебя нешуточное!